Пройдя дальше, останавливаюсь у следующей двери. Ага, здесь мальчик. Он спит, разметавшись, как и его сестра, но под мышкой у него маленький зеленый дракон. Его лицо, однако, даже во сне выглядит суровым и серьезным. Хорошо.

— Что Соммерс с ним сделал? — спрашиваю я, идя к лестнице.

Пора совершить экскурсию по дому, посмотреть, что за люди здесь живут.

— Умную вещь – он вытащил его из здания в свою машину, успокоил и попытался объяснить реальность. Хотя Соммерс сказал, что это не сработало.

— Этот говнюк должен семьдесят пять тысяч. Не думаю, что он сможет вернуть долг сейчас, когда ведет себя таким образом.

— Согласен, на данный момент он стал мертвым грузом.

— Что насчет его жены и семьи? — спрашиваю я.

В доме вокруг меня царит чистота и порядок. Игрушки собраны, кресла и диваны мягкие и удобные. Прикосновение Лилит можно увидеть по всему дому – небольшие женские штрихи тут и там.

— Детей нет, жена – толстая домохозяйка средних лет. Скорее всего, она даже не подозревает, что ее муж в таких долгах.

Фотографии Лилит и детей расставлены по всему дому. Иногда на них присутствует Маршалл, но чаще всего его там нет. У меня такое ощущение, что он не проводил много времени со своей семьей. Какая жалость, теперь он никогда не сможет этого сделать.

Как я уже сказал Лилит, она моя, и по договоренности дети теперь тоже мои.

— Пусть Соммерс привезет его на склад на Пятнадцатой улице. Я встречу их там. Позвони Харрольду, чтобы бригада уборщиков была наготове.

— Понял… Мэтью, насчет прошлой ночи. Не хочешь посвятить меня…

— Нет. Увидимся на складе.

— Хорошо, — говорит он, и я кладу трубку.

Осматривая кухню, вижу, что ею активно пользуются. В холодильнике и шкафчиках хранится здоровая и не очень здоровая пища. Оглядываясь вокруг, получаю картину обычного семейного дома представителей верхушки среднего класса.

Я не понимаю как, черт возьми, этот придурок Маршалл смог уговорить Шона на такую крупномасштабную финансовую авантюру. Когда я помогал им, то знал, что риск будет слишком высоким для моего соотношения прибыли к убыткам.

Я позволил себе потратиться на пять миллионов долларов. Пять миллионов долларов. Маршалл может думать, что мы с ним закончили, но это не так. Не так быстро.

Поднимаясь по лестнице, возвращаюсь в спальню и смотрю на белокурую красавицу. Даже при тусклом свете, пробивающемся сквозь приоткрытые шторы, я могу хорошо видеть ее черты. Ее лицо выглядит так, словно оно вылеплено из фарфора. Высокие скулы выглядели бы чересчур, если бы не гармонировали так хорошо с ее щеками. Губы поразительного розового оттенка, который кажется почти красным. Ее рот выглядит так, словно он предназначен для двух вещей: моего толстого члена и исступленных поцелуев, после которых остаются синяки.

Где-то посреди ночи ее волосы стали еще более взлохмаченными, из-за чего она выглядит затраханной до потери сознания. Полагаю, так и было.

Мой взгляд пробегает по изящной шее и плечам. Одеяло, которым она укрыта, раздражает, но, полагаю, оно должно быть там – в доме тепло, но здесь немного прохладно. Держу пари, если бы я снял одеяло, а затем бюстгальтер, ее соски превратились бы в два алмаза.

Тряхнув головой, смотрю на свой член. Он почти такой же твердый, как сегодня утром, когда я основательно вгонял его в тугую киску. Твердый, но еще не пульсирующий. Сняв боксеры, наклоняюсь и целую Лилит в щеку. Сегодня утром она была так хороша.

Зайдя в хозяйскую ванную, включаю свет. Эта ванная комната ни в коей мере не является большой. Мне не нравится, насколько маленьким кажется весь этот дом. Все станет намного лучше, когда мы вернемся домой.

Душ не соответствует моим стандартам. Я привык, чтобы мой душ был охренительно горячим, и в нем было пространство для движения. Не какая-то дерьмовая ванна, в которой я должен стоять.

Вытираясь, выхожу из ванной. Это была долгая ночь, и, судя по телефонному разговору с Саймоном, похоже, что пройдет немало времени, прежде чем я смогу надеть чистую одежду.

Я подхожу к кровати, глядя на Лилит. Она лежит там такая красивая и, должно быть, что-то чувствует, потому что ее глаза медленно открываются.

Она смотрит на меня, и на ее губах появляется полуулыбка, прежде чем она успевает осознать, что это я стою перед ней.

Она садится, прикрываясь одеялом, и ее глаза начинают метаться по комнате.

— Доброе утро, — говорю я с улыбкой.

— Доброе… Что происходит? Ты голый, — заикается она, глядя на мой член.

Кивнув, я заканчиваю вытирать голову, а затем отбрасываю полотенце назад к ванной.

— Такое обычно происходит, когда я принимаю душ.

— Почему… мы…

— Да, мы сделали это сегодня утром. Я планировал заставить тебя ждать дольше, прежде чем хорошенько трахнуть, но могу сказать, что ты и так слишком долго страдала.

Ее глаза расширяются, когда она говорит:

— Ты говоришь так, будто я твоя рабыня.

— На данный момент так и есть, но со временем, уверен, ты станешь чем-то большим, — говорю я, глядя на одеяло, скрывающее ее тело.

Потянувшись, выдергиваю его из ее рук.

Она ахает.

— Что ты делаешь?

— Никогда больше не прикрывайся, когда я хочу смотреть на тебя.

Она так и застыла сидя, открывая и закрывая в шоке рот.

Подойдя к стулу, на котором лежит моя одежда, начинаю одевать ее за вычетом несвежих боксеров. Это не первый раз, когда я иду домой без нижнего белья.

— Во сколько ты отводишь детей на учебу? — спрашиваю я, заправляя рубашку в брюки.

— Боже мой, прошлой ночью ты действительно был серьезен… Ты собираешься удерживать нас, не так ли?

— Да.

— Но… — она покачала головой. — Я бужу их в семь, а к восьми отвожу в подготовительный класс и детский сад.

— Хорошо, они должны быть там вовремя. Скажи своему водителю, чтобы он записал названия их учебных заведений – сегодня вечером я посмотрю, есть ли для них более подходящие, — отвернувшись от нее, я сажусь на кровать, наклоняюсь и натягиваю носки, чувствуя за своей спиной ее движение. — Между прочим, сегодняшний утренний секс был прекрасен. С этого момента ты должна полностью посвятить себя нашему сексуальному удовольствию, потому что я знаю, ты способна на большее.

— Эм-м, я что – твоя сексуальная рабыня?

Повернув голову, я смотрю на нее.

— Нет, потому что это означало бы, что ты не вожделела мое тело. Это утро было доказательством иного.

Она тихо сидит, пока я заканчиваю с носками и обуваю туфли.

— Начни собирать все свои вещи. Сегодня утром я позвоню в транспортную компанию, которая поможет тебе все перевезти. Хочу, чтобы сегодня ты была в нашем доме, — поднявшись, смотрю на нее, и у нее снова тот ошарашенный вид. — Начинается новая жизнь, Лилит. Будет лучше, если ты примешь это, чтобы мы с тобой обрели счастье.

— Я не могу… Это не может быть правдой… Клянусь, я… — бормочет она, протирая глаза. Ее грудь поднимается и опускается от движений ее рук.

— И еще одно, не пытайся обращаться в полицию, — предупреждаю я. — Она вся подо мной. Не зови на помощь друзей или соседей, или я их убью. Если ты попытаешься сбежать от меня, то пожалеешь об этом.

Взяв телефон, кладу его в карман.

Обойдя кровать, забираю ее телефон с прикроватной тумбочки, а затем наклоняюсь и целую свою женщину в макушку. На ее лице появляется негодующее выражение, вызывающее у меня смешок.

— Будь хорошей девочкой. Увидимся вечером.

Выйдя из спальни, я спускаюсь по лестнице к входной двери. Мой водитель ждет меня, и я улыбаюсь про себя – сегодня будет интересный день.