Кейн выходит из дома, как будто все вокруг не погружено во тьму. Я едва вижу людей перед нами, не говоря уже о выходе, но его это, кажется, не беспокоит.

Всего через несколько коротких секунд прохладный воздух снаружи касается моей разгоряченной кожи.

Дом Скай стоит на краю леса Харроу-Крик, и мысль о том, что он утащит меня в темноту и убьет, вызывает новый прилив энергии в моих конечностях, и я борюсь сильнее.

— Сражайся сколько хочешь, Принцесса. Я тебя не отпущу.

Пытаюсь кричать, но это бесполезно. Пинаюсь ногами в надежде попасть по его голени, но каким-то образом он уклоняется от каждой моей попытки.

Парень продолжает идти в темноту, ветки хрустят под ногами, листья шуршат, когда мы углубляемся в подлесок.

Грохот грома вдалеке только усугубляет мое бедственное положение.

Мысли о нашем окружении и возможном промокании вскоре обрываются, когда Кейн прижимает меня к дереву.

Мое дыхание вырывается из легких от шока, когда музыка из дома начинает звучать вдалеке.

Кейн пальцами впивается в мои волосы, и тянет мою голову в сторону, чтобы видеть меня, но я не могу смотреть на него.

— Хочешь по-хорошему или по-плохому?

— Пошел ты, Кейн, — выплевываю я в ту же секунду, как он убирает руку от моего рта.

Нет смысла кричать или звать на помощь.

Если здесь, в лесу, с нами еще кто-то есть, то это, скорее всего, убийца. Или, что еще хуже, команда Кейна, которая сделает все, что он прикажет.

Не уверена, что сейчас лучше — быть с ним наедине или с его бандой.

— Заткнись на хрен, — рычит он, сильнее дергая меня за волосы, пока кожу головы не начинает жечь. — Ты играешь в опасную игру, Принцесса.

— Я ни во что не играю, — невинно возражаю я, хотя это ложь. Я точно знала, что делаю с Лео и знала, что это выведет из себя Кейна.

— Хорошая попытка. Я знаю тебя лучше, Скарлетт. — То, как он рычит мое имя, посылает электрический разряд по моему телу так, как никогда бы не получилось у Лео. Его прикосновения были… приятными, у Кейна же — чистый огонь.

У нас всегда так было. Вот почему между нами все вышло из-под контроля.

— Как скажешь. Ты высказал свою точку зрения, теперь я могу вернуться?

Смех, который грохочет в его горле — чистое зло и напоминание о причине, по которой большинство людей боятся его.

А я? Я помню мальчика до гнева, до ненависти.

Воспоминания о том светловолосом голубоглазом мальчике несколько смягчают мое отношение к нему.

— Ты, бл*дь, бредишь.

— Хочешь причинить мне боль? Наказать? Заставить заплатить? Я понимаю, Кейн. Но это ничего не изменит.

— Может, и нет, — говорит он, делая шаг ко мне, и его тело обжигает кожу на моей спине. — Но это заставит меня почувствовать себя немного лучше.

— Делай, что хочешь, — говорю я с покорным вздохом.