- Где-то полчаса, - прикинул старший.

- Отдыхай пока, - кивнул шеф Анне. Ну что же – делать нечего! Она уселась в углу и задремала. Шеф и старший над учёными негромко переговаривались.

- Всё-таки для первого эксперимента решили взять девушку? – спросил старший. – Как русские?

- Да, - кивнул шеф. – Мне нужен успех. А если у русских получилось – должно получиться и у нас. Поэтому условия эксперимента должны быть максимально близкие к тем, какие были у них.

- Я не думаю, что пол в данном случае имеет большое значение.

- Вы лучше скажите – удалось добиться устойчивости пространственно-временного преобразователя?

- Нет, тут результат русских воспроизвести не удалось. Судя по их отчётам, используемой ими кристаллической структуры хватало на несколько экспериментов. Мы используем замороженную жидкость, и можем гарантировать только один эксперимент. Потом придётся ставить новый преобразователь, а установку заново перепроверять и калибровать. Теперь вы понимаете, почему я не могу гарантировать её возвращение? А может, отложим эксперимент? У нас наметились пути решения этой проблемы. Тогда бы мы могли гарантированно её вернуть.

- Нет, времени у нас нет. Со дня на день нашу лабораторию могут прихлопнуть. Не русские, так наши бюрократы. Поэтому давайте торопиться.

- Эй, ребята! – окрикнул старший техников с ножовками. – Вам ещё долго?

- Почти закончили, - ответил один из техников.

От крика старшего Анна вздрогнула и проснулась. Какой странный разговор ей приснился. Она бросила быстрый взгляд на шефа. Или это был не сон? Шеф подошёл к ней.

- Девочка, пора!

За свою карьеру ему уже приходилось посылать агентов на верную смерть. Но привыкнуть к этому он так и не смог. Вот и сейчас он испытывал мучительное чувство стыда – он остаётся здесь, а она отправится в неизвестность. И о её судьбе он, возможно, так никогда и не узнает.

Анна от волнения неловко забралась в блестящий цилиндр, техники стали прилаживать вторую его половину. Сквозь прорезанные отверстия был виден тёмный силуэт девушки. Кампински стоял неподвижно, скрестив на груди руки. Наконец техники отошли в сторону, старший отдал команду, загудело высоковольтное оборудование. Через отверстия в металлическом цилиндре было видно, как внутри сгущается белый туман. Когда он стал совсем непрозрачным, в стойке с аппаратурой рядом с компьютерами что-то громко хлопнуло, и из неё повалил белый дым.

- Что у вас там случилось? – крикнул Кампински.

- Пространственно-временной преобразователь, - развёл руками старший. – Это именно то, о чём я говорил.

- Перемещение во времени состоялось?

- Будем надеяться, - ответил старший.

3

У офисного здания его уже поджидал пан Мыкола.

- Ну что, пан начальник, ваша миссия выполнена? – поинтересовался он. – Теперь домой, за океан?

- А вам-то какое дело? – лениво ответил Кампински. Сейчас, когда дело сделано, усталость последних недель свинцом навалилась на плечи.

- Так получается, что и мне пора до дому, - охотно объяснил пан Мыкола. – Вот только где он, мой дом?

- И где же?

- На том берегу Днепра, где уже много лет москали хозяйничают.

- Так возвращайтесь, - пожал плечами Кампински.

- Нет, мне туда нельзя! – покачал головой пан Мыкола. – Они меня давно ищут.

- За ваши дела на Донбассе?

- И за это тоже. Вот если бы вы меня с собой взяли…

- Там вас поймают ещё быстрее. Вы ведь знаете, кто у нас там сейчас хозяйничает.

- Вот именно – те же самые, что и у нас! – подвёл итог пан Мыкола.

- Слушайте, а пойдём выпьем! – неожиданно предложил Кампински.

Пан Мыкола удивлённо поглядел на него – что такое на шефа нашло! Вчера с ним сидели полночи, но хоть с пользой – удалось выявить холодильник-шпион. Кампински, конечно, не сразу ему поверил, но потом, когда догадку подтвердил офицер безопасности, сразу стал глядеть уважительно.

- А пойдёмте! – охотно согласился он.

В комнате, где они сидели накануне, вызывающе пустовало место, где раньше стоял холодильник.

- Подумать только! – то ли восхитился, то ли возмутился Кампински. – Использовать холодильник как шпиона. А главное – наши специалисты попытались выяснить, как они подключились, но так и не смогли ничего понять.

- На войне ещё не такие случаи бывают, - ответил Мыкола. – Вот, помню, у нас была история…

Он надолго замолчал, а потом сказал:

- Нет, об этом, пожалуй, рассказывать не стоит. Особенно за столом.

Кампински тем временем уже достал бутылку и нехитрую закусь.

- Виски тёплое, - предупредил он, разливая по стаканам.

- Давай за Анну! – предложил Мыкола. – Не чокаясь.

- Почему не чокаясь? – не понял Кампински. – Не чокаясь обычно пьют за мёртвых.

- А вы надеетесь ещё раз увидеть её живой? – усмехнулся Мыкола. Кампински не ответил и залпом осушил свой стакан. Мыкола отпил виски, поморщился и продолжил:

- Не на того вы её навели. Надо не Путина валить, а вашего.

- Это почему? – язык у Кампински уже немного заплетался.

- Потому что ваш – размазня. Ну будет вместо Путина другой – ваш всё равно размазнёй останется.

- У нас система, а в России – авторитарный режим.

- Это в России система – они на выборах более-менее одинаково голосуют, поэтому у них есть общепризнанный национальный лидер. А у вас та же беда, что и у нас – половина голосует за одного, другая половина – за другого. В результате получается слабый лидер, который боится принимать решения.

- И что вы предлагаете? – Кампински снова разлил виски по стаканам.

- Диктатура. Новый Пиночет. Или Сталин, - решительно заявил Мыкола.

- Это недемократично.

- Зато работает!

- Неужели от одного человека так много зависит? – возмущённо спросил Кампински.

- Это смотря какой человек, - ответил Мыкола. – Вот взять, к примеру, Сталина…

- Это было время титанов. Сейчас политики измельчали.

- Тогда чем вам Путин мешает?

- Ему уже больше ста лет, а он всё не собирается уходить!

- А вы не допускаете, что это выбор народа?

- Бросьте, пан Мыкола! Вы же знаете, на что способны политтехнологи!

Пан Мыкола допил виски.

- И всё же, почему она решилась на это? Я имею в виду Анну. Ведь она знала, что это билет в один конец.

- Романтика юности, - пожал плечами Кампински. – Она просто не верит в смерть.

- Нет, - не согласился Мыкола. – На такое самопожертвование способна только настоящая украинка!

- Вас не смущает то, что она чёрная?

- Вы показывали мне её досье – по матери она украинка.

- Славяне вообще мало ценят свою жизнь.

Лицо Мыколы побагровело.

- Послушайте, мистер белый господин, сэр! Она это сделала ради вашей грёбаной страны!

- Тогда ответьте мне, шановний пан, почему она не сделала то же самое ради вашей страны?

Мыкола вскочил, опрокинув стул.

- Сядьте, пан Мыкола! – сказал Кампински, доставая вторую бутылку. – Давайте не будем ссориться!

4

Анна пришла в сознание. Вокруг было темно и тихо. Она ещё несколько секунд лежала неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Да, всё было именно так, как рассказывал этот русский. Через временной переход она прошла голой, было холодно и хотелось есть. Планом операции это было предусмотрено – она должна была переместиться в торговый центр, уже закрытый на ночь. Отключать сигнализацию она тренировалась специально. В павильонах торгового центра она должна была найти одежду, еду и какие-то деньги. Выбираться предстояло через пожарный выход.

Приподнявшись, Анна осторожно огляделась. Она лежала на ещё не успевшей остыть траве, хотя уже стемнело. Над головой шуршала листва, где-то вдалеке слышался шум машин, а из-за кустов доносились близкие мужские голоса. Это явно не торговый центр, который был в её плане. Похоже, что-то пошло не так.

Она вскочила на ноги и выглянула из кустов. Вот дьявол! Ярко освещённая улица, по которой слоняется куча молодёжи! Видимо, ещё не поздно – на западе небо ещё светлое. Ей показалось, что мужские голоса сзади приближаются, но слов было не разобрать. Накатила волна паники, она выскочила на дорогу и побежала. Прохожие оборачивались ей вслед, многие доставали телефоны и снимали, а она бежала и материлась. Наконец она догадалась свернуть в тёмный переулок. Какие-то заборы, тёмные окна зданий… Одно окно на первом этаже приоткрыто. С разбегу подпрыгнула, подтянулась и перевалилась через подоконник.

Удара об пол даже не почувствовала. Прислушалась – на улице тихо. Огляделась - штабеля досок, мешки цемента на деревянных поддонах… Да, с местом не угадали. А вот угадали ли со временем? Но сначала надо найти какую-то одежду. Пара дежурных ламп под потолком ангара давали света, достаточного только для того, чтобы пробираться между штабелями досок. Но зато, скорее всего, здесь нет сигнализации, реагирующей на движение. Наконец она добралась до бытовых помещений – туалет, какие-то кладовки, раздевалка, где переодеваются грузчики. Из одежды удалось обнаружить только безразмерный оранжевый комбинезон и резиновые шлёпанцы. Ни еды, ни денег, разумеется, не было.

Анна оделась и внимательно осмотрела оконную раму в туалете. Сигнализации вроде нет. Кое-как подтащив к окну стол, она выбралась на улицу. Редкие фонари скрывались за листьями деревьев, и ни души, даже нет припаркованных машин. Но, похоже, она находится в большом городе – судя по далёкому гулу и отражающим свет облакам. Вот только что это за город?

Вдалеке показался мужик в возрасте, бредущий нетвёрдой походкой. Анна двинулась ему наперерез.

- Excuse me… - первой заговорила она. Мужик подскочил от неожиданности и шарахнулся в сторону. До неё только донеслось:

- Понаехали тут всякие!

И дальше такой мат, что сомнений не осталось – она в России. А раз «понаехали» - значит, в Москве. Теперь осталось определиться с датой. Под ногами валялись какие-то листовки. Анна подняла одну – «Ивановское постельное бельё. Распродажа! Только один день – 30 июня 2028 года». Ага, значит, и с датой не ошиблись, промахнулись только с конкретным местом. И она уже бодрее зашагала в сторону освещённой магистрали, где за деревьями виднелись высокие дома.