— Останься со мной, — приказал он, затем мягче. — Останься.

Его темные глаза задержали меня, удерживая в настоящем, не давая возможности убежать. Он сунул два пальца в рот, смачивая их, прежде чем слегка прижаться к моему клитору. Они запорхали по моему пучку нервов с дополнительной влажностью, и вскоре покалывание распространилось по мне. Втянув мою нижнюю губу в рот, он его пальцы нежно скользнули вверх и вниз по моей киске, разрезая меня ножницами, пока каждое нервное окончание во мне не проснулось.

Мое дыхание участилось, тело напряглось. Узел опасно затягивался с каждым движением пальцев Адамо, и он единственный, кто может его развязать. Он контролировал мое тело, каждое восхитительное ощущение, которое я испытывала. Собрав влагу между моих складок, он распределил ее по клитору, кружа вокруг. Его дыхание участилось. Он не сводил с меня глаз, поднимая все выше. Ощущения стали ошеломляющими, узел готов был развязаться.

— Да, — пророкотал Адамо, его глаза казались черными в темноте, будто принадлежали дьяволу, с которым я заключила сделку.

Он вошёл в меня двумя пальцами и согнул их. Я резко втянула воздух, на грани падения. Мой разум требовал контроля, а тело освобождения.

С каждым погружением он крутил пальцы, задевая восхитительную точку глубоко внутри меня. Мои ресницы затрепетали, желая опуститься и погрузиться еще глубже в это ощущение, но я осталась прикованной к этому моменту. Его взгляд удерживал мой, пока он трахал меня глубокими точными ударами. Из меня вырвался стон, не запланированный, не вынужденный. Он сорвался с моих губ, как вздох облегчения.

Внутренние стенки начали покалывать, как никогда раньше, начали судорожно сжиматься вокруг пальцев Адамо. Я не могла сдержаться. Вонзив пятки в задницу Адамо, я выгнулась назад на капоте, когда удовольствие овладело мной, вырывая из моего тела любой клочок контроля. Я закричала, почти отчаянно вцепившись в Адамо. Адамо задвигал пальцами быстрее, а я издавала все больше стонов и криков. Я не могла унять дрожь, пока наконец пальцы Адамо не прекратили двигаться. Они остались внутри меня, будто Адамо втиснулся в мой разум, в мое тело, в каждую часть меня.

Потом, с гудящим телом и хриплым дыханием, я посмотрела в ночное небо. Ни один из оргазмов, которые я давала себе за эти годы, не был таким сильным. Постепенно ко мне вернулись чувства. Адамо навис надо мной.

— Это был оргазм, Динара.

Я потеряла контроль. Моя грудь сжалась. Я с силой толкнула его, и он уступил, сделав шаг назад. В джинсах виднелась выпуклость. Он поднес пальцы, покрытые моими соками, ко рту и облизал их с лукавой улыбкой. Мое сердце сжалось, желая большего, полностью загипнотизированное ощущениями, медленно тускнеющими в моем теле. Я спрыгнула с капота, натянула шорты и трусики и побежала к машине. Внутри, когда дверь закрылась, мое сердце начало замедляться.

Адамо все еще стоял перед капотом своей машины. Я вновь оставила его с твердым членом. Только на этот раз я не чувствовала себя победителем в нашей игре. Я дотронулась до своих трусиков, которые насквозь промокли, затем отдернула руку и откинулась на сиденье.

— Черт. Пошел ты, Адамо.

Что бы ни происходило, между нами, это могло стать опасным, но я знала, что не смогу остаться в стороне или восстановить старые барьеры. Я хотела больше того, что дал мне Адамо, даже если это пугало меня.

Я не была трусихой, не была воспитана, чтобы быть ею, и не позволяла себе стать такой, поэтому не избегала Адамо, когда часть меня хотела этого после оргазма. В следующую ночь я села рядом с ним на бревно и протянула нераспечатанную пачку сигарет. Это мое предложение мира. Он принял его. Мне потребовалось еще больше мужества, чтобы выдержать его взгляд, потому что у меня возникло ощущение, что он видит в моих глазах даже больше, чем вчера. Каждый день он распутывал еще одну часть меня, а я все еще бесполезно ломала его барьеры. Мы не разговаривали, только слушали импровизированную группу, которую собрали несколько гонщиков. У одной из девушек был удивительный голос, наполняющий ночь больше теплом, чем огонь. Было уже далеко за полночь, когда большинство людей легли спать.

— У тебя в машине осталась вчерашняя водка? — услышала я свой голос.

— Вчера я выпил немного от досады, но ещё осталось, — тихо сказал Адамо.

Мы выпрямились и зашагали к его машине. Люди начали болтать о нас. Ходили слухи. Мы жили узким кругом, и сплетни невозможно было подавить. Мне было все равно. Моя репутация волновала меня меньше всего. Это не мой дом, и они не мои друзья или семья.

Прежде чем Адамо успел дотянуться до бутылки, я запустила пальцы в его футболку и притянула его ближе. Он не сопротивлялся, но и не опускал головы. Вместо этого он смотрел на меня сверху вниз.

— Еще не закончила играть?

— Я не играю.

По крайней мере, не в ту игру, которую он мог бы заподозрить.

— В прошлый раз ты оставила меня со стояком.

— Да. Но больше я этого не допущу.

Он наклонился ближе.

— Ты уверена? Мои ладони становятся мозолистыми от дрочки.

Я рассмеялась, но без предупреждения поцелуй Адамо прижал меня к машине. Страсть взорвалась, между нами, стирая всякое чувство осторожности. Мы рвали друг на друге одежду. Адамо распахнул дверь, уже стягивая с меня джинсовые шорты, а вместе с ними и трусики. Я стряхнула их за мгновение до того, как толкнула Адамо на заднее сиденье. Я хотела, я нуждалась держать себя в руках. Член Адамо встал по стойке смирно, когда он нетерпеливо натянул на него презерватив. Я опустилась на него и резко втянула воздух от ощущения полноты. Прошло больше года с тех пор, как я спала с Димой, и это ощущалось совсем по-другому. Пальцы Адамо впились в мои бедра, и я начала двигаться. Мои губы обрушились на его, когда я оседлала его. Он направил свои бёдра вверх, загоняя себя еще глубже, пытаясь заставить меня ослабить контроль.

Мои ногти сильнее впились в его грудь, в предупреждении. Адамо схватил меня за ягодицы и перевернул. Фальконе никогда не теряли контроль. Он толкнул меня на заднее сиденье своим гораздо более сильным телом и вошёл в меня. Каждый его толчок вырывал еще один кусочек контроля. Когда он вот так навалился на меня, у меня не было никакой возможности отыграться.

Теряя контроль. Все вышло из-под контроля.

Мое горло стало жестким. Я сжалась, и удовольствие превратилось в боль. Адамо коснулся моей щеки, и мой взгляд встретился с его. В его темных глазах промелькнуло беспокойство. Он видел глубже, чем ему полагалось, видел то, что не должен был видеть никто. Он не должен видеть.

— Не останавливайся, — выпалила я, не желая показаться слабой.

Я не была хрупкой или уязвимой, я не хотела, чтобы он относился ко мне так.

Мои легкие сжались. Тело было сильнее моей железной воли.

Адамо отодвинулся назад, увлекая меня за собой, и я снова оказалась на нем. Через мгновение, чтобы взять себя в руки, я впилась ногтями в его грудь и покрутила бёдрами, вгоняя его член глубоко в себя. Наклонившись, я яростно поцеловала его, зажмурив глаза от его пытливого взгляда. Его ладони обхватили мою грудь, а пальцы потянули за пирсинг. Я ахнула, мои глаза распахнулись.

— Обожаю этот пирсинг.

Губы раскрылись, когда он щелкнул им снова, и моя киска крепко сжалась вокруг него. Я подходила все ближе и ближе, не имея возможности остановиться, и на этот раз я не пыталась бороться за контроль над своим телом. Я отпустила его, даже если он меня пугал.

Бедра Адамо двигались вверх, когда я крутила своими. Вцепившись в его плечи, мои глаза распахнулись, когда волна удовольствия пронзила меня. Я не могла остановить это, могла только подчиниться его силе. Я вскрикнула, мой живот сжался, соски затвердели еще сильнее.

Я почти потеряла сознание, когда член Адамо увеличился под его собственным оргазмом.

Ошеломлённая, я упала вперед. Мое лицо прижалось к его груди, когда я сделала резкий вдох. Рука Адамо мягко скользнула по моей спине. Ласка была приятной, давала моим бурлящим внутренностям якорь. Я позволила себе наслаждаться его прикосновениями и нашей все еще интимной связью.

Я могла остаться так навечно, слушая его бешеное сердцебиение, но в конце концов села. Адамо все еще был во мне, но постепенно становился мягким. Оторвавшись от него я попятилась назад и выбралась из машины. Адамо не пытался меня остановить. Он ничего не сказал, только снял презерватив и завязал его. Я нащупала в темноте свою одежду и неловко надела ее. Она была пыльной и прилипла к моей потной коже.

Я посмотрела на Адамо, и снова часть меня захотела остаться, залезть обратно в его машину и растянуться на заднем сиденье рядом с ним. Я доверяла этой своей стороне даже меньше, чем Адамо.

Я не знала, что сказать. Я никогда не спала с кем-то, с кем не состояла в отношениях, и не имела понятия, как вести себя с Адамо или со своими чувствами. В конце концов я просто повернулась, чтобы уйти. Не успела я отойти достаточно далеко, как Адамо сказал:

— Спокойной ночи, Динара.