Ох… Дерьмо. Какое же дерьмо. Я не знал, что сказать, да этого и не требовалось. Конрад упрямо продолжал говорить, как будто, если он не выложит все это сейчас, то не сможет уже никогда.

- Он оказался не единственным военачальником-параноиком, расстреливающим собственные войска, но он стал первым. Мы с сестрой окружили штаб-квартиру нашей компании в Аризоне вагонами-платформами.

- Как раз там, где ты нашел меня, - сказал я, вспомнив костюм-тройку Конрада.

- Да. Мы были довольно хорошо экипированы, поэтому я решил, что можно просто переждать, - он крепко меня обнял. – Это заняло месяцы, но в конце концов один из посланников Фредди передал нам письмо, в котором рассказывалось, что случилось с Эви и как. Не надо иметь много мозгов, чтобы понять, что произошло. Мне пришлось признаться Мелиссе, что я натворил, как солгал и предоставил Фредди все необходимое, чтобы убить ее дочь. Я думал, она прикончит меня, когда узнает. И я даже хотел этого.

- И что она сделала? – наконец спросил я, когда мне показалось, что он не собирается продолжать.

- Выгнала меня, - тихо ответил он. – Сказала, чтобы я убирался, что она меня ненавидит и больше не может доверять. Она приказала своим людям выкинуть меня посреди наиболее зараженной зоны, и я был уверен, что подхвачу вирус. Она сказала… - у него слегка дрогнул голос. – Сказала, если у меня есть хоть капля чести, то я должен умереть, убивая кого-то хуже меня, или спасая того, кто лучше. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы попытаться исправить свои ошибки.

Я был ошеломлен. Ошеломлен и взбешен, и эти два чувства сражались у меня в мозгу, пока я пытался уложить информацию в голове. Конрад, идиот, зацикленный на спасательных операциях, был настолько разбит чувством вины, что буквально пытался умереть ради меня. Меня. Пока я всего лишь хотел, чтобы Конрад жил, он сам изо всех сил стремился умереть.

Я был дико зол на его сестру, и когда злость победила, все что я смог из себя выдавить, было:

- Вот же сука!

- Я убил ее дочь.

- Нет, не убивал. Ты совершил ошибку, повлекшую за собой цепочку других глупых решений, но ты не закидывал гребаными… как там они называются… ракетами нефтезавод, я…

Конрад покачал головой.

- Ты не понимаешь.

- Хорошо, - я был слишком измучен, чтобы спорить, хоть и хотелось. Не хватало слов, чтобы выразить, что я думал о том, что на самом деле сделала его сестра, и какой ужасной я ее считал, но было очевидно, что понятия Мелиссы и Конрада о границах ответственности диаметрально отличались от моих. Мне не нужно было выигрывать этот бой, но я считал необходимым сделать одно очень конкретное замечание. – Не понимаю. Но я знаю, точно знаю, что без тебя я не справлюсь. Не справлюсь. Не смогу.

- Ты умный, ты доберешься до Кочетопа-Хиллз, если будешь осторожен.

Я в ужасе уставился на него.

- Откуда ты узнал, куда мы направлялись?

Конрад чмокнул меня в макушку.

- Ты разговариваешь во сне.

Господи, кто еще мог бы подумать, что это восхитительно и совсем не раздражает?

- Ты не можешь бросить меня. Я сломаюсь. Твоя настоящая миссия полная чушь, ты должен придерживаться нашего соглашения. Путешествуй со мной. Оставайся со мной, Конрад. Мне не будет лучше без тебя, никогда. Я не смогу один.

- Как насчет того, что я стану таким? – он указал на отрубленную руку. – Думаешь, будет лучше, если я стану монстром, совсем не похожим на человека?

- Чертовски драматично, - фыркнул я. – Этого человека пытали. А я не собираюсь тебя пытать. Разве что каким-нибудь сонетом, - я взглянул на него. – Мы не знаем, как далеко зайдет у тебя мутация. Никто не знает, всегда есть шанс, что ты останешься таким, как сейчас. Изменения от Пурпурной Чумы варьируются от человека к человеку, так что не смей прикидываться, что превращаешься в это. Ты можешь остаться таким же или отрастить себе гребаный хвост, но я все равно буду хотеть, чтобы ты оставался со мной.

Конрад снова затих, переваривая информацию. По крайней мере в этот раз я был чертовски уверен, что он не собирается возвращаться к аргументу про самоубийство ради меня, потому что сказанное мной настолько близко подошло к декларации о намерениях, насколько только можно было выразиться, не спугнув его. Я понял, что сладкое и теплое чувство, окутывающее меня и спрятанное в самом центре сердца – это Конрад. И не требовалось произносить вслух, чтобы понимать, что это правда.

А затем ему, конечно же, надо было взять и выпендриться.

- Не верь, что солнце ясно, - пробормотал он у моего лба. - Что звезды - рой огней, что правда лгать не властна, но верь любви моей.

----------------------------------

Ульям Шекспир, «Гамлет», обращение Гамлета к Офелии. Перевод М. Лозинского.

---------------------------------

- О, господи, - я секунду смотрел на него в упор, а потом шлепнул по руке. – Ты читал «Гамлета» без меня!

- Еще одно утреннее занятие, пока ты дрыхнешь как сурок.

- Когда? После утренней дрочки?

- Иногда во время.

- Ты невероятно отвратителен, - сообщил я ему. – Так унизить Барда. И все равно я хочу, чтобы ты был рядом. Это тебе о чем-нибудь говорит, идиот?

- Что мне, похоже, придется остаться с тобой.

- Чертовски верно.

Это, конечно, не было последним словом. Далеко не последним, поскольку Конрад был идиотом с эмоциональным запором, и мы могли погибнуть завтра, пытаясь вернуть наши велосипеды, не говоря уже о всех тех бактериях, которых я наглотался. Скорее всего я заболею, тяжело заболею, но я буду бороться за выживание, что бы не случилось со мной потом. Я хотел жить, черт побери.

Я хотел, чтобы мы оба жили, так долго, как только возможно.