ГЛАВА 14

Ночь мы провели вместе в палатке Адамо. Сон ускользнул от меня. Мои мысли крутились вокруг событий предыдущего дня, от осознания того, что видео со мной все ещё существуют. Теперь, когда я узнала, я вспомнила, что камера всегда была направлена на меня. За эти годы это растворилось во мраке моих воспоминаний. Другие картинки были более четкими.

Теплый запах Адамо окутал меня, одна его рука обвила мою талию. Его близость давала утешение, в котором я никогда бы не призналась. Я посмотрела на потолок палатки, хотя он был почти полностью окутан темнотой. До нас долетал лишь слабый свет, может быть, от огня или от одной из машин. Тихий гул голосов подсказал, что и другие тоже не могут уснуть.

— Не можешь уснуть? — раздался сонный голос Адамо, заставив меня вздрогнуть.

— Слишком много мыслей, — призналась я.

Адамо кивнул, коснувшись носом моей щеки.

— Что бы тебе ни понадобилось, я здесь. Я знаю, что есть причина, по которой ты присоединилась к гонкам, почему искала моей близости, и как только ты будешь готова раскрыть свои причины, я здесь, чтобы выслушать.

Я сглотнула, услышав нотку подозрения в его голосе. Будь я на его месте, я бы тоже опасалась своих мотивов, а они не абсолютно невинные.

— Спать с тобой, проводить с тобой столько времени это не план. Я никогда не хотела, чтобы это случилось. Я просто хотела познакомиться с членом печально известного клана Фальконе, чтобы пролить свет на мое прошлое, хотя бы в те уголки, которые мой отец намеренно держал в тени. Я думала, что ты станешь лучшим вариантом. Репутация твоих братьев еще менее привлекательна. Я никогда не лгала тебе о своей личности. С самого начала ты знал, что я ищу то, что может дать мне только Фальконе.

Адамо усмехнулся.

— Ты имеешь в виду, что я наименее опасный вариант?

Я издала тихий смешок.

— Поездка в Вегас показалась мне плохой идеей, даже в моей голове, и ты очаровал меня с того момента, как я начала изучать твою семью.

— Что тебя так очаровало?

— Гонки, определенно. Но более того, это конфликт, который я иногда видела в твоих глазах во время боев в клетке. Будто кровожадная часть боролась с твоей совестью. Ты напомнил мне себя. Мой отец считает, что я принадлежу свету, но я туда не вписываюсь.

Адамо приподнялся так, что его лицо нависло над моим, но было слишком темно, чтобы разглядеть что-то, кроме общих очертаний.

— Кровь, которую ты жаждешь, она в Вегасе?

Я ничего не сказала. За последние пару месяцев моя цель изменилась.

— Я хотела побольше узнать о своем прошлом и знала, что только Римо может рассказать мне то, чего не расскажет мой отец. У меня не было большой надежды, что он разгласит какую-либо информацию. Возможно, если бы мой папа и он все еще сотрудничали, но теперь, когда их отношения стали враждебными, я знала, что шансы невелики. Но я должна была рискнуть. Часть меня надеялась, что ты знаешь то, что я хочу знать.

— Чего ты хочешь теперь?

Мое сердце учащенно билось всякий раз, когда я пыталась определить, чего именно хочу. В глубине души только один вариант казался удовлетворительным.

— Мне нужно сделать то, что я изначально планировала. Узнать все, прежде чем я смогу решить, что делать дальше.

— У меня есть диски в машине. Они тебе нужны?

Я быстро покачала головой.

— Пока нет, — прошептала я.

Когда-нибудь я попробую посмотреть их, но не сейчас, даже если они покажут мне холодную, суровую правду во всех отвратительных подробностях. Я не была готова к такой конфронтации.

Адамо погладил меня по щеке.

— Хочешь, я отвезу тебя в Вегас? Встретиться с Римо. А?

Я прокручивала в голове встречу с человеком, который спас меня от, возможно, многолетнего насилия бесчисленное количество раз за эти годы. Отец никогда не отзывался о Капо в самых благоприятных выражениях. Теперь я догадывалась, что причина была в том, что Римо оставил мою мать и не позволил отцу убить ее. Я не была уверена, почему. Казалось маловероятным, чтобы Римо Фальконе испытывал угрызения совести, покончив с жизнью женщины.

— Да, — молчание Адамо заполнило темноту, между нами. — Я знаю, что ты предан Каморре, и не прошу тебя предавать их. Я хочу официально встретиться с Римо, если он позволит.

Может, сначала спросишь у Римо?

Даже если Адамо брат Капо, существовали определенные правила, которые необходимо выполнять, если только Каморра не действовала совершенно иначе, чем организация моего отца, в чем я серьезно сомневалась. Все преступные организации были основаны на строгой иерархической структуре.

— Во время моей последней поездки в Вегас я упомянул, что ты, возможно, захочешь встретиться с ним для разговора. Он согласился.

Я оттолкнулась.

— Как ты узнал? Может, я должна убить твоего брата за то, что он держал мою мать все эти годы? Ты не можешь знать моих истинных мотивов. Быть может, я лгу.

— Ты еще не раскрыла своих истинных мотивов, возможно, даже не знаешь их в полной мере, но Римо может защитить себя, и он мастер игр и хитрости. Обмануть его трудно, гораздо труднее, чем меня.

— Мне кажется, ты себя принижаешь.

— Нет, я очень хорошо разбираюсь в людях, и даже в манипуляциях, если захочу, это ген Фальконе, но, черт, Римо, мастер в этом.

— Значит, Римо хочет увидеть меня, чтобы выяснить мои мотивы? Он планирует узнать, представляю ли я для него опасность, тебе или Каморре.

Адамо погладил меня по руке.

— Нет, я сомневаюсь, что именно поэтому он хочет встретиться с тобой. Римо не зря сохранил жизнь твоей матери и видеозаписи, но мне он ничего не рассказал. Вы оба скрываете часть правды, и, сведя вас вместе, я надеюсь раскрыть это.

— Но у тебя имеются подозрения, почему твой брат сделал то, что сделал?

— Я знаю Римо. Его ценности не изменились за эти годы. Они такие же извращенные и морально сомнительные, как и раньше. — Адамо рассмеялся. — Я Фальконе. Извращенная мораль заложена в моем генофонде.

— Интересно, когда ты решишь, что я не стою таких хлопот?

— Ох, у меня такое чувство, что ты стоишь всех неприятностей, через которые мне придется пройти.

Я прикусила губу, не зная, как на это реагировать. С каждым днем, проведенным с Адамо, он все больше и больше привязывался ко мне. Я скучала по нему, когда его не было рядом, и продолжала думать о нем и о том, каково это быть с ним вместе. Я не была уверена, куда ведет мой путь, но надеялась, что Адамо присоединится ко мне, по крайней мере, на некоторое время. Я не осмеливалась заглядывать слишком далеко в будущее.

— Дима не может поехать с нами в Вегас. С Римо это не пройдет, — сказал Адамо.

Мы с Димой почти не разговаривали, но он вернулся со мной в лагерь после моей последней поездки в Чикаго. Я не была уверена, было ли это по приказу моего отца или его собственная защитная подняла голову.

— Тогда нам придется улизнуть. Сомневаюсь, что он послушается меня, если я скажу ему остаться. Если мой отец приказал ему охранять меня, он не позволит ничему остановить его.

— Тогда мы уедем, после следующей гонки. Он редко задерживается надолго на вечеринке. И, может, ты подсыплешь ему пару таблеток снотворного. Я могу дать тебе что-нибудь крепкое.

Я отрицательно покачала головой. Хотя я доверяла Адамо себя, я не была уверена, стоит ли доверять ему жизнь Димы. В конце концов, он солдат Братвы и определенно первый, кого убьет Адамо.

— Я разберусь.

Адамо усмехнулся.

— Хорошо. Но тебе не о чем беспокоиться. Если бы я хотел избавиться от Димы, то не стал бы делать это трусливо. Я бы забил его в бою насмерть.

— Это утешает, — сухо ответила я.

Адамо придвинул наши лица еще ближе и поцеловал меня. Поцелуй был сладким с оттенком собственничества. Он прикусил мою губу, прежде чем отстранился.

— Почему Дима?

— Ты имеешь в виду, почему я с ним встречалась?

— Да, — сказал он. — Вы с ним были вместе несколько лет, верно?

— Три года.

— Так почему он? Сначала я думал, что он ревнует нас, но теперь уже не так уверен. Он определенно не одобряет это, но я не уверен, что это потому, что он хочет тебя для себя или имеется другая причина. Но ты определенно смотришь на него так, будто он может быть твоим братом, а не бывшим.

— Ты ревнуешь? Мы с ним не вместе больше года, и ни с кем другим я тоже не встречалась.

— Просто любопытно. Я все еще думаю, что он ведет себя скорее, как брат-защитник, чем как бывший парень. Это странно.

— Более странно, чем Фальконе и Михайлова? — спросила я, проводя пальцами по мускулистой груди и прессу Адамо.

Адамо усмехнулся.

— Хорошая попытка.

Я вздохнула. Я знала Диму почти всю свою жизнь. Он был моим другом еще до того, как моя мать забрала меня, и после этого он был тем, чьей компании я тоже искала. В отличие от взрослых, он не смотрел на меня с жалостью и ужасом. Он действительно не знал, что произошло. Это изменится позже, как и то, как он относился ко мне, но он всегда был рядом.

Я потянулась за пачкой сигарет, лежавшей на земле рядом со мной, закурила и глубоко затянулась. Обычно эта тема казалась слишком личной, но мы с Адамо достигли той точки в наших... отношениях, когда я хотела поделиться большей частью себя. Это было удивительное и ужасающее осознание.

Я выпустила облако дыма, прежде чем повернула голову к Адамо:

— Я хотела контролировать себя, хотела испытать сексуальность на своих собственных условиях. В прошлом... — мой голос замер. Я несколько раз покосилась на тлеющий кончик сигареты, прежде чем снова смогла заговорить. — То, что со мной сделали... все вышло из-под моего контроля. Мне приходилось терпеть боль, страх и унижение. Но с Димой, даже когда было больно, это был мой выбор. Он позволял мне самой решать. Дима был безопасным вариантом. Как мой телохранитель, он должен защищать меня. Отец убил бы его, если бы он причинил мне боль. Он человек моего отца до мозга костей. Я знала, что он никогда не сделает того, чего я не хочу. С ним я могла делать все, что хотела, вернуть силу, отнятую у меня в детстве.