ГЛАВА 2

Киллиан

Я снова и снова зачарованно смотрю видео с камер наблюдения на экране компьютера, прокручивая ролик так много раз, что Деклан от нетерпения начинает ерзать на месте.

Он стоит рядом с моим столом — около двух метров убийственной силы с плечами полузащитника и глазами цвета замерзшего арктического озера, которое никогда не тает.

— Одноразовые подгузники.

— Да, — он пожимает плечами, как будто тоже не может этого понять.

— Какой вор угонит грузовик с детским хламом и оставит нетронутым сейф с тремя сотнями тысяч наличными?

— Очевидно, тот, кто не жаждет смерти.

Я снова перематываю видео и в неверии качаю головой, когда грузовик на максимальной скорости врезается в стальную дверь.

Прямо как сцена из боевика.

Звука нет, но я представляю оглушительный грохот, когда металл встречается с металлом. Массивная дверь прогибается посередине, деформируясь. Затем верхняя часть слетает с петель и падает на землю с клубящимся облаком пыли и искр.

Нижняя часть остается прикрученной к цементу, отчего грузовик взлетает в воздух, громыхая над кучей смятого металла.

Приземлившись, большегруз резко кренится вбок. Кажется, он вот-вот опрокинется, но водитель восстанавливает контроль, выпрямляет авто и ускоряется на пустой парковке, исчезая из поля зрения камеры.

— Наши камеры были отключены, но видео удалось получить на складе через дорогу. Мы взломали их систему безопасности, чтобы проверить, не удалось ли их камерам что-то захватить, и дело в шляпе. К сожалению, похитителя подгузников видно только с этого ракурса.

— На месте преступления есть отпечатки пальцев?

— Нет. Должно быть, они были в перчатках.

Я откидываюсь на спинку большого офисного кресла, гадая, кто из моих многочисленных врагов настолько глуп и склонен к самоубийству, чтобы совершить эту странную кражу.

Подгузники. Что за бред?

Сейчас мы торчим в кабинете пентхауса Лиама. Стоп… моего пентхаус. Прожив здесь уже год, я до сих пор не ощущаю здание своим. Полагаю, связано это с тем, что вкус к убранствам моего брата-близнеца заставил бы графа Дракулу чувствовать себя как дома.

Все вокруг черное. Блестящее, холодное и черное. Это как жить в очень современном гробу.

К сожалению, когда выдаешь себя за другого, приходится смиряться со скучным выбором одежды, предметов искусства и мебели.

Обходя вопрос о том, какого черта моему брату принадлежит фабрика по изготовлению подгузников, я спрашиваю:

— Сколько стоит грузовик подгузников?

— Может быть, девяносто штук. — Деклан пожимает мускулистым плечом.

— Вряд ли это стоит таких усилий.

— Верно.

— Особенно если учесть, что на рынке краденых подгузников не так уж много покупателей. Как они планируют получить деньги? На гаражных распродажах? Через eBay?

— Возможно, они многодетные.

Стоит признать, мне нравится «сухое» чувство юмора Деклана.

Впрочем, без остальной части его личности я бы вполне мог обойтись.

— Подгузники меня беспокоят меньше, чем взлом системы безопасности. У кого-то есть мозги, даже если это не дело рук водителя.

— Если ты думаешь, что это команда, то вряд ли кто-то из местных. Они знают, что компания принадлежит Лиаму. — Он делает паузу. — Прости. Тебе.

Я отмахиваюсь. Я уже привык к тому, что люди называют меня именем моего брата.

— Выясни все, что сможешь. Но держи все в секрете.

— Не хочешь, чтобы я позвонил О'Мэлли в участок и поручил ему разобраться с этим делом?

— Нет. Я не могу допустить, чтобы кто-нибудь узнал, что у главы ирландской мафии стащили две тысячи подгузников прямо из-под носа. Моя репутация будет подорвана.

Деклан торжественно кивает.

— Не успеешь оглянуться, как старушки начнут грабить твои магазинчики, чтобы купить лотерейный билет, а девочки-скауты вызовут тебя на поединок за территорию.

Он разворачивается и уходит, прежде чем я успеваю отправить этого умника в задницу.

* * *

Я вспомнил о похищенных подгузниках только когда Деклан вернулся в мой кабинет в шесть вечера.

Я по-прежнему сижу в кресле. Стопки отчетов, заявлений и контрактов, где требуется моя подпись, громоздятся передо мной на большом столе из красного дерева.

Знай я, что в управлении международной преступной империей так много бумажной волокиты, я, возможно, не пошел бы сюда добровольцем. А уж о кадровых проблемах я и говорить не хочу. Казалось бы, что взрослые мужчины не нуждаются в присмотре, но у меня стойкое ощущение, что я заведующий в детском саду.

Я поднимаю глаза и вижу, как к столу приближается Деклан с ноутбуком руках. Хоть выражение его лица и серьезное, глазах озорно искрятся.

Я показываю на кресло, приглашая его сесть.

Опустив свое внушительное тело в кресло и устроившись поудобнее, он задумчиво барабанит пальцами по закрытой крышке лежащего у него на коленях Макбука.

— Ты веришь в астрологию?

— Да, — безэмоционально отвечаю я. – В астрологию и еще в снежного человека.

— Снежный человек вполне может существовать. Однажды я видел передачу по телевизору…

— Деклан.

— Прости. На чем я остановился?

— На том, что у тебя поехала крыша.

— Ах, да. Астрология. — Он делает паузу и многозначительно на меня смотрит. — Меркурий в ретрограде.

Я, нахмурившись, вглядываюсь в его лицо.

— Полагаю, тебе известно, что я обладаю чрезвычайно вспыльчивым характером и большой коллекцией оружия? Некоторые экземпляры из которой находятся в пределах досягаемости?

— Дело в том, — игнорируя мою угрозу, продолжает Деклан, — что Меркурий тот еще подлец. Особенно ретроградный. Все идет наперекосяк. Компьютеры ломаются, рейсы отменяются, контракты срываются. — Многозначительная пауза. — Все с ног на голову.

— У тебя есть три секунды, прежде чем я всажу тебе пулю между глаз.

Деклан улыбается.

— Что может быть не так в мужчине, который украл целый грузовик подгузников?

Честно говоря, не люби я так сильно Деклана, он бы уже давно истекал кровью на турецком ковре.

Прежде чем я успеваю изрешетить его тело пулевыми отверстиями, он сам отвечает на свой вопрос:

— Если этот мужчина на самом деле женщина.

Я заполняю паузу, чтобы понять, не шутит ли он.

— Женщина?

С необъяснимо довольным видом он кивает.

— И не одна.

— Если тебе понадобится больше одного слова, чтобы сказать наконец, сколько женщин угнали мой гребанный грузовик с гребанными подгузниками, я отделю твою голову от тела!

— Две.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Какое-то время мы таращимся друг на друга.

— Тебе нравится меня раздражать, правда?

Он пожимает плечами.

— Да. Не принимай это на свой счет. Я просто люблю тыкать палкой медведей.

— Повезло же мне, — сухо бормочу я.

— Лиаму потребовалось около десяти лет, чтобы привыкнуть ко мне, так что... — Он снова пожимает плечами.

— Небольшая помарка, Деклан: мой брат — самый терпеливый человек в семье. Я же славлюсь вспыльчивым характером.

Он строит гримасу и качает головой.

— Ты хочешь, чтобы люди так думали. По моим наблюдениям, ты чрезвычайно методичный и дотошный. Если ты и убиваешь кого-то, то строго следуешь плану.

Я подавляю желание вздохнуть. Вместо этого откидываюсь на спинку стула, складываю руки на животе и пристально на него смотрю.

— Окей, полагаю, этот взгляд означает, что ты уже проработал план моего убийства и в следующий раз, когда я тебя разозлю, обнаружу себя висящим на стропилах.

— И петля будет сделана из твоих собственных кишок.

Представив себе это, он морщится.

— Вау. Ты прямо как Ганнибал Лектер.

Я позволяю своим губам изогнуться в слабой, злой улыбке.

— Да. Через несколько минут я, возможно, буду носить твое лицо как маску. Расскажи мне о женщинах.

С недовольным ворчанием он привстает, ставит ноутбук на мой стол и открывает его. Что-то напечатав на клавиатуре, поворачивает экран ко мне.

Фото большегруза. Вид спереди. Снимок зернистый, но сквозь лобовое стекло видно водителя и пассажира грузовика.

Водитель — блондинка. Пассажир — брюнетка. Они не смотрят вперед, в лобовое стекло, они смотрят друг на друга.

Смотрят друг на друга и смеются.

Сильно.

Я перевожу взгляд на Деклана. Он поднимает руки вверх, давая понять, что он тут не при чем.

Обращаю внимание обратно на экран. Трудно различить их черты, но очевидно, что обе совсем девчонки.

И, судя по их явному веселью, вероятно, они под кайфом.

— Это похитители подгузников.

— Да.

— Знаешь кого-нибудь?

— Нет. Их лица не совпадают ни с одной базой данных, хотя это может быть связано из-за угла снимка. Щелкни стрелкой следующий кадр.

Когда я нажимаю на клавишу, появляется еще одна фотография. Я смотрю на тот же грузовик, но сзади. Он припаркован посреди травянистого поля, а его задние двери широко открыты.

Внутри пусто.

— Они оставили груз в сельской местности примерно в тридцати минутах езды от города, а потом отогнали и бросили грузовик. Множественные следы шин в поле говорят о том, что несколько небольших транспортных средств разобрали добро.

Мне без разницы, как он обнаружил грузовик в поле, как взломал камеры возле соседнего склада, но кое-что меня очень интересует.

— Куда разъехались оттуда эти небольшие машины?

— Без понятия. — Я удивлен. — Они отключили все дорожные камеры в радиусе нескольких миль от этого поля.

Похоже, он впечатлен, что меня раздражает.

— Так взломай спутник, чтобы узнать, куда они направились!

Деклан моргает.

Похоже, все самое сложное придется делать самому.

— Забудь. Я все еще не понимаю, почему подгузники. У меня есть более ценное барахло.

— Если они вообще знают, кто именно владелец фабрики. — Его сотовый телефон пиликает. Он достает его из кармана, смотрит на него и хмурится.

— В чем дело?

Вместо ответа он встает и подбирается к кофейному столику у дивана в другом конце комнаты. Берет пульт от телевизора, нажимает на кнопку и включает местный новостной канал.

Перед входом в здание из красного кирпича явно бюджетного учреждения жизнерадостная блондинка-репортер ослепляет экран.