0000

Мое зрение на мгновение потемнело, когда гарнитура приказала моему мозгу перевести тело в безопасное состояние, похожее на сон, в то время как мое сознание оставалось активным внутри того, что было, в основном, компьютерным осознанным сновидением. Затем ОАЗИС медленно материализовался вокруг меня, и я обнаружил, что стою в кабинете Анорака, где в последний раз выходил из системы.

Все выглядело так же, как и раньше, но чувствовалось совершенно по-другому. Я действительно был здесь, физически внутри ОАЗИСА. Мне больше не казалось, что я использую аватар. Теперь я чувствовал себя своим аватаром. На моем лице не было очков, не было того слабого онемения и стеснения, которые всегда ощущаешь в тактильном костюме или перчатках. Я даже не почувствовала гарнитуру ОНИ, которую на самом деле носило мое настоящее тело. Когда я протянул руку, чтобы почесать голову, устройства там не было. Легкий ветерок дул в кабинет через открытое окно, и я чувствовал его на своей коже, на лице и в волосах.

Я чувствовал, как мои ноги упираются в каменный пол, уютно устроившись в ботинках, которые носил мой аватар.

Я понял, что тоже чувствую запах своего окружения. Я вдохнула затхлый запах древних книг заклинаний, которые стояли вдоль стен, смешанный с дымом горящих свечей.

Я потянулся, чтобы коснуться ближайшего рабочего стола. Я чувствовал бороздки на дереве, когда проводил по нему кончиками пальцев. Затем я заметил на столе большую вазу с фруктами — той, которой раньше не было. Я взял яблоко и почувствовал его вес в руке и его твердую гладкость на ладони. Я сжал его всеми пятью пальцами и почувствовал, как они создают крошечные кратеры мякоти под поверхностью кожицы яблока.

Я был поражен идеальным воспроизведением всей этой взаимосвязанной сенсорной информации. Это были тонкие, тонкие ощущения, которые невозможно было воссоздать или смоделировать парой тактильных перчаток.

Я поднес яблоко к губам моего аватара, которые теперь ощущались как мои собственные губы, и впился в него тем, что ощущалось как мои собственные зубы. На вкус оно было как настоящее яблоко. Самое спелое и вкусное яблоко, которое я когда-либо ел.

Пользователь ОАЗИСА всегда мог есть и пить вместе со своим аватаром. Но поедание пищевого бонуса или питье лечебного зелья всегда было бессмысленной пантомимой, воспроизводимой вашими тактильными перчатками. Вы никогда не чувствовали, что что-то проходит через ваш рот, и вы определенно никогда не ощущали вкус на своем языке.

Теперь, благодаря ОНИ, я смог. И я это сделал.

Я начал пробовать другие фрукты в миске. Апельсин, банан, виноград и папайя были такими же восхитительными на вкус, и когда я откусил от каждого из них, я почувствовал, как фрукт спускается по пищеводу к желудку. Я даже чувствовал, как мой желудок наполняется.

«Боже ты мой!» — воскликнул я в пустую комнату. «Это, чёрт возьми, невероятно!» Но мои слова были искажены, потому что я говорил с полным ртом папайи. Я чувствовал, как по подбородку стекает сок. Я вытер его рукавом. Затем я начал бегать по комнате, разрываясь от возбуждения, касаясь различных поверхностей и предметов, чтобы увидеть, как они себя поведут. И как они отреагируют. Всё это казалось реальным.

Когда моя первоначальная эйфория начала проходить, я задумался, может ли ОНИ также имитировать боль. Потому что, если боль казалась такой же реальной, как вкус фрукта, испытывал бы я боль?

В качестве эксперимента я слегка прикусил язык. Я чувствовал давление каждого зуба на его поверхность и частицы моих вкусовых рецепторов, когда я стучал по ним резцам. Но я не чувствовал никакой боли, как бы сильно я ни кусал. Как я и подозревал, Холлидей ввел в действие какие-то эффекты обезболивающего.

Я вытащил один из своих бластеров и выстрелил себе в правую ногу. Я получил некоторое повреждение и почувствовал легкий приступ боли, но это было больше похоже на сильный укол, чем на выстрел.

Головокружительный смех вырвался у меня, когда я убрала бластер в кобуру. Затем я сделал три бегущих шага к окну и нырнул в него, взлетев, как Супермен. Когда я взмыл в облака, моя мантия развевалась на ветру, как плащ. Мне казалось, что я действительно лечу.

Я также внезапно почувствовал, что все возможно. Потому что теперь это было ясно как никогда.

Это был последний, неизбежный шаг в эволюции видеоигр и виртуальной реальности. Теперь симуляция стала неотличима от реальной жизни.

Я знал, что Саманта этого не одобрит. Но я был слишком возбужден, чтобы позволить себе думать об этом. Я хотел большего. А у ОНИ для меня было припасено еще больше. Намного больше.

Я прилетел обратно в кабинет Анорака и продолжил экспериментировать со способностями ОНИ. Именно тогда я обнаружил новое раскрывающееся меню на головном дисплее моего аватара с надписью ОНИ. Когда я выбрал его, я увидел список из дюжины больших файлов, которые уже были загружены в мою учетную запись. Все они имели расширение oni и вызывающе простые имена файлов, такие как ГОНКИ, СЕРФИНГ, СКАЙДАЙВИНГ и КУНГ-ФУ ПОЕДИНКИ.

Я выбрал СЕРФИНГ и вдруг обнаружил, что стою на доске для серфинга, умело оседлав изогнутую стену гигантской волны у берегов какого-то тропического острова. Но когда я рефлекторно попытался пошевелиться, чтобы сохранить равновесие, я понял, что не контролирую ситуацию. Это был пассивный опыт. Я как будто был на прогулке. И каким — то образом это также отличалось от того, что я испытала в кабинете Анорака — здесь движения были очень плавные и точные, более интенсивные, но в то же время резкие и беспорядочные.

Посмотрев на свое тело, я понял, что я больше не Парсифаль — я был кем-то другим. Гораздо меньше и тоньше, с более темной кожей и прядями длинных черных волос, свисающих перед глазами. Кем-то в бикини. Кем-то с грудью. Я был женщиной! И опытным серфером. Не аватаром. Настоящий человек записал этот опыт. Я переживал частичку чужой жизни.

Я не мог контролировать свои движения, но я мог видеть, слышать, обонять и чувствовать все — каждое ощущение, которое испытывала женщина, сделавшая эту запись. Я даже чувствовал гарнитуру ОНИ на своей-её голове, и я также мог видеть переносной накопитель данных, к которому она была подключена, в водонепроницаемом чехле, который был привязан к ее правой руке.

Это тоже объясняло разницу в ощущениях. Я больше не ощущал смоделированный вход, созданный для меня серверами ОАЗИС, я действительно ощущал мир через тело этого серфера, момент за моментом, передаваемый ее синапсами. Прямой нейронный вход, в чужой мозг, который не был моим собственным.

Когда через несколько секунд волна обрушилась на меня, ролик закончился, и я снова оказался в шкуре своего аватара, стоя в кабинете Анорака.

Я загрузил следующий клип, потом следующий. Я водил гоночную машину, прыгнул с парашютом, сражался в стиле кунг-фу, нырял в глубину и катался верхом — и все это в течение одного получаса.

Я проигрывал все файлы oni в списке, один за другим, переходя из одного места в другое, от тела к телу и от одного опыта к другому.

Я остановился, когда дошел до ряда файлов с такими именами, как СЕКС-МЖ. oni, СЕКС-ЖЖ. oni и СЕКС-НЕБИНАРНЫЙ. oni. Я не был готов ни к чему из этого. Я все еще был искренне, безумно и глубоко влюблен в Саманту. И я все еще не оправился от потери девственности с ней всего несколько дней назад. Я не хотел ей изменять. Я полагал, что обман будет обманом, будь то вживую или в записи.

Я вышел из ОАЗИСА и снова взял под контроль собственное тело. Процесс занял несколько минут. Затем снял гарнитуру ОНИ и открыл глаза. Я оглядел свой офис и проверил время. Прошло больше часа, по моим ощущениям так и было.

Я оторвал ладони от подлокотников моего кресла и дотронулся до своего лица. Реальность казалась мне не более реальной, чем ОАЗИС. Мои чувства не могли отличить одно от другого.

Холлидей был прав, ОНИ может изменить мир.

Как, черт возьми, Холлидей сделал это? Как ему удалось в тайне от всех изобрести такое сложное устройство? Аппаратное обеспечение не было его специальностью.

В документах, которые он мне прислал, содержался ответ. Когда я прочитал остальное, то узнал, что Холлидей работал над этим более двадцати пяти лет, с целой исследовательской лабораторией, полной нейробиологов, скрывая свою тайну на виду у всех.

Через несколько месяцев после того, как GSS запустила ОАЗИС, Холлидей основал в компании подразделение исследований и разработок под названием Лаборатория Исследования Доступа. Якобы его миссия заключалась в создании линейки нейропротезного оборудования, которое упростило бы людям с тяжелыми физическими недостатками доступ в ОАЗИС. Холлидей нанял лучшие и самые яркие умы в области нейробиологии для работы в ЛИД, а затем предоставил им все необходимое финансирование для проведения исследований.

Работа ЛИД в течение следующих нескольких десятилетий, конечно, не была секретом. Напротив, их открытия позволили создать новую линейку медицинских имплантатов, которые получили широкое распространение. Я читал о некоторых из них в школьных учебниках. Во-первых, они разработали новый тип ушного имплантата, который позволял людям с нарушениями слуха воспринимать звук с идеальной четкостью как в реальном мире, так и внутри ОАЗИСА. Несколько лет спустя они представили новый имплант сетчатки глаза, который позволил слепым людям прекрасно «видеть» внутри ОАЗИСА. А связав две мини-камеры на голове с одним и тем же имплантатом, можно было восстановить и их реальное зрение.

Следующим изобретением ЛИД стал мозговой имплантат, который позволял парализованным контролировать движения своего аватара в ОАЗИСЕ, просто думая об этом. Он работал вместе с отдельным имплантатом, который позволял им чувствовать смоделированные сенсорные сигналы от прикосновения. И те же самые имплантаты дали этим людям возможность восстановить контроль над своими нижними конечностями, восстановив при этом их осязание. Они также позволили инвалидам управлять роботизированными конечностями, и получать через их сенсорные сигналы восприятия.