— Значит, не мудак и не придурок. Принято к сведению, — киваю я со всей серьезностью. — Вон там — это Гаррет, — я указываю на запасного КьюБи на другой стороне поля. — Все зовут его Джи, так что для ясности я буду звать тебя Грейди. — Я криво улыбаюсь ему, прежде чем продолжить: — Добро пожаловать в команду, дружище. Должен отметить, что твой перевод возможно станет подарком богов. Вот уже два года мне нужен еще один звездный ресивер.

— Постараюсь угодить тебе, Лен, — парирует Грейди.

То, как мое прозвище слетает с его губ, вызывает во мне дрожь. Я тут же снова хочу его услышать — посмотреть, как губы Грейди формируют буквы, когда он произносит это слово.

Мой мозг цепляется за один-единственный слог, как будто от него зависит вся моя жизнь, и за секунду прокручивает его в голове по кругу. Каким бы иррациональным ни являлось это действие, и каким бы явным ни было мое непонимание, я жажду услышать этот звук. Звук моего имени на его губах.

— Вам еще что-нибудь нужно, тренер? Если нет, то я вернусь к тренировке, — спрашивает Киран, бросая взгляд на тренера Скотта.

— Нет. Иди заканчивай, — отвечает тот, отпуская Грейди, прежде чем повернуться ко мне. — Ривер, сходи за Гарретом. Как только оба закончат, я хочу, чтобы вы сыграли несколько пасовых игр. Мне нужно, чтобы вы привыкли друг к другу как можно быстрее.

Десять минут спустя уже мы бежим по полю, ощущая скорость и стиль игры друг друга. Грейди быстр и очень легок на подъем, тем самым давая мне свободу бросать мяч быстрее и на большее расстояние, чем если бы мы играли с другим ресивером. Черт, даже с Дрю.

Проще говоря, наша химия просто зашкаливает, и меня это здорово напрягает.

В следующий раз, когда настает очередь Грейди выбирать маршрут, я одариваю его ухмылкой, прежде чем показать рукой универсальный сигнал «длинная передача». Ловлю его ухмылку и едва заметный кивок, прежде чем вернуться на место. А потом отхожу все дальше и дальше, пока Киран не оказывается достаточно далеко, чтобы я был готов сделать пас.

Мяч летит через поле по воздуху, благополучно приземляясь в объятиях Кирана.

Я издаю вопль, ощущая дикий восторг. Грейди отвечает на мое волнение таким же возгласом. И да, мы оба полностью игнорируем взгляды тренера со стороны. Хотя, зная тренера Скотта, уверен, что тот мысленно скачет, как ребенок в кондитерской.

Адреналин бурлит в моей крови. Надежды на сезон просто зашкаливают, учитывая, что такую передачу мы выполнили в первый день тренировки. Когда дело доходит до футбола, шумиха по поводу способностей Грейди определенно не является ложной.

Я мог бы привыкнуть.

Слегка задыхаясь, Киран подбегает ближе, прежде чем бросить мне мяч.

— Здорово придумано, Лен. Как думаешь, в следующий раз сможешь кинуть его еще дальше? Если попаду в книгу рекордов, то ни за что не упущу гребаного Хейсмана в этом году.

Он одаривает меня еще одной ухмылкой, которая, похоже, является его фирменной. Но прежде чем вернуться обратно, Грейди прикусывает губу и… подмигивает мне.

Мое сердце с грохотом падает в пищевод и вылетает прямо из задницы.

Подождите. Он, что... флиртует со мной?

Я моргаю ему вслед пару раз и впервые за сегодняшний день позволяю себе хорошенько рассмотреть нового принимающего.

За такой взгляд, если бы это случилось лет сто назад — черт, да даже пятьдесят — меня бы забили до смерти и повесили на городской площади.

Ладно, может, я и драматизирую, но не так уж далек от истины.

И все же не отвожу взгляда от Грейди. Разглядывая его мускулистые бедра, обтянутые штанами, и ягодицы, благодаря которым его задница выглядит как хренов персик, я готов отдать свое левое яичко, лишь бы укусить одну из них.

Мой взгляд излучает... интерес.

Не буду лгать, я крайне заинтересован.

Несмотря на правила, которые установил для себя в отношении товарищей по команде, а их всего два — не смотреть и определенно не трогать — и то, что я пытаюсь ограничить свои связи с мужским населением университета... Я очень заинтересован.

Очень.

Мой взгляд снова скользит по телу Грейди, пока тот болтает с Дрю, позволяя Гаррету пробежаться со своим ресивером. Шлем Кирана болтается на кончиках его пальцев, а подушечка большого рассеянно играет с ремешком, пока тот говорит.

Даже с расстояния в десять ярдов я вижу, как в его глазах пляшет то же возбуждение, что охватило меня всего пару минут назад.

Тысячи вопросов проносятся у меня в голове.

Что это за проблеск во время игры? Может, просто химия из-за того, что мы играем синхронно? Или это нечто большее? Грейди тоже чувствует наше влечение?

Он тоже... увлекается парнями?

Хватит.

Для меня, как бисексуала, это самая тяжелая часть. Девушек понять гораздо легче, вопреки всему, что могут подумать гетеросексуальные мужчины. Все, что мне нужно сделать, это блеснуть ямочками на щеках и своим горящим взглядом, и пуф! Их трусики слетают сами по себе. Прямо-таки волшебство.

Но с парнями… Всё равно что пытаться научить обезьяну статистике. На испанском.

Дело в том, что я стою и пялюсь на сексуального ресивера, вместо того, чтобы… не знаю… обращать внимание на тренировку или говорить с тренерами, или просматривать учебник, или буквально делать что-то еще, а не как псих, таращиться на Грейди.

И на протяжении всей тренировки я постоянно ловлю себя на этом.

Наблюдаю. Гляжу украдкой. Подбираюсь к парню как хищник, только чтобы узнать, лжет мой гейрадар или нет, и не против ли Грейди поваляться в простынях.

Мне определенно не стоит думать членом на поле.

Но эти мысли лишь укореняются в моей голове в ту минуту, как тренировка заканчивается, и Грейди одним махом избавляется от экипировки, снимая джерси через голову и открывая взгляду великолепную, вспотевшую грудь вместе с кубиками пресса, которым позавидовал бы и Райан Гослинг.

Киран загорелый и подтянутый. Вся его правая рука покрыта тату в виде какого-то кельтского узора. На левом предплечье изображено крыло, возможно, орла, которое окружают две широкие черные полосы, и дата в виде римских цифр над ним. На боку у Грейди выведены несколько слов, идущие по диагонали с идеальными косыми, исчезающими под бриджами.

Короче говоря, Киран создан, чтобы стать искушением любого бисексуального парня, и, Бог ты мой, у меня текут слюни.

Нет, серьезно. Я даже проверяю свой рот, дабы убедиться, что это не так.

В ту секунду, когда Грейди поднимает руки — как, черт возьми, я не замечал этих рук? — чтобы вытереть пот со лба, его бицепсы блестят словно на солнце, и я становлюсь безумно благодарен своим бриджам, в которых стояк просто невозможен.

Да... Я определенно переспал бы с Грейди.

— Хорошая тренировка, да?

Я подпрыгиваю от голоса тренера, даже не осознавая, что тот подошел сзади.

— Да, определенно, — кашляю я, делая все возможное, чтобы отвести взгляд, который в данный момент приклеен к телу Кирана. И не могу. Он прочно застрял на одном месте, запоминая, как движется каждая мышца, когда Грейди начинает потягиваться, стоя рядом с Дрю.

Тренер ловит мой взгляд и издает смешок:

— А он хорош, да? Нам несказанно повезло, что Грейди решил перевестись сюда.

Так оно и есть, тренер. Несказанно.

Но я просто киваю, не сводя глаз с Кирана.

— Он станет одним из крутых активов нашей команды. Вам двоим стоит продолжить в том же духе. Может, познакомиться поближе вне поля.

А как насчет библейского смысла? Такой вариант вас устроит?

— Точно, — отвечаю я, потому что тренер, может, и знает, что я играю за обе команды, но это не значит, что мы станем болтать на такие темы.

Поговорим о неловкости.

Тренер похлопывает меня по спине, как делал это с тех пор, как я играл в футбол с Тейлором, Дрю и Эллиотом.

— Иди в душ, парень. Увидимся утром.

Всего мгновение я смотрю ему вслед, прежде чем снова повернуться к Кирану, который поднимается на ноги и хватает свою экипировку, собираясь пойти в раздевалку.

— А Тренер Скотт даже в первый день дурака не валяет, — произносит он, когда я направляюсь к нему.

Мои ноги сами несут меня к объекту новой одержимости.

— Разве можно ожидать чего-то другого от человека, у которого аж целых пять чемпионских колец?

Грейди качает головой. На лице появляется легкая улыбка, и я впервые вижу его идеальные белые зубы.

— Наверное, не стоит.

— Ты привыкнешь, — говорю я, пытаясь отвести взгляд от его рта. Как ни странно, мне это удается, но только для того, чтобы снова уставиться Кирану в глаза. — Тренер Скотт — крепкий орешек в спорте, но по жизни — плюшевый мишка.

Грейди облизывает губы и кивает:

— Понятно. Но, конечно, мы только поблагодарим его за твердость, когда в день игры устроим на поле дождь и гром.

— Черт, так и будет, дружище, — издаю я смешок, но он кажется вынужденным. Почему я так нервничаю? — Пусть прольется дождь.

Мои мысли цепляются за эту фразу.

Пусть прольется дождь.

По какой-то причине… она напоминает мне имя Кирана. Думаю, я уже видел, как оно пишется, когда парня объявляли номинантом на премию Хейсмана.

Точно, его имя буквально означает дождь⁶. Пусть оно и со странным акцентом на букву «А», но все же.

Мы уже направляемся к туннелю, ведущему с поля, как меня осеняет идея:

— Слушай, а почему бы мне не звать тебя Рейн?

Плечи Грейди напрягаются, как только последнее слово слетает с моих губ, а янтарные глаза вспыхивают. В них снова вернулся огонь, но на этот раз он полыхает чем-то вроде гнева, вынуждая меня застыть на месте.

— Не-а, парень, — произносит Киран сквозь зубы, непреклонно качая головой. — Только не так. Зови меня просто Киран.

Затем он уходит с поля, направляясь по туннелю и не оглядываясь. Оставляя меня гадать, что же я такого сказал.