Кроме Хантера. Его отец убил его мать, а потом и себя. Этого достаточно, чтобы вызвать отвращение к отношениям на всю жизнь. Он был сильнее меня, в конце концов.

— Я просто не знаю, — сказала я, опуская голову на руки. Меган погладила меня по плечу.

— Ты разберешься. Я верю в тебя. И всякий раз, когда ты сомневаешься в себе, просто помни, что этот мальчик любит тебя больше всего на этой планете. — Это было правдой. Я знала это.

— Спасибо, — сказала я, вытирая глаза. Они были немного мокрые. Я вздохнула и улыбнулась.

— Теперь, когда с этим покончено, ты выбрала цвета для свадьбы? — Ее лицо просветлело, и я была более чем счастлива поговорить о чужой свадьбе, а не о своей.

Хантер

У моей девушки была склонность... волноваться. Иногда чересчур. Это был хороший способ сказать, что она взбешена. Я уже к этому привык, но вроде как надеялся, что когда мы обручимся, и я докажу, что чертовски хочу на ней жениться, она будет готова принять обязательства.

Но каждый раз, когда я затрагиваю все, что связано со свадьбой или браком, или чем-то подобным, у нее в глазах появляется ужас, и она старается как можно быстрее сменить тему. Я сказал ей, что все нормально. Я был в абсолютном порядке.

Только я был не в порядке. Я был не в порядке, и когда просыпался посреди ночи с ней, обернувшейся вокруг меня, словно она не может без меня даже во сне, я задавался вопросом почему.

Она не хочет выходить за меня? Я спрашивал ее столько раз, чтобы успокоить свое эго, но все же. Был еще этот голос в глубине моего сознания. Который говорил мне, что она слишком хороша, чтобы быть настоящей. Что я не заслуживал этого счастья. У меня отняли столько всего, тогда почему мне достанется это?

Я обнимал ее, и она вздыхала, а я пытался поверить. Пытался поверить, что мы выдержим. Наша любовь победит все и всякое дерьмо.

Я пытался и большую часть времени мне это удавалось. Но были моменты, когда мне хотелось кинуть ее в машину и отвезти в здание суда, хочется ей этого или нет.

* * *

В понедельник в доме разыгралась драма, и все становилось только хуже. Сначала были проблемы с раковиной на кухне, мне нужно было очистить водосток как можно скорее, Рене была не в настроении, Мейс был напряжен из-за большого проекта, и я был уверен, что у всех женщин начались месячные одновременно.

Добавьте к этому обычный стресс из-за занятий и волнение из-за свадьбы, и я был готов сорваться. В тот вечер я выгнал всех из кухни и готовил ужин из трех блюд. В последнее время у меня не было много времени для приготовления пищи, а это меня успокаивало. Безусловно, раньше я использовал свои навыки, чтобы произвести впечатление на Тейлор, но я потерял навык. К счастью, кухня была достаточно большой, чтобы сходить с ума и получить свободное пространство.

— Что происходит? — спросила Тейлор, подходя сзади и обнимая меня со спины, обернув руки вокруг моей талии. Я повернулся и обнял ее за плечи.

— Просто мне необходима была передышка. От жизни, — она вздохнула.

— Да, я знаю, что ты имеешь в виду. Иногда мне хочется просто лежать в кровати, читать весь месяц и ничем не заниматься. Никаких счетов, никакой домашней работы, ни родительских вопросов. Прости. — Она не виновата, что мой отец (я ненавидел сам факт, что разделил ДНК с этим монстром) застрелил мать, а затем застрелился сам. Она не виновата, что меня воспитывали мои тетя и дядя.

— Я знаю, Мисси. Знаю, — я поцеловал ее в макушку. — Но давай поговорим о чем-то другом, а?

— Конечно, — сказала она, поднимая лицо, чтобы улыбнуться мне. Удивляя меня.

— Твоя задница выглядит действительно замечательно в этих джинсах, — сказал я, и потом приготовился к удару по груди, который не заставил себя ждать.

— Не знаю, почему я мирюсь с тобой, — сказала она, но не отпустила меня.

— Потому что ты любишь меня.

Она прижалась к моим губам в поцелуе.

— О, верно, это так.

* * *

В последнее время я много думал о своей маме. Не то чтобы я не думал о ней, по крайней мере, по сто раз на дню, но воспоминания обрушивались на меня все чаще. Той ночью я проснулся ругаясь из-за того, что мне почудился запах ее жареных зеленых помидор и пирога с орехами. Она была той, кто учил меня готовить. Печь. Каждый раз, когда я это делал, я вспоминал, как она позволяла становиться на табуретку рядом с ней, заглядывать через ее локоть, как она размешивает волшебное зелье, что она готовила. Я привык так думать. Что это было волшебство. Иногда я все еще так делаю.

Тейлор тоже заставляет меня думать о ней. Как бы она восхищалась Тейлор. Насколько они похожи. Как бы они объединились и отпускали шуточки в мой адрес, но я бы наслаждался каждой минутой.

Я не осознавал, что плачу, пока слезы не упали на волосы Тейлор. Я вздохнул и вытер глаза рукой, которой обнимал ее.

Прошли годы, но нож все еще был там. Он резал все также глубоко и болезненно, как и в тот день, когда я узнал, на что на самом деле способен был мой отец. Вы просто учитесь жить с этим.