По словам Стива, Тара изменилась. Она была не в себе, и он не знал, что на нее нашло, но полагал, что это было что-то действительно уродливое и действительно мрачное, и не мог сказать, что она не сошла с ума. Или, может быть, что он сам сходит с ума. Потому что что-то произошло, какая-то темная пелена опустилась на их жизнь, и он не мог понять, какую форму она принимает, да и не был уверен, что хочет этого. Он рассказал о своем визите к Таре в тот день и о том, когда он ушел, он практически выбежал оттуда, потому что то, что было внутри нее, ну, это напугало его до смерти. Фрэнк не упомянул, что видел, как он проезжал мимо на Кросс-стрит, и решил, что об этом не стоит упоминать. Он позволил Стиву говорить, позволил всему этому яду вытечь из него. Он повторил кое-что из того, что Тара рассказывала ему о монстрах и всем таком, и о том, что нужно быть готовым, потому что они там, снаружи, ждут, просто ждут, и они заберут тебя, если ты не будешь бдительным.

Да, это было сумасшедшее дерьмо.

Фрэнк знал Тару чертовски хорошо, и он знал, что она была одержима, своевольна, имела склонность быть немного навязчивой... но это? Ну, черт возьми, он просто не мог представить это в девушке, которую знал. Это было не похоже на нее. Но он знал, что Стив ничего не выдумывает. Парень был практически в слезах, когда рассказывал об этом, его глаза, как два кровоточащих яйца, торчали из его лица, его рот был сжат в прямую жесткую линию. Он был бледен, если не считать рубца, который нанес ему Фрэнк.

- И я знаю, что не должен рассказывать это тебе, - сказал Стив, когда договорил. - Но я здесь с тобой, и ты знаешь Тару.

- И это не Тара.

- Я не знаю, кто это, Фрэнк. Ты можешь в это поверить? Девушка, в которую я влюблен уже два года, и я не могу сказать, что это она.

Фрэнк слегка съежился, услышав, что он влюблен в Тару. Конечно, он знал, что они любят друг друга, но его признание в любви заставило его съежиться. Это заставило его почувствовать, что его собственные чувства к этой женщине были каким-то образом нарушены.

- Послушай, Фрэнк. Ты не поверишь в это.

- Продолжай. Я уже в шоке.

Стив закрыл лицо руками.

- Когда я пришел туда сегодня, я был чертовски влюблен в нее. И я не должен говорить это, так как ты был с ней первым... но, черт возьми, я был так влюблен в эту девушку. Я вскочил на крыльцо и постучал, а потом дверь открылась, и внезапно, внезапно я просто перестал любить.

- В смысле?

Стив посмотрел на него налитыми кровью глазами.

- На секунду мне даже показалось, что это не Тара. Я думал, это кто-то другой. Она не только вела себя по-другому, но и... выглядела по-другому, если это имеет хоть какой-то смысл. Она выглядела как гребаный изношенный скелет, одетый в кожу Тары. Я знаю, как это звучит. Но это была она, и это было не так, понимаешь?

- Почти как подделка?

- Да... ну, знаешь, как в фильме, где инопланетяне спускаются в своих капсулах и имитируют людей. Какое глупое сравнение, но оно почти подходит.

- Ты еще с кем-нибудь разговаривал?

- Я? Нет. Только с тобой. Я не знал, с кем поговорить.

Фрэнк задумался.

- А как же Лиза?

- Тара сказала, что ее нет в городе или что-то в этом роде.

- А как насчет друзей Тары?

Стив издал фыркающий звук.

- Друзья? Да ладно, Фрэнк, у нее нет друзей. У нее едва хватает времени на меня.

- Она дружила с Яной... с той девушкой, с которой работает.

- В Юнион-холле? Нет, уже нет. Тара ни с кем не дружит, Фрэнк. У нее нет времени на две работы, Лизу и этот дом. Господи, какое счастье, если я вижу ее раз в неделю. Она одна, Фрэнк, и я понимаю, что ей это очень нравится.

Фрэнк ничего на это не ответил.

Он знал, как целеустремленно она относится к своей сестре, делая все возможное, чтобы заполнить пробел, оставленный смертью их родителей. Он просто сидел там, пытаясь разобраться в этом и найти рациональную нить, но тщетно. Он закурил сигарету и выпустил в воздух колечки дыма.

Потом он улыбнулся.

- Что? - cказал Стив.

Фрэнк пожал плечами.

- Просто забавно. Я так долго ненавидел тебя всем сердцем. Не мог вынести даже мысли о тебе. Раньше мне хотелось, чтобы Тара пришла в себя и бросила твою жалкую задницу, хотя я знал, что это чистая фантазия. Я просто хотел, чтобы ты ушел. Я хотел, чтобы ты убрался из Биттер-Лейк. Я хотел, чтобы ты вернулся туда, откуда появляются такие парни, как ты. Мысль о том, что ты живешь со мной в одном городе, была как пощечина. Я чувствовал себя... униженным, - oн вытащил сигарету, изучая волокна на ковре. - Когда Тара бросила меня, я просто не мог в это поверить, а может, и не хотел. Я звонил ей четыре-пять раз в день, после того как она порвала со мной, как будто это была какая-то дурацкая шутка, и она придет в себя. Я обычно просыпался утром после долгой ночи жалости к себе и "Будвайзера" и думал: Сегодня тот день, когда Тара осознает, что совершила большую ошибку. Я обычно оставлял дверь открытой, чтобы она могла войти, чтобы она ждала меня, когда я вернусь с работы. Это хреново, я знаю. Но мне было очень больно, и я не могу поверить, что рассказываю тебе все это. Тара приходила время от времени, чтобы приготовить для меня секретный ужин. После того как она ушла к тебе, в холодильнике все еще оставались ее вещи. Ты знаешь, что она обычно готовила из... луковиц чеснока, маленькой банки грибов и маленьких коробочек сливок. Я не мог заставить себя выбросить их, потому что это была единственная связь, которая у меня была с ней, когда она все еще трахалась со мной.

Когда Стив услышал все это, он почти выглядел... ну, виноватым. Как будто он сам был орудием боли Фрэнка, и ему было неловко от этого. В его глазах было большое сочувствие, которое он не мог и даже не пытался скрыть.

- Черт, Фрэнк... Тара никогда не переставала заботиться о тебе. Дело было не в этом... дело было... ну, я не знаю. Наверно, она просто ушла. Я не знаю. Мы никогда не говорили об этом слишком много. Но время от времени она рассказывала мне о том, чем вы двое занимались, и я понимал, что эти воспоминания очень важны для нее.

Фрэнк не знал, правда ли это, но слышать было приятно. Как будто огромная рана в его сердце была наконец зашита.

- Я был так влюблен в эту девушку, Стив. Она оставила здесь бандану, которую носила раньше... убирала волосы назад с помощью... ну, черт возьми, я спал с этой гребаной штукой, потому что она пахла ею. И не смей смеяться, или я снова врежу тебе.

- Я не смеюсь, Фрэнк.

Нет, не смеялся, но сам Фрэнк был очень близок к тому, чтобы взорваться. Если бы сегодня утром кто-нибудь сказал ему, что они со Стивом Крузом устроят вечером потасовку, а потом вместе съедят яичницу и хорошенько поплачут, он бы так расхохотался, что у него раскололось бы лицо.

Но вот они здесь.

Открылись друг другу.

- Что мы будем делать, Фрэнк?

Фрэнк почувствовал, как что-то мокрое попало ему в глаз, и вытер его.

- Ну, есть только две вещи, которые мы можем сделать. Мы либо ворвемся туда вместе, либо я пойду один. В любом случае, мы встретимся с ней лицом к лицу. Но это не сработает, и ты это знаешь. У Тары будут сомнения, если она решит, что мы сомневаемся в ее душевном состоянии или в ее способности управлять своей жизнью. И ты это знаешь.

- Я знаю. Каков второй вариант?

- Мы проведем небольшую проверку.

- Проверку?

- Конечно. Что-то происходит, и мы должны выяснить, что именно, так что завтра мы начнем совать нос в ее жизнь. Посмотрим, что к чему.

- И если мы это сделаем? А если это плохо?

Фрэнк сглотнул.

- Тогда мы поставим ее перед фактом. У нас не будет выбора. Что-то вроде вмешательства. Если она сходит с ума, мы должны помочь.

- О, черт. Она просто взбесится.

- Пускай. Это будет для ее же блага.

- Конечно, - сказал Стив. - Ты просто убеди ее в этом.

38

Горели свечи.

Лиза, такая же чахнущая, испуганная и опустошенная, наблюдала за ними, изучая длинные тени, которые они отбрасывали на затянутые паутиной стены подвала, и в то же время думала о Черве. Потому что здесь, во мраке и вонючем подвале, был единственный мир, который Червь когда-либо знала, и, вполне возможно, единственный мир, который она когда-либо узнает.

И что же это было?

Что же это было на самом деле?

Генри – так звали урода, как она узнала – был чудовищем, которое спало днем, как вампир, и Червь... кто или что она такое? Вот, что не давало Лизе покоя. Она была грязной и похожей на животное, простой в большинстве случаев, но злобной и кровожадной, если ей перейти дорогу или Генри натравливал ее. Абсолютный ужас, по правде говоря, грязная шныряющая кладбищенская крыса... и все же, она все еще была маленькой девочкой. Во всяком случае, мысленно. Кто она такая? Как она оказалась здесь?

Она выползла из гребаной могилы, - сказала себе Лиза. - Она пришла оттуда, откуда всегда приходят такие твари, как она: могилы, канавы, черная земля.

Но это было чрезмерное упрощение. Вся эта ситуация была невероятно сложной, но это не означало, что Генри или Червь были ужасно умны, потому что Лиза не верила в это, но обстоятельства, которые привели их обоих и этот дом ужаса, были головокружительными в своей сложности. Здесь все было не так просто. Это была загадка. Акростих. Мозаика. Японская коробка-головоломка. Лиза проводила большую часть своего свободного времени с логическими задачами и головоломками судоку. И как бы она ни презирала эту идею, как бы ей ни хотелось выкрикнуть все это вслух... ее мозг уже приступал к решению этой проблемы, как и любой другой, зная, что ключами были Генри и Червь.

Вот так-то. Разберись с этим. Обдумай это. У них есть слабости, и ты должна их найти. Нет времени быть королевой подростковой драмы, потому что все зависит от тебя прямо сейчас. Из этого есть выход, и только ты можешь его найти.

Загадка.

Разберись с этим.

Найди выход из лабиринта.

Лиза теперь была привязана на изношенной верёвке. Но ей пришлось крепко сжать ее. Никакой театральности, - предупредила она себя. - Сотрудничай. Они должны верить, что ты их друг и не представляешь для них никакой угрозы. Ее грудь болела от укусов и сосания Червя, этого ужасного маленького монстра, который разрубил Маргарет на куски.