— А они не разозлятся, что ты их бросил?

— С чего бы?

Я пожала плечами.

— Ты же не сказал им, что уезжаешь.

— И что? Мы не все делаем вместе.

«А я слышала обратное».

Я прикусила язык, чтобы не произнести это вслух, но он увидел вопрос, написанный на моем лице.

Сексуальные губы растянулись в фирменной ухмылке.

— Малышка, если у тебя что-то на уме, просто спроси.

Слово «малышка» меня разозлило. Я была ненамного моложе его.

— Слухи правдивы?

— О чем именно?

Он понимал, что я хочу знать, просто заставлял меня спросить об этом. Я отказалась. Не сейчас, может, потому что не была готова услышать ответ.

— Так ли ты опасен, как говорят? — спросила я вместо этого, хотя, мне, вероятно, стоило это выяснить прежде, чем он высадил меня по средине нигде.

Непринужденность ушла, в глазах появилась жесткость.

— Зависит.

— От чего? — спросила я, затаив дыхание в ожидании ответа.

Он сделал еще одну длинную затяжку и выдохнул дым.

— От того, будешь ли ты лезть к моей семье.

Я вырываюсь из воспоминаний, когда кто-то, проходя мимо, натыкается на мой столик.

— Прости, — кидают мне извинения через плечо и, спотыкаясь, направляются в сторону туалета. Очевидно, кто-то сильно перебрал.

После той встречи мы с Джастисом почти не разговаривали. В итоге, он отвез меня домой, высадив от него за улицу. Попросив его об этом, я почувствовала себя скверно. Мне не нужно было объяснять причину. Он знал, но, похоже, ему было все равно. Наверное, потому, что он к такому привык. Их с братьями не очень любили, особенно семьи-основатели, считавшие Винчестер своим городом.

Кто-то, вроде моих родителей.

За эти годы мы с Джастисом несколько раз пересекались. Обычно, случайно натыкаясь друг на друга. Часто ездили кататься и болтали, иногда до самого рассвета. Время шло, и моя страсть к Джастису росла и крепла. Я безвозвратно в него влюбилась, но он все так же держал меня на расстоянии. Я поняла, что он всех держит на расстоянии, кроме братьев.

Я не видела их уже несколько недель и решила, что они на задании; следовало бы знать, что он появится здесь сегодня вечером. Он всегда возникает в самое неподходящее время. Дело не в том, что я не хочу его видеть, как раз наоборот. Но как мне теперь веселиться, когда бар переполнен влюбленными в него девушками?

— Привет, Райан. — Мужской голос принадлежит Дереку Ланкастеру, сыну Сэмюэля и Донны Ланкастер, из еще одной семьи-основателей. Наши родители — хорошие друзья. Все семьи держатся вместе, почти как жуткий культ. Дерек с большинством ведет себя как придурок, но со мной мил, иногда даже слишком.

— Привет, Дерек.

— С днем рождения, — говорит он, усаживаясь напротив меня.

— Спасибо.

— Почему сидишь одна? Разве ты не должна шуметь здесь громче всех? — говорит он, шутя.

Я наклоняю к нему бокал.

— Жду, пока диетическая кола ударит в голову.

Он усмехается, чарующий звук едва доносится сквозь громкую музыку.

— С кем ты здесь? — спрашиваю я.

— С Дастином и Барри.

Надо думать, они обычно тусуются втроем, — звезды футбола и самые богатые парни в школе. Большинство девушек влюблены в них, за исключением тех случаев, когда братья Крид в городе... как сейчас.

— Как насчет танцев в день рождения? — спрашивает он.

Я не в настроении, но не хочу просидеть здесь одна весь вечер. Я открываю рот, чтобы согласится, когда внезапно надо мной нависает чье-то тело, отбрасывая густую тень. Даже не взглянув, по биению сердца знаю, кто это.

— С днем рождения, Райан, — глубокий, хриплый голос Джастиса посылает по коже мурашки. Я смотрю вверх, запрокидывая голову все дальше, пока не встречаюсь с его напряженным взглядом, темные глаза потрясают меня до глубины души.

— Думала, вы, парни, не в городе, — говорю, не скрывая раздражения.

— Вернулись только вчера вечером.

«Вот же я везунчик…»

Он остается на месте, от его сурового взгляда я ерзаю на стуле. Клянусь, он это нарочно.

— Если не возражаешь, мы тут разговаривали, — говорит Дерек, его голос сочится высокомерием.

Джастис бросает на него тяжелый взгляд, который заставил бы любого обмочить штаны.

Никто не связывается с Джастисом, и все это знают, включая Дерека. Однако его эго больше здравого смысла.

Джастис снова переводит внимание на меня и наклоняется вперед, одной рукой упираясь в стол, а другой — о мой стул. Меня окружают его запах и тепло тела, пронизывая все мое существо.

— Что будешь делать, Райан? Останешься здесь и станцуешь с этим придурком? Или пойдешь со мной, чтобы я мог вручить тебе подарок?

Один тот факт, что он знает, что сегодня мой день рождения, сам по себе шокирует, но подарок?

— Куда? — спрашиваю я.

— Ко мне домой.

Единственным ответом был шепот, слетевший с моих губ, такое чувство, что расстояние между нами сократилось.

Каждая фантазия о нем, о которых я так долго мечтала, атаковала сознание.

— Так что? — нетерпеливо спрашивает он.

— С тобой.

Я бы выбрала его миллион раз.

Он отходит от стола и протягивает руку. Я вкладываю свою руку в его теплую ладонь, позволяя стащить меня со стула.

— Райан! — рявкает Дерек, напоминая мне о своем присутствии. Я оборачиваюсь и вижу, как он встает со стула и с перекошенным от ярости лицом смотрит на нас с Джастисом. — О чем ты только думаешь, отправляясь с ним?

— Советую не лезть не в свое дело, Ланкастер, пока цел, — от предупреждения, прозвучавшего в спокойном голосе Джастиса по спине пробегает дрожь страха.

— Со мной все будет в порядке, Дерек, — заверяю его. — Мы потанцуем в другой раз, ладно?

Прежде чем я успеваю услышать его ответ, Джастис тянет меня за руку, таща через переполненный бар. Я почти бегу, изо всех сил стараясь не отставать от его широких шагов.

Многие бросают взгляды в мою сторону, в основном девушки, которые понимают, что их шанс провести с ним ночь пропал. Но я не обращаю ни на кого внимания, за исключением одного человека.

Нокса.

Выражение его лица жесткое и отражает нечто, чего я не могу описать, но от этого чувствую, что сделала что-то не так.

Как только мы с Джастисом подходим к его мотоциклу, он передает мне свой шлем.

— А как же твои братья? — спрашиваю, сердитый вид Нокса все еще свеж в памяти.

Он выгибает бровь.

— Хочешь, чтобы они тоже пришли? (Прим. с англ. «come» – переводится как «приходить» и «кончать»).

В этом вопросе столько смысла, и мы оба это знаем. Я качаю головой, при этой мысли пульс учащается.

С его губ слетает сексуальный смешок.

— Так я и думал.

Не говоря больше ни слова, он садится на байк и быстрым движением ноги заводит его.

Глубоко вдохнув, надеваю шлем, наслаждаясь знакомым запахом, который вторгается в мои чувства, затем забираюсь сзади него. Просунув руку под мое обнаженное колено, он тянет меня вперед, и я прижимаюсь к его спине. Резко охаю, когда платье поднимается вверх по бедрам, центр моих атласных трусиков натыкается на его ремень.

«О боже».

Проглатываю стон, все тело дрожит от желания. Мотоцикл катится вперед, за несколько секунд набирая скорость, и мы выезжаем на главную дорогу. Прохладный воздух хлещет по разгоряченной плоти, но никак ее не охлаждает. В голове крутятся разнообразные сценарии того, что вот-вот произойдет, страх и желание сталкиваются друг с другом.

Мое тело более чем готово к нему, но сердце — другая история, — страница, которую я боюсь перевернуть.

Через несколько минут мы добираемся до его квартиры на окраине города, которую он делит с братьями. Я поднимаюсь за ним по металлической лестнице, ведущей к боковой двери квартиры, и следую за ним в гостиную. Он закрывает за мной дверь и включает свет. Я осматриваю обстановку: все просто, но чисто и почему-то ему подходит.

— Хочешь выпить? — спрашивает он, его шепот раздается прямо возле моего уха.

Я качаю головой, чувствуя, что горло слишком пересохло, чтобы говорить.

— Уверена? Я даже позволю тебе выпить немного алкоголя, — голос сочится весельем, Джастис проходит мимо меня, снимая куртку, а затем берет себе пиво.

Я сужаю глаза.

— Мне не нужно ничье позволение, Джастис Крид. По твоим словам видно, как хорошо ты меня знаешь.

Его лицо искрится весельем, уголки губ приподнимаются.

— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, милая Райан, — его голос полон нежности и словно ласкает мою кожу.

Он делает глоток пива и направляется ко мне: походка расслабленная и легкая, но шаги решительные. От этого сердце начинает биться быстрее. Откидываю назад голову, выдерживая его взгляд, он приближается и встает прямо передо мной. И тут он протягивает мне маленький подарок, который я не заметила. Синяя коробочка — совсем не то, что я ожидала, но на сердце все равно становится теплее.

— С днем рождения.

— Ты не должен был мне ничего дарить, — говорю, хотя и тронута этим жестом.

— Открой.

Раскрыв оберточную бумагу, обнаруживаю маленькую золотистую коробочку. Приподняв крышку, вижу большую белую жемчужину на серебряной цепочке, ее гладкая полированная поверхность сияет красотой, и у меня захватывает дух.

— Я купил ее в маленьком городке близ Милана, — говорит он, вынимая украшение из шкатулки. Он надевает длинную цепочку мне через голову, и жемчужина оказывается у самой груди. — Это дар святого, он олицетворяет чистоту. Предание гласит, что он защищает достойных и остается верным своему владельцу.

Смысл и идея, стоящие за его щедростью, греют душу.

— Очень красиво. Спасибо, — шепчу, теребя пальцами изящную подвеску.

— Но не то, что ты ожидала.

Я встречаюсь с ним взглядом, обмениваясь истинными мыслями.

— Нет, не то, что я ожидала, но все равно особенное.

Он подходит ближе, вторгаясь в мое личное пространство.

— А чего ты на самом деле хочешь?

Мы оба знаем ответ на этот вопрос, но он снова ждет, чтобы я произнесла это вслух, и на этот раз я так и сделаю. Расправив плечи, решаю выложить все начистоту, зная, что, возможно, это единственный шанс, который мне представится в жизни.