— Почему всё равно?

Он глянул на потолок, я уже успела расстроить его. Я почти улыбнулась тому, как быстро пропал эффект поцелуя. Ещё немного и мы опять начали бы пререкаться.

— Я не понимаю, почему ты так говоришь. Что должно было в итоге произойти?

Он расстроено и раздражённо вздохнул. Я попыталась подавить победную улыбку.

— Это чёртово напряжение между нами, Кайа. Оно растёт и растёт, и растёт. Оно должно было к чему-то прийти.

Я глянула на него, невольно разозлившись из-за того, что он так преуменьшил всё то, что сейчас произошло. Я знала, что это не имело смысла. Именно я пыталась убедить его, что между нами не происходило ничего особенно значимого. Но я была женщиной и поэтому могла себе позволить перемену настроения.

— Ты думаешь в этом всё дело? В сексуальном напряжении, которое достигло пика?

Его громкий смех заставил меня снова содрогнуться.

— Нет, это была только небольшая утечка, — его руки переместились на мои бёдра и подхватили меня под попу. Он прижал меня к себе, и мне пришлось схватить его за плечи, чтобы удержать равновесие. — Мы даже ещё не начали по-настоящему выпускать пар.

Я засмеялась, хотя внутренне начала сходить с ума.

— Уайетт, мы больше не будем этого делать.

Он слегка улыбнулся. Я надавила ему на плечи, но даже я готова была признать, что не очень-то сопротивлялась.

— Уайетт, я серьёзно, — настаивала я. — Это ошибка. Мы слишком умны для того, чтобы повторять наши ошибки.

— Ты поцеловала меня, — сказал он, полностью застав меня врасплох.

— Что?

— Сегодня. Сейчас, — его брови подпрыгнули вверх, показывая тем самым, что он говорил правду. — Я не собирался целовать тебя, но ты фактически бросилась на меня.

— Ты винишь в этом меня? — я была слишком шокирована, чтобы разозлиться. Хотя я знала, что это чувство придёт позже. Сразу после стыда.

Или перед ним.

На данный момент мне было сложно сказать. Слишком много эмоций претендовали на первенство.

Он откинул назад голову, и его руки перестали так сильно сжимать меня.

— Я не обвиняю тебя, — сказал он. — Я отдаю тебе... должное.

В его глазах сверкнуло что-то очень похожее на надежду, и мне захотелось забрать свои слова назад и проглотить их, чтобы стереть это выражение с его лица.

Но я не могла. Я была слишком вымотана, и уже мало что понимала. Хотя мне и нравилось притворяться, что я люблю спонтанность, на самом деле мне нравилась предсказуемость и определённость. Я ненавидела перемены. И я ненавидела не знать, что произойдёт дальше.

Это была одна из тех причин, по которой мне нравилось готовить. Я знала, что должно произойти. Здесь все ходы были просчитаны, а процессы расписаны. Если я готовила определённое количество мяса за определённое количество минут, оно получалось именно таким, как я хотела. Если я использовала определённое количество специй с другим определённым количеством специй, я получала совершенно определённый вкусовой набор.

Конечно, всегда были какие-то изменения, и я не могла предсказать будущее, как бы сильно я не старалась. Но в основном, я была достаточно близка к истине.

И мне было это важно.

Я убежала от прошлого, которое было слишком предсказуемым, но я не совсем отказалась от той девочки. Она всё ещё пряталась внутри меня, словно тень прошлого, которое я отчаянно пыталась забыть. Но не могла. И я не могла совсем забыть ту девочку, которой когда-то была.

— Мне не надо отдавать должное, — сказала я Уайетту.

Мои глаза закрылись, чтобы скрыть стыд, вызванный тем, что я собиралась сказать. Я сделала шаг назад, и Уайетт отпустил меня.

Он должен был сейчас выйти из себя. Этот мужчина не выносил, когда ему отказывали. Я знала это, так как работала с ним. Это должно было уязвить его гордость, покуситься на его тестостерон. Теперь он будет ненавидеть меня всегда.

Поэтому я забила гвоздь в крышку гроба, и отпустила этот сладкий, чудесный и абсолютно неожиданный приступ сумасшествия. Так было бы лучше.

— Я не хочу тебя.

Только его улыбка опять сделалась искренней. Его глаза сверкнули и одновременно потемнели. Он упёрся руками о стол, обхватив его края пальцами. Он подался назад всем телом, весь такой наглый и самодовольный мужчина.

— Врушка, — язвительно сказал он.

— Что прости?

— Ты мерзкая врушка, Свифт. Ты хочешь меня, чёрт побери.

Я покраснела. С ног до головы. В глазах у меня тоже покраснело.

— Я не хочу тебя, — я сделала шаг вперёд и ткнула указательным пальцем ему в лицо. — Я на полном серьёзе не хочу тебя.

Он втянул нижнюю губу, и его молчание ответило само за себя.

— Ты сошёл с ума, чёрт тебя побери.

Он снова ничего не ответил.

— Я, честно, не могу поверить. Как ты вообще пришёл к этому безумному выводу! Что я вообще сделала, чтобы ты решил, что я хочу тебя? Я просто была вежливой, придурок. Милой. Я не хотела ранить твоё бедное, хрупкое эго, — я распахнула дверь, но прежде чем выйти, я развернулась и сказала:

— Завтра утром тебе станет стыдно из-за всего этого. И мне не будет тебя жаль, Шоу. Ты это заслужил.

Я повернулась к нему спиной, и тогда он решил заговорить. Он спросил всё ещё низким голосом:

— А что если я хочу большего, Кайа? Что тогда?

Я посмотрела на него через плечо.

— Тогда найди кого-то ещё.

Он покачал головой и сказал всего одно слово:

— Нет.

Моё тело наконец-то отреагировало так, как и должно было ещё час назад, и я выбежала из здания так, как будто за мной гнались псы преисподней.

Я думала, что тот почти что поцелуй был ужасным, но это было ничто по сравнению с тем мучением, которое мне предстояло после того, что мы с ним сделали. Я несколько часов крутилась из стороны в сторону, проигрывая в голове каждую секунду этого вечера.

Я не могла не задаваться вопросом, что же я такого сделала, чтобы обнадёжить Уайетта, после чего всё наше взаимодействие, казалось, ему очевидным и было сопряжено с сексуальным напряжением. Может быть, это было из-за того, что я укусила его за палец? Как ещё он должен был интерпретировать мои действия?

О, Господи, неужели он так далеко зашёл?

Я была одна в своей комнате, где никого больше не было и где мне не перед кем было отчитываться, поэтому я должна была быть честна сама с собой. Конечно, я хотела Уайетта и представляла нас вместе. Я замечала его тело, его губы, и то, как он то и дело касался меня. Я проигрывала в голове то, как хорошо нам будет вместе, и как он перевернёт мой мир во всех смыслах этого слова. Но это было естественной реакцией на то, как он выглядит. Это была не моя вина! Он был объективно привлекательным.

Я реагировала на него, также как реагировала бы любая другая женщина на моём месте.

Когда я выкатилась из кровати утром, он прислал мне электронное письмо. Там не было ни темы, ни какого-либо сообщения, только ссылка на другое интервью.

Интервью вышло на прошлой неделе на сайте, который был даже более популярным чем "Эпизест" и назывался "Коктейли и Хищники". Это был общенациональный сайт, поэтому там не было шансов найти местные слухи, и я не часто его проверяла. Я перечитала три раза, прежде чем смогла поверить тому, что там было написано.

— Как прошёл переход на новую должность? — спросили у него.

Его ответ?

— На удивление гладко. Если честно, я ожидал сопротивления. Киллиан состоялся на этой кухне, и я не чувствовал себя достаточно квалифицированным, чтобы занять его место.

— Вероятно, вы всё делаете правильно, — сказали в ответ.

— Это всё персонал, — ответил он. — В особенности мой су-шеф. Кайа Свифт. Она оставалась сильной всё то время, пока шли эти перемены, и она помогла персоналу почувствовать себя уверенно в том, что они делают лучше всего — готовят хорошую еду. Я бы без неё потерялся.

Я проглотила свой язык. Или почти проглотила. Одно этого уже было достаточно. Достаточно, чтобы заткнуть меня с моими доводами касательно интервью на "Эпизесте". Но это был ещё не конец.

— Звучит так, как будто бы она особенная, — прокомментировал интервьюер.

И у меня перед глазами на уважаемом веб-сайте чёрным по белому были напечатаны слова, которые доказывали, что Уайетт произнёс именно их:

— Она именно такая.

И вот здесь мой мир перевернулся. Или взорвался. Или полностью изменился.

Последнее время Уайетт был полон сюрпризов.

Пришло время решить, нравились ли мне эти сюрпризы, или я хотела, чтобы Уайетт убрался к чертям с моей кухни.