ГЛАВА ПЕРВАЯ

ПАЙПЕР

— Я не знаю, почему ты заставляешь меня это делать. Ты же знаешь, что я не хочу быть здесь.

— Потому что, Пайпер, мы должны вывести тебя из зоны комфорта.

— Это совсем не то, что я имела в виду. — Я упрямо скрещиваю руки на груди. — А что, если ты просто возьмешь меня покататься на чертовом колесе — я их ненавижу. Или мы могли бы пойти потрогать змей в зоомагазине. Это вывело бы меня из моей зоны комфорта.

— Послушай меня. — Моя лучшая подруга хватает меня за плечи и слегка встряхивает, пристально глядя мне в глаза. Черт возьми, она говорит серьезно. — Ты уже много лет влюблена в Райдера Уильямса. Это твой шанс заполучить его — в буквальном смысле. Если ты выиграешь его на этом благотворительном аукционе, он может быть в нашем доме и мыть полы. Ничего не может быть лучше.

— Он даже не член братства. Не понимаю, что он делает на этом аукционе.

— Они собирают деньги на эту государственную программу чтения, ты, большой книжный ботаник. Это их благотворительность, и я слышала, что они просили об услуге, чтобы смогли собрать больше, сплотить все силы и все такое.

Мое сердце немного тает; это так мило с его стороны участвовать, когда он даже не является частью организации, занимающейся сбором средств.

И все же.

— Я все равно не могу позволить себе купить Райдера. Ты хоть знаешь, сколько девчонок будут за него драться? Все до единой. Это будет кошачья драка, и я ни за что не смогу заплатить столько, сколько могла бы заплатить Бетани Уайлдер.

— О, пожалуйста. — Мэл закатывает глаза. — Давай не будем преувеличивать. Он симпатичный, но не настолько. Он не пойдет за тысячу долларов — может быть, за несколько сотен, самое большее.

Мэл говорит это так небрежно, как будто несколько сотен долларов — это ерунда, что мое лицо буквально заливается краской.

— Это все равно будет стоить больше денег, чем у меня есть, — ворчу я.

Не то чтобы я собиралась делать на него ставку.

— Вот почему у тебя есть я — у меня полно наличных.

— Не смей... я серьезно, Мэллори. Я убью тебя, если ты сделаешь какую-нибудь глупость.

Серьезно. Я убью ее.

Она на это способна. У этой девушки самое большое сердце и самый большой расчетный счет, чтобы отказать в поддержке.

Она притворно зевает, постукивая по губам изящной ладошкой.

— Немного доверия не помешает.

— Ты права, я тебе не верю. Помнишь, как ты обещала не записывать меня на рафтинг-спуск в общежитии? Как ты заплатила за меня, ничего не сказав? Помнишь это?

— Тебе было весело!

— Ну и что? Я же сказала, что не хочу, чтобы ты меня записывала!

— Иногда твои друзья знают, что для тебя лучше.

— Я была в ужасе, Мэллори. Я буквально думала, что сейчас утону. Потом был тот случай, когда ты создала для меня профиль на сайте знакомств и назначила мне свидание с этим парнем Кайлом.

Я содрогаюсь от того, насколько ужасным было мое описание, и от того, как много парней клюнули по этой причине.

— Бедный Кайл. Ты ему очень нравилась.

Он даже не знал меня, и ему повезло, что я пришла на кофе в тот день, потому что Мэллори пришлось тащить меня, брыкающуюся и кричащую, после того как я узнала о профиле онлайн-знакомств.

— Я хочу сказать, — поучаю я свою подругу, — что ты должна перестать давать обещания, которые не собираешься выполнять.

Она похлопывает меня по руке, но это никак не успокаивает мои нервы.

— О, расслабься, пожалуйста. Это должно быть весело! В-Е-С-Е-Л-Ь-Е. Ты вообще знаешь, что это такое?

Не совсем. Я была так напряжена в этом семестре, что у меня даже не было времени подумать о том, чтобы повеселиться. Я училась каждую свободную секунду только для того, чтобы сохранить свои оценки и право на получение стипендии. Я никогда не утверждала, что была умником, но, честно говоря, не думала, что выпускной год так сильно надерет мне задницу.

— Мне нравится знать, что веселье приближается, а не попадать с ним в засаду.

— Ну, успокойся. Я здесь, чтобы сделать ставку на Джексона Пауэрса, а не обманывать тебя, заставляя делать ставку на Райдера Уильямса. — Она делает жест в сторону сцены. — Посмотри на него там, наверху, такой красивый, самоуверенный ублюдок.

Я действительно смотрю на него. Смотрю на них всех.

На сцене выстроились, по меньшей мере, тридцать парней, и каждый из них самоуверен и красив, если честно. Некоторые из них так болезненно красивы, что мне приходится отводить глаза.

Я веду взгляд вдоль очереди, один за другим, ища Райдера Уильямса, парня, в которого я была болезненно влюблена с первого курса.

Четыре неловких года.

Неразделенной влюбленности.

Очевидно, потому что мы никогда даже не разговаривали. Зачем нам это делать, если у нас нет ничего общего? К тому же, мы не всегда ходим в одних и тех же толпах. Я имею в виду, что мы бывали на одних и тех же вечеринках, но наши глаза никогда не встречались через всю комнату. Не похоже, чтобы он хоть раз взглянул на меня и был охвачен желанием.

Райдер — спортсмен, большой, мощный и сильный. Он аутфилдер (прим. Аутфилдер — это амплуа игрока в бейсбол. Располагаясь на игровой площадке во внешнем поле, игроки-аутфилдеры выполняют оборонительную функцию) в бейсбольной команде, и я видела, как он врезался в стену внешнего поля больше раз, чем могу сосчитать. Он обычно прихрамывает, почти всегда с мячом в перчатке.

Он огромный — намного больше меня, — смуглый и слегка задумчивый.

Вы бы ни за что не соединили нас вместе в любой день недели, и все же я почему-то не могу избавиться от огромной влюбленности в него.

На первом курсе у нас был один общий предмет — экономика, и он всегда сидел в первом ряду. Я всегда думала, что это из-за того, что он так интересовался этим предметом, но однажды в середине семестра он появился в очках и перешел на задний ряд.

После этого я уже не могла любоваться его затылком.

Как только экономика закончилась, мы больше никогда не делили одно и то же пространство, если не считать нескольких раз, когда мы были на одной и той же вечеринке вне кампуса.

Не ненавижу вечеринки. Я не антисоциальный человек.

Я просто... не из тех девушек, в которых влюбляются парни. Слишком застенчива, слишком тиха и слишком сильно краснею от самой глупой ерунды — то, что Мэллори всегда пытается изменить, благослови ее господь. Она всегда пытается вывести меня из моей зоны комфорта.

Дело в том, что я не думаю, что человек может проснуться однажды утром и внезапно стать общительным — не такой, как она. Она успешна во всем, что делает, усердно учится, занимается спортом (играет в волейбол) и ведет светскую жизнь. Мэллори ничего не стесняется: ни своего тела, ни своего мнения, ни того факта, что она наседает на меня при каждом удобном случае.

Все мои друзья так делают.

Мне не нужно, чтобы они обращались со мной, как с ребенком, я просто не такая, как они.

— Перестань прятаться за моей спиной. Он тебя не укусит.

Точно.

Потому что он даже не смотрит на меня.

Ни один из парней этого не делает, хотя большинство из них присматриваются к девушкам в аудитории, без сомнения, выбирая тех, на кого они надеются, чтобы они сделали ставки и выиграли их.

Здесь полно народу. Братство арендовало комнату для выпускников в кампусе, чтобы дать возможность большему количеству студентов посетить занятие, и отсутствие поездки за пределы территории означает больше участия, просто потребуется более длительная прогулка, если вы не живете в общежитиях.

Чего я не делаю.

Мы с Мэллори шли сюда вместе с нашими друзьями Деонной и Авой, которые тоже живут в нашем жилом комплексе. Обе они здесь только для того, чтобы наблюдать; у них уже есть бойфренды.

На самом деле, я подозреваю, что большинство людей, набившихся в комнату, здесь не для того, чтобы на самом деле делать ставки на этих парней. Они просто хотят стать свидетелями того зрелища, в которое все это непременно превратится. Братства в нашем кампусе не славятся своей утонченностью; они известны своими пьяными пивными тусовками, и да, их благотворительностью тоже, но некоторые из этих сборов средств, которые они устраивают, чтобы собрать деньги, как известно, иногда шокируют.

Я удивленно приподнимаю брови, когда церемониймейстер — полный придурок по имени Чет Донован — занимает свое место на подиуме, прочищает горло и жестами приказывает ребятам очистить сцену.

Один за другим они удаляются, исчезая за импровизированной занавеской.

— Леди и джентльмены, мы собрались здесь сегодня... — он изо всех сил старается говорить, как проповедник, но терпит неудачу, когда вместо этого разражается смехом. — Я шучу, шучу — мы здесь не на свадьбу собрались, хотя разве нам всем это не понравилось бы?!

Толпа ликует, а один парень сзади кричит:

— Я хочу невесту-девственницу!

О, боже мой.

— Давайте на секунду станем серьезными, ребята. — Чет хватается за подиум для поддержки, наклоняясь вперед. — Мы здесь ради благого дела. Мы, братья Лямбда Тау Гамма, надеемся, что вы принесли все наличные деньги из своих копилок. — Он оглядывает толпу с мрачным выражением лица. — Наше братство собирает деньги на обучение грамоте уже более тридцати лет, выделяя более семи миллионов долларов среди наших восьмисот девяноста университетских отделений. Подумайте обо всех книгах, которые вы покупаете, ребята, — тысячи и тысячи.

Я мысленно вздыхаю, когда он продолжает размусоливать:

— Как только вы выиграете, вы должны расплатиться с тем большим идиотом сзади с помощью считывателя карт. Дерек, подними руку и помаши. — Все вытягивают шеи, чтобы увидеть парня в дальнем конце комнаты. — Он даст вам контактную информацию вашего члена братства или спортсмена, чтобы вы могли заставить его работать. Лямбда Тау Гамма не несет ответственности за любое идиотское поведение и не потворствует... — он продолжает читать юридическую оговорку, которая, скорее всего, была подготовлена настоящим адвокатом. — Торгуясь, вы соглашаетесь на эти условия. Деньги, которые мы соберем сегодня, пойдут на программы обучения грамоте, книги и стипендии для детей по всей Америке, так что делайте ставки и ставьте побольше!