И это правда. Я имею в виду, что мы явно не спим вместе, что бы там ни думал Эллиот. И насчет остального тоже. Не знаю почему, но с самого первого дня доверять Кирану было так же просто, как дышать.

Некому отдать мяч? Грейди разберется.

Сильная линия защиты? Вот-вот припрут к стенке? Положись на Грейди.

Четвертая попытка¹⁰? Грейди тут как тут.

Для меня эти решения были настолько естественными, что я даже не думал подвергать их сомнению. И уж точно не могу злиться на успех, полученный в результате того, что я положился на свою интуицию.

Киран хмурится:

— Я это знаю. Но не желаю, чтобы чьи-то догадки выставляли меня в плохом свете и мешали моей игре.

— Не хочешь общаться? Ладно, чувак, я тебя понял. Ты предпочитаешь девушек.

Неудачный поворот событий, но я как-то выживал и раньше, не трахаясь с товарищами по команде, так что переживу и это.

Киран облизывает губы, прежде чем сложить их в тонкую линию:

— Я хочу сказать, что, по-моему, будет лучше, если мы станем общаться сугубо профессионально. Только по поводу футбола. А в остальном, нет причин, чтобы нас видели вместе.

Я смеюсь:

— Что за ерунда, Киран? Ты пытаешься сказать, что я что-то вроде «грязного маленького секрета»? Бред какой-то. Почему люди не должны видеть нас вместе? Мы ведь товарищи по команде.

— Потому что, если у кого-то уже появились мысли о том, что мы с тобой трахаемся, то через пару недель… — Он оглядывается на проходящих мимо студентов, не обращающих на нас никакого внимания, прежде чем снова пристально посмотреть мне в глаза. — Я не собираюсь выслушивать всю эту хрень от посторонних только потому, что наш квотербек любит члены.

— И что с того? Это значит, что ты должен вести себя так, словно мы всего лишь товарищи по команде и никак иначе?

— Да. Потому что мы просто товарищи по команде. Ничего больше.

Тогда всё в порядке.

Не поймите меня неправильно, я не ожидал признания в любви. Но эта была грубость даже по моим стандартам «живи без фильтра».

— Я думал… — издаю я невеселый смешок. — Что, пригласив тебя на ту вечеринку, пытался быть тебе другом. Я могу быть би, но у меня нет привычки трахаться со своими товарищами по команде, — А уж с тобой теперь и подавно. Тряхнув головой в попытке избавиться от этих мыслей, я вздыхаю: — Слушай, Киран, мне очень жаль. Не знаю, что тут еще сказать. Я не думаю, что Эллиот что-то имел в виду. Он иногда бывает придурком, но всё же хороший парень.

Киран кивает пару раз, его взгляд снова вспыхивает:

— Я ценю твои слова, но они не имеют значения, — пожимает он плечами. — С тобой у нас ничего не будет.

— Не будет чего? Дружбы? — Мой голос становится выше, когда я пытаюсь сдержать свое возмущение. Потому что, честно говоря, все это... Полная ересь. Другого слова и не подберешь. — Многие натуралы дружат с геями или би. На дворе двадцать первый век.

Киран бросает на меня предупреждающий взгляд, прежде чем понизить голос до смертельного уровня:

— Просто отвали уже, Ривер.

Киран прав, мне стоит оставить его в покое.

Я не из тех людей, которым нужна всеобщая любовь, и никогда таким не был. Моя откровенность и колкие шутки некоторых отталкивают, но, по большей части, мне плевать.

Так почему же меня волнует, что Киран не хочет иметь со мной ничего общего?

Нужно сократить потери и пойти зализывать раны. Сосредоточиться на том, что мы всё ещё способны играть вместе. Когда речь идет о нас двоих, футбол — это самое важное.

Я должен оставить Кирана в покое. Потому что это разумный поступок.

Но, спойлер, я не могу.

Вместо этого я вклиниваюсь в его личное пространство, достаточно близко, чтобы он посмотрел на меня и высказал мне всё в лицо.

— Зачем мне это? Ты так и не дал мне нормального ответа, не говоря уже о весомой причине.

Киран кусает свою нижнюю губу, и я смотрю вниз, наблюдая, как сжимаются и разжимаются его кулаки, словно он пытается сдержаться и не сделать какую-нибудь глупость. Например, ударить меня.

Когда через минуту Киран наконец заговаривает, его голос пропитан ядом, который проникает в мою кожу:

— Ладно, тогда так. Я не ассоциирую себя с гребаными педиками. А теперь убирайся к чертовой матери, пока я не разукрасил твое лицо.

У меня отвисает челюсть, когда до меня доходит, что он только что сказал. Как назвал меня.

Мне не чуждо слово «педик». С тех пор, как перешел в старшую школу, я сталкивался с разными стадиями гомофобии, даже в таком толерантном городе, как Боулдер. Пусть и редко, но это случалось.

И всё же я никогда не думал, что меня так глубоко ранит тот, кого я едва знаю. Тот, к кому по неизвестной причине испытываю безумное влечение, словно мотылек, летящий на пламя.

И что в итоге? Киран проводит линию на песке, чтобы мы находились по разные стороны из-за того, что я не уважаю людей, которые говорят обо мне гадости.

Грейди не ждет моего ответа. Просто разворачивается и идет по дорожке к своему корпусу. Словно не он только что сбросил на меня бомбу, которая разорвала наше общение на куски.

Я смотрю ему вслед, наконец-то понимая одно: каждое наше общение сводится к тому, что он от меня уходит.