- Фу-у-x, - наконец произнесла Джен. Однако ее обычно улыбающееся лицо не тронуло добродушие. - И что я могу для тебя сделать, Стив?

- Я ищу Тару.

И снова этот прищуренный взгляд.

- Сегодня ее здесь нет, Стив. На самом деле, она сказала, что ее не будет до конца недели.

Хм.

- Она не сказала почему?

Джен покачала головой.

- Нет.

И это он... или Джен чувствовала себя немного неловко, говоря о Таре? Она была похожа на солдата, только что вернувшегося с фронта, в ее глазах отражалась какая-то тайная жестокость, которую она не могла заставить себя выразить словами.

- Что-то происходит с Тарой, и я не знаю, что именно, но это пугает меня до смерти. Если ты что-то знаешь, что угодно, пожалуйста, скажи мне, что это такое, прежде чем я сойду с ума.

- Значит, дело не только во мне?

Стив почувствовал укол страха в груди. Оправдание его бесформенных страхов, да, но это едва ли успокоило его. Что-то действительно происходило, но что?

Джен вздохнула, взяла свою кружку с кофе, поняла, что она пуста, и поставила ее обратно.

- Я не знаю, что происходит, Стив. Но она позвонила вчера утром. Я подумала, что, может быть, это мое воображение, а может быть, я надеялась, что это так, но что-то было в ее голосе.

- Что за "что-то"?

- Я... я не уверена, - Джен покачала головой. - Она звучала... ну, не знаю... странно. Я имею в виду, Тара всегда напряжена, но это было не то... это звучало почти отстраненно... отстраненно, понимаешь? Как заранее записанное сообщение, когда компьютер звонит тебе, или одна из тех кукол, где ты тянешь за веревочку и она говорит. Я не знаю, в этом нет никакого смысла.

Но для Стива это имело смысл. Почти то же самое чувство он испытал и от самой Тары. Как будто она просто выполняла все движения, говорила то, что, по ее мнению, он хотел услышать, но без каких-либо чувств за всем этим. Как будто настоящая Тара была в нескольких световых годах отсюда, а та, которую он видел, была просто манекеном, читающим сценарий. Хотя время от времени эта облицовка трескалась, и сквозь нее выглядывало что-то еще, и что бы это ни было, это пугало его до смерти.

Монстры, Стив. Гребаные монстры. Когда гаснет свет, появляются монстры.

- Что-то происходит, Джен. Что-то плохое, только я не знаю, что именно.

Джен тоже была обеспокоена, поэтому он рассказал ей о своем визите к Таре. Возможно, он предал Тару, но на самом деле он так не думал, потому что Джен была ее подругой, и она заслуживала знать, как все плохо. Кроме того, чем больше людей, которым небезразлична Тара, стояли у него за спиной, тем лучше.

- Мне все это не нравится, - призналась Джен, нервно постукивая лакированными ногтями по столу. - Как я уже сказала, она всегда напряжена, но не так, как сейчас. Ты думаешь... мне даже неприятно это говорить... что у нее мог быть нервный срыв?

Но Стив только пожал плечами.

- Я не знаю, Джен. Но я беспокоюсь. Черт возьми, я боюсь до смерти.

- Я звонила ей сегодня утром.

Стив подался вперед.

- Она ответила?

- Да. Она говорила очень странно, и я спросила ее, хорошо ли она себя чувствует, и она сказала, что чувствует себя плохо. Поэтому я спросила ее, не могу ли я чем-нибудь помочь ей.

- И что же она сказала?

Джен закусила губу.

- Она сказала, что никто не может ей помочь. Потом она повесила трубку.

Что ж, это было все, что он получил от Джен, и это мало успокоило его и еще больше запутало, что же, черт возьми, происходит. Он волновался еще больше, чем когда-либо после того, как покинул "Тимстерс-Холл". Она была большой и уродливой, и он честно не знал, готов ли он к этому, но он должен был быть готов. Когда он разговаривал с Тарой, у него было такое чувство, что что-то внутри нее зовет его, умоляет о помощи, и это чувство с каждой минутой становилось все сильнее.

Только к трем часам он добрался до "Звездного света", где Тара по четыре часа в сутки толкалась с выпивкой. "Звездный свет" открывался только в пять, но некоторые служащие приходили в три. Стив знал, что они пользуются черным ходом, поэтому припарковался в переулке и стал ждать.

Примерно в пять минут шестого Бобби Дрю подъехал на своем "Кадиллаке" с откидным верхом и поправил парик в зеркале заднего вида, закурив "Пэлл Мэлл", который был длиннее карандаша.

- Стив, - сказал он, выпуская клубы дыма и источая аромат одеколона. – Как ты, парень?

- Хорошо. Тара была здесь в последнее время?

Бобби вытащил сигарету.

- Тара? Нет, не вчера вечером.

- Она звонила?

- Черт возьми, я даже не знаю. Она больше не придет?

- Не знаю, Бобби.

Бобби молча смотрел на него, потом улыбнулся.

- О, одна из этих штучек, а, Стив? Любовная ссора. Черт, все образуется само собой. Они всегда так делают.

- Надеюсь, что так. Кто бы мог ответить на звонок?

- От Тары? Наверно, Линда.

Они прошли через ярко-красную заднюю дверь в кладовую, заставленную ящиками с пивом и ликером. Стив последовал за Бобби в бар. Запах старой выпивки висел в воздухе, как желтое воспоминание. Музыкальный автомат уже гремел старым рок-н-роллом.

- Эй, Линда!

- Что?

- Иди сюда!

- Что?

- Я сказал, иди сюда! - Бобби покачал головой, и Стив ждал, что парик взлетит. - Господи, эти бабы.

- Иду, иду, иду! Не бузи! - Линда появилась сзади с коробкой картофельных чипсов в руках. - О, привет, Стив. А как там Тара? Все еще болеет?

Это она тебе так сказала? Она болеет. Это хорошо, мне нравится.

Пока Бобби шел своей дорогой, Линда поставила свою коробку на стойку бара, что-то записала на листе бумаги, а Стив стоял там, его рот внезапно наполнился сухой ватой, а язык прилип к небу. В его мозгу вращались слова, но не выходили. И даже если бы они вышли, они бы сухо царапали его горло, как палка, которую тащат по пыли пустыни, и его губы никогда не смогли бы придать им форму.

Линда посмотрела на него, видя темноту, льнущую к его лицу, и понимая, как и все женщины, травму, ужас и тревогу.

- Стив? С тобой все в порядке?

- Что сказала Тара, когда позвонила?

Линда вздохнула, неопределенно пожала плечами... потом перестала притворяться и позволила себе напрячься до самых корней.

- С ней что-то происходит, не так ли?

- Да, - сказал Стив.

Он кое-что набросал для нее и попросил держать все это при себе.

- Я так и думала, - Линда прислонилась к стойке бара, как будто ее тело внезапно стало слишком тяжелым, чтобы стоять. - Она позвонила и сказала, что ее не будет, что она уедет на всю неделю. Сказала, что у нее простуда. Сначала я даже не поняла, с кем говорю. Это было совсем не похоже на Тару. Это звучало... ну, не знаю, как другой человек, кто-то намного старше, понимаешь?

О, Стив знал, конечно.

- Что именно она сказала?

- Она сказала, что заболела, знаешь ли, из-за непогоды.

- И ничего больше?

Линда покачала головой.

- Я спросила ее, но она только сказала... Ну, не знаю... что-то вроде того, что если ей станет лучше, она позвонит.

Если ей станет лучше, она позвонит.

Если...

Если...

Неужели ему нужно было больше причин бояться? Тара была не в себе, и доказательств было предостаточно. Но если это так, то что именно ее свело с ума? Должен же быть катализатор. Что-то. Слова Линды эхом отдавались в его голове с глухим ритмом, он был охвачен странным ощущением страха и нереальности происходящего. Оно схватило его и не отпускало. На поверхности все казалось вполне нормальным - она заболела - но он, как и Тара, больше не жил на поверхности. Чтобы узнать ее и понять, что произошло, ему придется ползти на животе по ее темному лабиринту, уткнувшись носом в грязь и грязь на языке.

У меня что-то случилось, и я чувствую себя дерьмово.

Именно это она ему и сказала. Да, в этом утверждении была доля правды, но только намек на нее. Он знал это, эта пустота жила в ее глазах, скрывая то, что на самом деле происходило внутри ее черепа.

- Эй, Линда! - крикнул Бобби. - Ты мне нужна здесь! Ты заказала две коробки пиццы? Здесь парень с двумя коробками гребаной пиццы!

Линда покачала головой.

- Мне пора, Стив. Дай мне знать, как все обернется. Наверно, у нее просто плохое настроение или что-то в этом роде, - Линда издала короткий смешок, но он замер прежде, чем слетел с ее губ. - Дай мне знать, если я смогу что-нибудь сделать.

- Линда!

- Я иду! Господи!

Тогда Стив остался один, чувствуя то, что не хотел чувствовать, и абсолютно ничего не понимая. Он почувствовал слабость в животе и головокружение и, спотыкаясь, вышел в переулок, жадно глотая свежий сентябрьский воздух с совершенно отвратительным привкусом во рту.

55

Бад Стэплтон не был уверен, когда у него возникло плохое предчувствие насчет Тары Кумбс, но оно возникло, возможно, с самого начала. Как будто уловив запах гниющего мяса, он никак не мог избавиться от него... что-то было не так, что-то было не так в этой девушке или вокруг нее, и он знал это, не имея на самом деле никаких доказательств этого.

Его мысли постоянно возвращались к тому дню, когда исчезла Маргарет.

Он работал в гараже над старым креслом-качалкой, которое Мардж купила на блошином рынке. Он наносил второй слой лака, следуя за древесиной уверенными, легкими штрихами. Вот тогда-то Мардж и окликнула его. Он даже слышал ее голос: Увидимся позже, приятель. Вернусь поздно, как обычно. Теперь он в этом не сомневался. Если бы она собиралась куда-нибудь, кроме дома Кумбсов, она бы ему сказала.

Значит, что-то случилось по дороге туда (что было крайне маловероятно, поскольку их разделяло всего шесть домов), либо... либо что-то случилось с ней в доме Кумбсов. Но Тара сказала, что она не приходила, а Лиза уехала в Милуоки. Теперь Бад слышал Тару так же отчетливо, как свою жену: Нет, ее здесь нет, Бад. Я имею в виду, я могу пойти посмотреть вокруг, но никого не было здесь, когда я вернулась домой прошлой ночью. Лиза на неделю уехала в Милуоки к дяде Джо и тете Клэр, так что я решила, что Маргарет не придет. У нее нет для этого причин. Именно это сказала Тара по телефону в тот вечер. Но Маргарет, должно быть, пошла туда. Что-то было не так со всем этим делом. Что-то здесь было не так.