1

Коул

— Что насчет этого? — Бабуля Меркл ткнула меня в ребра костлявым локтем, чуть не выбив тарелку из рук, и выразительно посмотрела в сторону бара. Она пыталась быть деликатной, но деликатность и Меркл, которая на самом деле приходилась мне не родной, а двоюродной бабушкой, — понятия несовместимые.

Тяжело вздохнув, я нырнул взглядом в море лиц, пытаясь определить, на какое именно Меркл обратила столь настойчивое внимание.

— Ты о ком?

— Вот тот, в васильковой рубашке, на нем еще отлично сидят брюки, подчеркивая самое важное.

— Ты его для меня или себя присмотрела? — Это был важный вопрос, потому что Меркл не брезговала мужчинами любого возраста.

Бабуля закатила глаза так манерно, что стала похожа на вдовствующую графиню из «Аббатства Даунтон». Но я не позволил себе озвучить эту мысль, потому что в последний раз, когда я упомянул о чем-то подобном, от бабули мне прилетела затрещина, совсем как в детстве. Поэтому я просто вычислил парня, от которого она была в таком восторге, и окинул его оценивающим взглядом с головы до ног. Брюки и впрямь отлично смотрелись на его заднице.

— Но я по-прежнему не уверен насчет васильковой рубашки, — сказал я, просто чтобы подразнить Меркл. — А еще это вроде бы Пэрри Фортнер. Он учился в аспирантуре вместе с Аароном. По-моему, женщина рядом — его жена, беременная их ребенком.

— Ты не знаешь наверняка. Никогда нельзя быть уверенным. — Меркл наградила меня косым взглядом, от которого я, фыркнув, отмахнулся.

— Он так и сказал: «Это моя жена Сара». А затем погладил ее живот. Никто не станет гладить живот, если в нем нет ребенка. Это по меньшей мере странно.

— Если только это не Будда.

— Что не меняет сути. — Я рассмеялся. — И нет. Только не он. Пожалуйста, хватит. Я тут пытаюсь насладиться, — я посмотрел в свою тарелку, — эмпанадой.

На следующие десять минут Меркл оставила Фортнера в покое, а сама превратилась в ходячий «Гриндр», перебрав всех гостей на свадебной вечеринке моего брата.

— Мне не нужна помощь в поиске или выборе мужика.

— Учитывая твоего прошлого бойфренда, позволю себе не согласиться.

Я ткнул в нее эмпанадой.

— Ты общалась с ним всего раз.

— И в тот раз я достаточно насмотрелась на эту жеманную мелкотравчатую хрень, — фыркнула бабуля.

— Да, но ты ведь ничего о нем не знаешь, не так ли?

Я хотел перевести разговор в другое русло, не желая портить себе настроение воспоминаниями о прошлых отношениях. Потому что Меркл была абсолютно права. За секунду она разглядела в Джейсоне то, на что мне понадобилось... очень много времени.

— Кстати, твой стакан пуст, — выпалил я.

Меркл подняла свой бокал, пристально изучая кубики льда, а потом перевела взгляд на меня.

— Неа. Я уже ходил за добавкой. Найди себе дурачка, который согласится терпеть твои старушечьи выходки.

Острым прищуром глаз Меркл практически дожала меня, но я стоял на своем, ответно сверля ее взглядом. В конце концов уголки бабулиных губ дрогнули, она широко улыбнулась и хлопнула меня по плечу.

— Ладно, все равно ты не мой любимый внук. Но мог бы им стать.

— Генетически я вообще не твой внук.

Последние слова были брошены спине Меркл, потому что бабуля, исполненная достоинством, уже направлялась к бару. А я вновь лениво облокотился на барный стол у края танцпола и благополучно продолжил вживаться в роль главного свадебного отщепенца. Аарон и Шей жили в Нью-Йорке, так что о большинстве участников и гостей торжества я слышал лишь вскользь. С тех пор как мы вернулись с репетиции свадебной церемонии, это играло мне на руку и превращало мероприятие в идеальное место охоты за одноразовым перепихом.

На большом экране в дальней части танцпола демонстрировалось слайд-шоу из фотографий конфетно-букетного периода Аарона и Шей. Теперь, когда все уже успели угоститься разнообразными закусками со шведского стола, диджей перешел от спокойной фоновой музыки к более зажигательным современным хитам, и народ начал активнее двигаться под громыхающие басы. Мне не хватало еще хотя бы одной порции алкоголя, чтобы присоединиться к танцующим.

Мой телефон завибрировал, оповещая о сообщении. Когда я увидел, от кого оно, желудок сделал сальто.

Джейсон: Я пытался тебе дозвониться.

Коул: Я на свадьбе брата, не забыл?

Джейсон: Да, верно. Прости.

Коул: Что случилось?

Джейсон: Ты не видел тот модный штопор?

Я сделал глубокий вдох и усилием воли заставил пальцы ослабить хватку на телефоне, в то время как трепет в животе сменился давящим чувством разочарования.

Коул: Нет.

Джейсон: Не знаешь, где он может быть?

Коул: Проверь шкафчик под микроволновкой.

Джейсон: Уже проверил.

Коул: Ладно. Я не брал его.

Джейсон: О, нашел. В выдвижном ящике.

Коул: Отлично. Это все?

Джейсон: Ага. Наслаждайся вечеринкой.

Коул: Так и планировал.

Я спрятал телефон и встряхнул стакан с кубиками льда. Опрокинув в себя последние капли джина с тоником, я принялся разглядывать толпу, занимаясь типичным для свадебной вечеринки делом — поиском потенциального партнера для перепихона. В этот раз я был не слишком придирчив. Легкость, приятность и бесстыдство — мои единственные критерии.

«Наша интимная жизнь зачастую так скучна... Мы сами слишком скучны. Хотя, думаю, это уже пройденный этап». Я поморщился от воспоминаний. Джейсон выплюнул эти слова, словно наши отношения — какой-то особый род болезни. Может, так оно и было. Не то что бы это сделало расставание проще. Но теперь со всем покончено, напоминал я себе. Пора двигаться дальше.

Я хрустнул кубиком льда, прогоняя ненужные мысли, и посмотрел на парня, которого заметил в очереди у стола с закусками еще до того, как мама отправила меня на помощь Меркл. Тогда он застенчиво, но многообещающе подмигнул мне. Это был симпатичный твинк с идеальным творческим беспорядком на голове и пухлыми губками.

Сейчас мой красавчик с энтузиазмом тряс задницей на танцполе в окружении стайки девушек. Он вскинул руки вверх и подтолкнул бедром миниатюрную блондинку, а потом внезапно поднял взгляд. Наши глаза встретились, и твинк, раскрасневшись, зазывно улыбнулся мне и прикусил нижнюю губу. Но внезапно ему прилетел ответный толчок бедром, и парень рассмеялся, пытаясь поймать равновесие и удержаться на ногах.

Я подумал, что он неплох. А если еще и актив, то вообще прекрасно. Мне просто нужно потрахаться, совершенства я не искал.

Я обдумывал варианты подката. Присоединиться к нему на танцполе? Дождаться, когда направится к бару, и пойти вслед, чтобы заодно освежить собственный напиток? Завязать незамысловатую светскую беседу, которая, как я очень надеялся, перейдет во флирт. А это приведет к еще нескольким напиткам и, возможно, все кончится парой испачканных простыней в гостиничном номере. А еще он может оказаться из тех парней, которые долго не рассусоливают и сразу переходят к сути. Я бы оценил такое. В теории я и сам могу оказаться таким парнем. Мысль об этом вызвала у меня смешок, потому не в моей натуре проявлять инициативу. Но ведь сейчас я просто мирно напиваюсь и наблюдаю со стороны... Может, стоит рискнуть? Я расправил плечи и сделал глубокий вдох, мысленно прогоняя пару приветственных строк.

— Такой аппетитный.

Я подскочил от внезапной близости голоса, хотя за секунду до этого почувствовал затылком предостерегающее тепло дыхания. Я знал, чей это голос. Он был немного ниже и грубее, и в нем прибавилось уверенности, обусловленной возрастом или профессией. Но я его узнал, и это породило внезапный трепет внутри. Когда же я повернул голову, чтобы встретиться взглядом с владельцем голоса, то дрожь усилилась. Не то чтобы я полагал, будто Дэйн Миллер окажется менее привлекательным, чем в старших классах. Если гены хорошие и все идеально симметрично, то вряд ли что-то пойдет не так, но, господи, должны же быть пределы совершенству. Потому что этот мужчина был в сто раз горячее, чем десять лет назад, когда я видел его в последний раз. Тогда он тоже заставлял бабочек в моем животе трепетать.

Просто я был слишком упрям, чтобы признать это.

— Что? — спросил я резко.

— Парень, на которого ты пялишься, Чейз Хэлстром. Кто бы мог подумать, да? — Дэйн кивнул в сторону моей пассии. Его хищная улыбка смягчилась, отчего он почему-то стал еще более привлекательным. Я провел мысленную инвентаризацию различий между стоящим передо мной мужчиной и тем парнем, в компании которого я провел большую часть школьных годов. Он постройнел, линия подбородка стала более выразительной, резко очерченные скулы создавали эффектный контраст со впалыми щеками. Прежними остались глаза удивительного аспидно-синего цвета, которому я всегда завидовал. В общем, Дэйн являл собой произведение искусства. По крайней мере, для меня.

— Что? — повторил я. Господи, я ведь ходил в школу? Умею составлять осмысленные фразы на английском? Я моргнул и оцепенение спало. — Чейз Хэлсторм? Правда?

Я помнил Чейза — неуклюжего задрота, который читал книжки и не проронил ни слова за год, когда мы вместе ходили на историю в старших классах.

— М-м, — Дэйн коротко кивнул и, сняв пальто, перекинул его через руку. Я сомневался, что он не знает, какое впечатление произвел на меня этот жест. Конечно, вряд ли он рассчитывал поразить меня. Но я отметил ширину его плеч и то, насколько идеально на них сидит рубашка. Мой мозг пытался усмирить эмоции, а взгляд метался от Дэйна к Чейзу.

Дэйн медленно протянул мне руку. Он обладал такой аурой, что невольно хотелось вытянуться в струнку.

— Рад встретиться. Давно не виделись.

Звучало искренне. Кажется, Дэйн настроен на светскую беседу, что совершенно естественно. Я и не ожидал, что его глаза тут же загорятся от возбуждения или потемнеют от ярости. Мы дружили в старшей школе, но потом отдалились. Ничего особенного. Спустя десять лет кого это вообще волнует?