Ход № 1: И вновь команда авантюристов

Тебе не сбежать, Гришиа! Никогда…

Я резко проснулся в страхе.

Желая поскорее избавиться от остатков сна, я поспешил открыть глаза. Однако сразу же почувствовал, что что-то тут не так, хоть и не смог с уверенностью сказать, что именно…

Разве обычно после открытия глаз люди всё ещё видят перед собой сплошную тьму?

Если всё так и останется, то между открытыми и закрытыми глазами не будет абсолютно никакой разницы! А раз разницы нет, то зачем мне и вовсе их открывать? Или, может быть, я… не могу видеть?

Да нет! Я мог «видеть» всё вокруг. Если уж начистоту, с каждым мгновением окружающая обстановка в моих глазах становилась всё более и более отчётливой. Это было похоже на то, как если бы я был отрезан от мира несколькими слоями тонкой полупрозрачной материи, а теперь некто неведомый принялся одну за другой их убирать. Тьма постепенно отступала, а моё окружение медленно обретало ясную форму.

Я «увидел», что лежу на кровати. Элемента дерева в структуре кровати было значительно больше любого другого, так что, должно быть, кровать была сделана из него. Так же сверху на мне лежало толстое хлопковое одеяло. Рядом с кроватью стоял стул, а чуть поодаль я заметил стол. Вокруг стола стояло ещё четыре стула, а на самом столе было ещё немного элемента воды… графин с водой.

Я даже мог сказать, что лишь пятая часть графина была заполнена водой.

Вот только чтобы «увидеть» всё это, мне не пришлось даже поворачивать головы и открывать глаза. Образы автоматически появлялись в моей голове. Я попробовал несколько раз открыть и закрыть глаза… Образы в моей голове ничуть не изменились!

Но тогда какую функцию выполняют эти самые глаза? Разве они не нужны чтобы «видеть»? А ещё значение слова «видеть»… Я всё больше и больше запутывал самого себя. Вижу ли я сейчас? Думаю, да, но в тоже время, полагаю, что нет.

Я по-прежнему не мог отделаться от чувства, что что-то тут не так. Что-то куда более серьёзное, чем вопрос моего зрения… Кто-то идёт!

Я повернул свою голову в сторону двери, но тут же вздрогнул. Зачем я повернул голову? Мне ведь не нужно поворачивать головы, чтобы увидеть дверь!

Всё ещё считая эти самые глаза весьма странными, я решил на время откинуть эту мысль в глубь моего сознания и сосредоточиться на входящем в комнату человеке. Элемент ветра этого человека был весьма ощутим, однако его было не так много, как у магов воздуха… О-о! Судя по всему, он был представителем профессии в первую очередь опирающейся на ловкость и подвижность, такие как рога или лучник… Ой, прошу прощения, мне следовало сказать «она».

Я уж не говорю о том, что у «неё» просто отменная фигурка. Хоть я и не мог сказать, была ли она симпатичной, однако это было не важно, так как внешняя привлекательность никак не связана с возможностью иметь хорошую фигуру. До тех пор, пока у неё были три вещи: большая грудь, тонкая талия и стройные длинные ноги, — этого было вполне достаточно, чтобы окружающие её люди сказали, что у неё «отменная фигура».

— Ох! Ты проснулся? — воскликнула она, едва переступив порог комнаты.

По голосу я мог с уверенностью сказать, что она была весьма молодой девушкой. Суметь увидеть молодую девушку с отменной фигурой сразу же после пробуждения не может не привести молодого здорового парня в приподнятое настроение.

— Я… Да, я проснулся, — я с трудом приподнялся на локтях, после чего кивнул в ответ.

Увидев это, девушка тут же подбежала к кровати:

— Не вставай пока! Ты был очень серьёзно ранен… Ох! Но, похоже, ты уже полностью поправился. Чудеса-то какие! Юна ведь нам сразу сказала, что пройдёт не меньше месяца, прежде чем ты вновь сможешь встать на ноги, однако всего через три дня раны уже почти полностью исчезли! Юна едва не приняла тебя за нежить!

— Юна? — переспросил я.

Девушка поставила на стол то, что до этого момента держала в руках, и, налив немного воды из графина в кружку, вернулась к кровати, попутно объясняя:

— Оу, Юна — что-то вроде целителя нашей команды, хоть и не совсем так. Она отошла вместе с Игорем, нашим воином, за покупками. Так же в нашей команде есть друид по имени Вудроу и рога по имени Йачи. Ну и наконец, ещё один немаловажный член команды — я, лучница Сабина! Вот возьми, у тебя же, небось, в горле всё пересохло, верно? Попей.

Как только она это сказала, я действительно почувствовал невыносимую жажду. Я тут же выхватил кружку из её рук, и, сказав лишь краткое «спасибо», принялся жадно глотать содержимое.

В то же время Сабина с любопытством спросила:

— А ты? Как тебя зовут?

Я пил до тех пор, пока не осушил всё содержимое кружки, удовлетворяя свою жажду, и лишь тогда её вопрос действительно достиг моего сознания.

— Как меня зовут…

— Хм?

Сабина наклонилась чуть ближе. Теперь я уже мог «разглядеть» её лицо. Глаза у неё имели вытянутую изящную форму, черты лица были ярко выраженными и чёткими, а губы немного припухлыми. Хоть я и не мог сказать, была ли она симпатичной, однако, судя по её выдающимся грудям, которыми она уже едва не прижималась к моей груди, я мог без лишних раздумий признать в ней красавицу!

— Так ты собираешься назвать мне своё имя или же нет? — озадачено переспросила Сабина.

Я тут же собрал в кучку свои разбежавшиеся мысли и торопливо начал:

— Меня зовут, меня зовут…

Но стоило мне начать, как я вновь притих.

Так-с, славно, теперь я хотя бы знаю, что не так во всей этой ситуации…

Кто я?

Передо мной сидело четыре человека. Слева направо: Игорь, здоровый и крепкий, словно скала, воин; Вудроу, худощавый как щепка друид; Юна, целительница с плохой фигурой, и Сабина, лучница с отменной фигурой. Насколько я успел понять, отсутствовал лишь некий рога по имени Йачи.

Если судить лишь по их профессиям, у них весьма неплохая команда… Моё сознание тут же пришло к этому выводу. Похоже, что, хоть я и потерял свою память, мои общие познания никуда не делись!

— Ты потерял память? С трудом в это верится, — пробормотал Вудроу и погрузился в раздумья.

— Верно! В это действительно непросто поверить, — тут же отозвалась Сабина. — Даже когда мы нашли его серьёзно раненым, я и тогда не сразу поверила своим глазам! Да как такое вообще могло случиться?

Юна согласно закивала головой.

— Точно, точно! — промолвил Игорь, соглашаясь со всем сказанным ранее.

— Постойте, погодите минутку, — я был немало озадачен их единодушием, поэтому спросил, — почему это вас так сильно удивляет тот факт, что я был ранен? Ведь любой человек может пораниться, верно… Хм? Ну, по крайней меня я так думаю, разве я не прав?

Я не был в этом уверен на все сто. Я ведь даже не мог вспомнить собственного имени, так что убедиться в целесообразности моих «общих познаний» также не мог.

Все четверо одновременно повернулись ко мне и хором заявили:

— В это трудно поверить, потому что вы сильны!

— Я силён? — на автомате отреагировал я. — Я воин?

— Нет, ты целитель, — тут же опровергла моё предположение Юна.

Целитель?

Я целитель, и я силён? Но тогда почему же мои «общие познания» твердят мне, что целители известны как слабаки? Похоже, что не стоит слишком доверять моим «общим познаниям».

Юна задумалась ненадолго, после чего пояснила:

— Когда мы сказали «сильны», мы имели в виду не тебя, хоть ты и являешься весьма могущественным целителем. Под сильными мы подразумевали твоих товарищей.

Моих товарищей… Я тут же в замешательстве переспросил:

— А разве не вы мои товарищи?

Сабина закатила глаза:

— Если бы мы были твоими товарищами, спрашивала бы я у тебя твоё имя?

Это верно.

Я задумчиво дотронулся до своих распущенных волос, что упали на грудь:

— Вы знаете, что я целитель и что у меня сильные товарищи, но в то же время не знаете моего имени. Так знаете вы меня или нет?

Услышав мой вопрос, четвёрка сидящих предо мною людей переглянулась. Наконец-то Вудроу, что всё это время сосредоточенно о чём-то размышлял, ответил:

— Лично мы с тобой не знакомы, однако однажды мы были спасены тобой и твоими товарищами, так что мы встречались прежде. В тот раз мы видели, как ты используешь магию света, поэтому-то нам и известно, что ты целитель. Также в тот раз мы увидели, как сражаются твои товарищи. Вы были очень сильны, хоть вас и было всего трое в команде.

Товарищи? Меня совершенно не удивила новость о том, что у меня были товарищи. Если уж на то пошло, то при слове «товарищи» в моём подсознании всплыло немало силуэтов, и их число было куда как больше, чём назвал Вудроу. Таким образом, хоть я и не мог вспомнить лица этих загадочных силуэтов в моей голове, я осознал, что у меня однозначно есть товарищи, и немало.

А осознав этот факт, я почувствовал облегчение. Вот только в следующее же мгновение меня охватило любопытство, и я тут же задал новый вопрос:

— А какими были мои товарищи?

— Одним был священный рыцарь, а вторым… вторым…

Вудроу притих, так и не закончив фразу. Я заметил, что его брови сошлись на переносице… Это, вероятно, означало, что он сильно «колебался». Но почему он колебался? Возможно ли, что ему нелегко говорить о личности моего товарища?

Внезапно Игорь наклонился вперёд и прошептал мне на ухо:

— Он был тёмным эльфом.

— Тёмным эльфом? — я аж слегка потерялся от неожиданности. Если мои общие познания не ошибались, то тёмные эльфы — раса с тёмным цветом кожи, белыми волосами и весьма дурной славой. Однако никаких более конкретных сведений в моей голове больше не нашлось.

В этот момент Юна поспешно заявила:

— Вы с тем священным рыцарем, возможно, поймали того тёмного эльфа.

— Точно, точно! — принялся вновь поддакивать Игорь. — Священный рыцарь и целитель уж точно не стали бы разгуливать по округе в обществе тёмного эльфа без особой на то причины. Они ведь создания тьмы как-никак! А как известно всему континенту, все последователи Церкви Бога Света больше всего на свете презирают именно всевозможных созданий тьмы.