Я ухмыльнулся.

- О, ты так думаешь?

- Да. Вот почему я собираюсь помочь тебе расслабиться.

Сэйдж потянула вниз край моего нижнего белья, обнажив эрекцию, которую я не мог подавить. Она встала на колени на покрытое коркой пятно. Открыла рот, и язык снова высунулся наружу.

* * *

То самое место, где старик упал замертво. То самое место, где кошки сгрызли кожу и сухожилия мертвого тела. То самое место, где мертвая плоть гнила, шипела и сочилась.

Там я ее и трахнул.

Мы занялись этим в миссионерской позе, Сэйдж извивалась в пятнах старикашки, обхватив меня ногами, засовывая в меня свою лобковую кость, поглощая мой член своей раскрасневшейся вульвой, груди плавно подпрыгивали, когда я качал ее вверх-вниз в грязи. Она была диким животным – полная противоположность той безвольной лежалки, которой была Рейчел последние шесть лет. Эта молодая пещерная женщина стиснула зубы и вонзила ногти в ковер, вляпавшись в вязкую красную слизь, которая не успела высохнуть и затвердеть, как слои над ней. Хлопья крови поднимались в воздух, как крошечные парящие струпья, и уносились в пространство, пахнущие позеленевшими от старости монетами. Она вертела головой из стороны в сторону, оставляя на щеках красновато-коричневые пятна, а в кудрях ее волос на голове виднелись клочья посеревшей кожи.

Хотя мое тело жаждало ее, мой разум все еще разрывался в двух противоположных направлениях. Я хотел убежать с криком почти так же сильно, как кончить на нее. Подо мной в спазмах страсти была женщина, которая была наполовину супермоделью, а на другую половину – кладбищенской воровкой, и адское слияние крови и нижнего белья было головокружительным, сюрреалистическим, слияние сексуальной рапсодии и девиантного упыря заставляло меня чувствовать, что я наблюдаю за собой со стороны. Но когда бедра Сэйдж качнулись в самом мокром месте на ковре, кровь под ее задницей забрызгала мои яйца, возвращая реальность секса в живой кошмар. И я не мог даже закрыть глаза, чтобы не видеть этого. Несмотря на кровь, которая отталкивала меня, Сэйдж была невероятно красива, особенно в плену секса. Ее магнетическое притяжение притягивало, от нее невозможно было отвести взгляд. Мое желание этого не допустит.

Вот тогда-то я и понял, что проиграл это испытание своей морали. Сэйдж держала меня так же крепко, как и ее хватка. Я опускался на колени в сточную канаву из крови и гноя только для того, чтобы быть внутри нее, сжимать ее мягкие изгибы и спускать свою мoлoфью ей в рот. Она победила меня, и, несмотря на все мои сомнения, я обнаружил, что счастлив быть побежденным, по крайней мере в эйфории этого момента.

Мы кончил вместе. Я кончил так сильно, что у меня подогнулись колени. Я упал на нее, и мы упали в пятно, сперма попала в нее, смочив ее заново. Наши губы сомкнулись, языки переплелись, а руки вдавились друг другу в головы.

Я застонал, когда мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха.

- О, мой гребаный Бог. Это было невероятно.

- Ты довольно хорош для парня постарше, - сказала Сэйдж, поворачивая один из моих сосков.

Она подмигнула, и ее игривость заставила меня улыбнуться. Я чувствовал себя подростком, который пробрался в дом своей девушки посреди ночи. У меня кружилась голова, ощущение, без которого я так долго обходился, казалось совершенно новым, как будто это была эмоция, которую Сэйдж только что изобрела и передала мне, как дыхание изо рта в рот.

- Мне нужна сигарета, - сказала она. - Я принесу свою одежду из машины.

- Я думаю, ты отлично выглядишь в том, что сейчас на тебе надето.

Она хихикнула.

- Я знаю. Видел бы ты свое лицо, когда впервые увидел меня сегодня вечером. Я думала, что твоя челюсть свалится на землю, а язык выкатится, как в мультфильме.

Я взял ее левую грудь в свою руку и нежно сжал ее, целуя ее шею и затылок, теряясь в ее, теперь уже грязных, волосах. Я не был возбужден человеческими останками, которые испачкали ее светлые локоны, но, как сказал Райкер, мертвые штуки просто не беспокоили меня так, как это делали большинство людей. Я сомневался, что когда-нибудь буду сексуально возбужден кровью и кишками, как Сэйдж, но если я могу жить с этим ради стабильного дохода, то уж точно смогу жить с этим ради самого лучшего секса, который у меня когда-либо был. Меня удивило, как еще один винт повернул меня ко всему этому, но это было так. Может быть, тот факт, что эта кровь принадлежала старику, который умер естественной смертью, а не двум маленьким мальчикам, которые были жестоко убиты своим отцом, помог мне справиться с этим. От этого мерзкий поступок казался менее бесчеловечным. Это один из многих способов, которыми Сэйдж заполучила меня. Она завела нас на вершину зла, так что каждое злодеяние, которое последовало за этим, не казалось таким уж плохим по сравнению с ним.

- Ты такая сексуальная, - сказала я ей.

Она подняла брови, что говорило о том, что она уже знала это, и дружески сжала мой член. Он был удовлетворен и теперь быстро исчезал в моих лобковых волосах, да и холодная температура комнаты не помогала.

- Пошли, - сказала она. - У нас много работы.

ГЛАВА 6

Раньше я был нaчaльником отдела кадров.

Даже не имея высшего образования, я сумел подняться по служебной лестнице, работая в сети бакалейных магазинов «Shop-N-Hop», начав с должности продавца в одном из их магазинов и дослужившись до менеджера продуктового отдела, когда мне было уже под тридцать. В конце концов я стал руководителем отдела кадров магазина. Я отвечал за учет рабочего времени, расчет заработной платы, обработку заявок на больничные и отгулы, а также за все общие отношения сотрудников с компанией. Я организовывал ярмарки вакансий и помогал руководству нанимать и увольнять персонал, следя за тем, чтобы наши задницы были покрыты длинными бумажными следами, документируя причины увольнения сотрудника, чтобы он не мог подать в суд или стать безработным паразитом.

Я был руководителем по персоналу почти пятнадцать лет, и был готов занять место одного из региональных директоров, который должен был уйти на пенсию. После ее ухода я бы переехал из своего убогого офиса в приемном отсеке продуктового магазина в офисное здание шейха с собственной студией йоги и кафетерием с органическим салат-баром. Кроме того, была еще прибавка к зарплате в десять тысяч в год. Старая Бланш Силверпойнт собиралась уйти со своей тридцатилетней работы сразу после праздников и уже готовила меня на свое место. Я был готов.

А потом все пошло прахом. И все это благодаря моей жене и Тони ДеBучe, неряшливому, крикливому продавцу молочных продуктов, которого мы наняли, несмотря на его криминальное прошлое. Если бы я не был так напряжен из-за медленного распада моего брака, я, вероятно, справился бы с тем, что случилось с этим мудаком, немного иначе. Но вот уже несколько месяцев мы с Рейчел не спали вместе. И я имею в виду не только то, что мы не трахались – мы не занимались любовью почти год, а за три предыдущих года секс стал для меня главным подарком на день рождения и Рождество – я имею в виду, что мы даже не спали в одной постели. Я ютился на диване уже добрую сотню дней, и он скривил мою шею и поясницу. В результате пострадала моя работа, и управляющий магазином Боб Бахль (стоический трутень, который давно продал свою душу компании за счет того, что у него не было никакой личной жизни) уже подверг меня одной из своих бездушных попыток поговорить по душам, спрашивая, не случилось ли чего. Конечно, я сказал ему, что со мной все в порядке, что я просто был не в себе. Не волнуйтесь, босс. Я не подведу вас.

Но я действительно подвел его. Я подвел всех.

Я плохо спал и боялся того, что может случиться с моей семьей, если мы с Рейчел не сможем все исправить. Что подумают обо всем этом ее родители, которые и без того находили меня едва ли приемлемым? А что сказала бы моя пуританская мать-католичка, упокой Господь ее душу, если бы узнала, что ее сын совершает великий, если не смертный, грех развода? На чью сторону встанут наши друзья? На чью сторону встанут наши дети? Я терпел одиночество после сорока, но не мог жить без своих девочек, и в последнее время, каждый день, когда они уходили в школу, у меня в груди замирало какое-то предзнаменование. Зловещий голос говорил мне, что я больше не увижу, как они каждое утро скачут вниз по ступенькам. Мои дни с ними были сочтены. Я чувствовал это. Это чертовски пугало меня.

В день «инцидента», как мы называем их в отделе кадров, Рейчел должна была зайти в магазин. Это была еще одна бессонная ночь для меня, и в моем сонном состоянии я забыл захватить свой телефон на выходе. В прошлый четверг я уехал пораньше, чтобы успеть на футбольный матч Фэй, поэтому в субботу у меня было полдня, чтобы наверстать упущенное. Моя жена отвела наших дочерей в кино, чтобы посмотреть девчaчий фильм PG-13, и заскочила, чтобы занести телефон.

Но Рейчел даже не потрудилась войти. После ссоры, случившейся прошлой ночью, когда девочки уже спали, между нами все еще стоял барьер молчаливого гнева. В тот вечер мы наговорили много обидных слов, нанося низкие удары по самолюбию друг друга, перекладывая вину за появившиеся проблемы. Впервые за все время нашего брака она назвала меня гребаным мудаком, добавив, что если бы я был еще большим гребаным мудаком, то управлял бы страной. Я хотел видеть ее не больше, чем она меня. Поэтому она осталась в машине с Фэй, послав Кармен отнести телефон.

Кармен не могла добраться до моего кабинета, потому что он находился в задней части магазина рядом с погрузочной площадкой, поэтому она пошла к стойке обслуживания клиентов и попросила клерка вызвать меня. Я вышел в торговый зал и направился к выходу, пробираясь по проходу между печеньем и крекерами. Я решил, что дам Кармен немного денег, чтобы она и ее сестра могли потратить их на что угодно, просто на тот случай, если они не спали прошлой ночью и слышали ужасные вещи, которые говорили их родители. Я чувствовал себя виноватым вдобавок к депрессии.