Часть 10

Капитан собрался уже уходить, но что-то вспомнив, остановился.

– Ты тоже видел эту установку в цитадели?

Сержант с секунду раздумывал, словно решался на ответственный шаг и молча кивнул.

– Да, – запоздало обронил он.

– Ну и как? Какие у тебя впечатления от этого?

Видя, что сержант мнётся, он сразу понял, что тот попросту стырил секретную информацию и теперь не знает, как ему поступить.

– Не бойся, – доверительно сообщил капитан. – Я никому не скажу. В конце концов, я ведь мог просто рассказать тебе об этом сам.

У сержанта отлегло от сердца и он усмехнулся.

– Я не виноват, что они такие придурки. Они никак не могли поймать ваши сигнатуры и врезались в мою аппаратуру. А что мне ещё оставалось делать?

– Ладно, не бери в голову, – окончательно успокоил его капитан. – Ты поступил нехорошо, но ведь во благо науки? Верно?

– Конечно! – игриво подтвердил сержант.

– Вот и будем считать, что ты поступил всё же правильно. Давай, изложи мне свою теорию относительности. Я больше чем уверен, что у тебя она уже есть.

– Не, это не мой профиль, – запротестовал сержант. – Тут у любого академика жабры задымятся, а что там про меня говорить.

– Ну какие-то соображения по этому поводу у тебя же должны быть? – начал сердится капитан. – Я вот до сих пор не пойму, что я видел. То ли установку – то ли пульт управления.

– Это не пульт управления, – отрицательно покачал головой сержант и на минуту задумался. – Я не спец в этих вещах, но всё говорит о том, что здесь используется либо какое-то измерение, либо нечто что-то вроде подпространства. Хотя, вполне может быть и так, что нам просто показали фокус.

– В смысле?

– В смысле? Ну вот представьте, что вы строите дом, а сверху на вас сыпятся блоки. О-о, говорите вы. Блоки не могут падать с неба. А тогда что? Значит, они выпадают из другого измерения. Привет, братья по разуму.

Но на самом деле всё гораздо проще. Рядом стоит подъёмный кран, но вы просто не видите его.

– Да, – вздохнул капитан. – Занятная аллюзия. Но дело в том, что у стены стоял человек. Мой солдат. И удар он получил не кирпичом, а световым лучом. Я видел шлем. По нему словно кувалдой прошлись.

– Ну вот, – радостно заметил сержант, – а выговорите что не кирпич. Ну пусть не кирпич. Пусть булыжник будет. Какая разница?

– Разница в том, что место удара оплавлено было. Это я так, для выразительности сказал.

– Вы могли просто этого не видеть, – продолжал настаивать сержант. – Вам показали картинку и вы решили, что это на самом деле так и есть.

– Угу, – иронично хмыкнул капитан. – Я стал стрелять и эта иллюзия ушла под землю. Нормально. С каких пор миражи стали пуль пугаться?

– Ну, это, конечно, многое меняет, – сконфузился сержант. – Но я предпочитаю рассматривать это как уловку. И не более.

– А что там в учебниках по физике пишут, – не сдавался капитан. – Такое возможно?

– Теоретически – да. Но столько энергии ни у нас, ни в целой галактике не наберётся. Тут бы целый Армагеддон каждый раз творился.

– Взаимно, – усмехнулся капитан. – Все, кто ратовал за кротовые норы, давно уже сдохли в них, а мы всё ещё летаем по старинке. И ничего. Даже вот сюда добрались.

Он посмотрел на часы и стал прощаться. Надо было ехать на полигон и творческий раунд приходилось прерывать.

– Ищите сигнал и покопайтесь ещё в учебниках, – сказал он на прощание. – Вдруг, какая-нибудь лазейка и найдётся. Эти братья по разуму ведь нашли её.

– Угу, – согласно кивнул сержант и отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

«Ага, сейчас вот бросит всё и найдёт. Как же. Академики найти не могут..».

Капитан уже мчался на полигон, когда прозвучал сигнал тревоги. Что-то чрезвычайное произошло возле цитадели и капитан, не раздумывая развернул джип. Попытка связаться с оператором не увенчалась успехом и приходилось только гадать, что там произошло.

Перед поляной собралось уже достаточно много народу и капитану пришлось оставить джип, чтобы не придавить кого-нибудь случайно.

Все глазели на поляну и то и дело слышались изумлённые вскрики и вздохи.

– Да что тут произошло? – недовольно спросил он ближайшего солдата, пробившись к краю поляны, но так и не поняв ничего.

– Да вон, – кивнул солдат в сторону цитадели, – девчушка сквозь кордон пробралась. Теперь все думают, как её оттуда вытащить.

Капитан глазам своим не поверил. На поляне гуляла маленькая девочка и рвала цветы. Самое поразительное в этом было то, что цитадель молчала, словно сражённая этим ангельским созданием.

– И не стреляли? – поразился он.

Не-а, – ответил солдат, сам удивлённый таким обстоятельством. – Молчат что-то.

Кто-то пытался подманить девочку, предлагая всякие вкусняшки, но она каждый раз весело хихикала, стыдливо прикрывая ладошками лицо и убегала ещё дальше. Похоже, что ребёнок ещё не удостаивался вниманию стольких дядек и бесконечно смущался.

У кого-то не выдержали нервы и один из солдат рванулся на поляну. Здоровенный сержант успел ухватить его за шиворот и отшвырнул обратно, в мигом расступившуюся толпу.

– Куда ты прёшь, дубина?! – снисходительно напутствовал он бедолагу, летящего кубарем по траве. – Убьют же.

Солдат быстро поднялся и нахлобучивая слетевший шлем, недовольно пробурчал:

– Я думал: у них перемирие. Не стреляют же.

– Это они в неё не стреляют, дурило, – насмехаясь, разъяснил ему сержант, – а тебя сразу хлопнут. – И сурово добавил: – Ремешок потуже подтяни солдат, а не то не только шлем, но и голову потеряешь.

В толпе легонько подсмеивались над незадачливым солдатом и сержант, на гребне всеобщего внимания, повернулся к цитадели и с напускной весёлостью сказал:

– Ну всё. Завтра набираем бабский батальон и хана вам, тугареги. Нашли мы ваше слабое место.

«Туэряне» – поправил кто-то из толпы, но сержант равнодушно парировал;

– Да мне плевать как там их называют. Завтра девки забьют кол в их осиное гнездо, а я поставлю свечку за упокой и все забудут как их и звали.

Подъехал комбат со своей свитой и, приподнявшись из шикарного кабриолета, возмущенно рявкнул на всю толпу:

– Кто допустил?!

«Кто, кто», – донёсся приглушенный голос из толпы. – «Сама пришла».

– Что будем делать?– комбат оглянулся на свиту, испепеляя их уничтожающим взглядом. Такого позора ему ещё не приходилось испытывать.

«Мамку звать надо» – услышал кто-то его слова. – «На мамку она пойдёт».

– Найдите мне мать. Быстро, – вполголоса приказал комбат и выпрыгнул из машины. – Я здесь подожду.

Встреча с комбатом не предвещала ничего хорошего. В таком состоянии он мог отыграться на капитане по полной, ведь по долгу службы он должен быть совсем в другом месте и капитан стал потихоньку перемещаться в сторону своей машины. Тут и без него разберутся, тем более что инцидент был должен быть со счастливым концом. Ну разве что женщина истерику закатит и рванёт за дочкой на поляну. Так тут немало крепких парней. Должны удержать её от глупостей. Подумаешь, кому-то достанется на орехи: клок вырванных волос и расцарапанное лицо. Зато потом целый месяц обсуждать будут. У колонистов так мало радостных событий в этой жизни, что они любому рады.

Капитан дождался, когда комбат повернулся к нему спиной и прыгнул в машину. Кажись, пронесло. Он потихоньку вывернул на трассу и на радостях дал по газам. Теперь можно было облегчённо выдохнуть – опасность миновала. Но едва не случилась новая беда. Мысли о девочке так затуманили взор, что капитан едва не вылетел с трассы.

«Почему они не стреляли?» Этот вопрос не давал ему покоя. Он остановился на обочине и ещё долго сидел, уперев взор в бесконечность, размышляя над этим удивительным фактом.

Неделя пролетела как один день. Комбат с таким усердием взялся за службу, что некогда было даже присесть. Все срочно подчищали свои огрехи и капитан не был исключением. Пока начальство смотрело на всё сквозь пальцы, он тоже был не прочь пропустить пару мероприятий или просто поставить галочку для отвода глаз. Теперь всё надо было приводить в порядок и выполнять распорядок дня с непоколебимым усердием. Все твердо должны знать свои обязанности и соблюдать их с известной долей фанатизма, которая, как известно, была безразмерна.

Лютующий комбат мог с легкостью сорвать погоны за малейшую провинность и провинившегося, тогда ждала безрадостная жизнь где-то на стройке века или дремучих лабиринтах бесконечных питомников, разбросанных по планете. Прощай тогда и досрочная пенсия, дающая возможность безмятежно провести остатки своих дней где-нибудь на лазурных берегах океана или даже просто в своей каморке, азартно вбивая костяшки домино с такими же как он пенсионерами.

Кто бы мог подумать, что в эпоху тотальной псевдодействительности и умопомрачительных интерактивных игр, эта игра выживет. И не просто выживет, а станет синонимом к слову «содружество».

Ничто не объединяло так людей как эта допотопная игра, перенесенная через века и миллионы световых лет. Даже упёртым нигилистам приходилось это признавать.

Поэтому, когда позвонил сержант, капитан даже не сразу понял о чём идет речь.

– Похоже нашёл я ваш сигнал. Даже два. Приедете, посмотрите?

– Сигнал? Какой сигнал? Ах да, – наконец вспомнил капитан о своей просьбе. – Слушай. Сейчас я не смогу приехать. У нас тут Ледовое побоище вкупе с Куликовской битвой. Начальство вычищает ересь и укрепляет нашу веру в первый постулат Бора. Так что пока разбирайся с этим сам.

– И что мне с ними делать-то? – опешил сержант. – Это ваша тема, товарищ капитан. Не моя.

«Действительно» – подумал капитан.– «Он же не знает, что я хочу сделать».

– Ладно, – сказал он. – Сделаем так. Поставь глушилку на эти сигналы: процентов так на 50-70 и посмотрим, что будет.

– Кхе-кхе, – тактично прокашлялся сержант. Капитан явно был не в теме. – У меня и на один сигнал такой мощности не будет. Надо обращаться к Малевичу. Они могут вообще весь эфир заглушить. Если потребуется.