Сет сидит в лаборатории. Уже поздно, но он чувствует, будто находится на грани прорыва в проекте, над которым кропотливо трудится. Это его предпоследний день в компании, занимающейся разработкой неотропных веществ. Все были ошарашены, когда он объявил о своем решении уйти. Это приятно для его раздутого эго. Он добавляет одну молекулу, затем удаляет другую, и снова дополняет сложное вещество, которое собирает на экране своего «Тайл». Почти готово.
Сет ‒ лучший инженер–химик в «Фармакс», и он знает это. Никто не придумывает новые лекарства, так как это делает он. К профессиональной гениальности и его внушительной заработной плате можно добавить, что он известен как специалист по соединениям ртути. Ни одна компания не может удержать его больше года, несмотря на предложения быстрого карьерного роста и всевозможные бонусы. Некоторые коллеги винят его исключительный интеллект, считая, что ему все быстро наскучивает, другие, его проблему с наркотиками. В словах и тех и других есть доля правды, но есть и другая, намного более серьезная причина, по которой Сет часто переезжает. И эту причину он очень тщательно скрывает.
За десять месяцев, что он работает в фармацевтической компании, он открыл два первоклассных психотропных наркотика, и теперь на грани открытия третьего. На сегодняшний день, его самый большой хит ‒ «Траникс». Это транквилизатор, смоделированный таким образом, что уменьшает тревожность без эффекта отрешенности или сонливости. Как только «Траникс» попадает в кровь, человек ощущает тепло и расслабленность, за этим следует сладкий и чистый кайф.
«Все дело в системе доставки», ‒ объяснял он своему супервайзеру с глазами бусинками и кивающим интернам. Сет показывал слушателям схему, повествовал об уровнях, слоях, взаимодействии друг с другом и с химическими веществами в мозгу.
«Молекулярная экспрессия прекрасна», ‒ согласны с этим были все.
Наркотик до него производился в основе трамадола и считался обезболивающим. Он не просто снимал физическую боль, он нейтрализовывал все страдания: несчастное детство, неудачную женитьбу, низкую самооценку… продолжать можно бесконечно. «Траникс» фаворит у Сета, но у него есть слабость к анальгетикам. Мужчина заменил очень вкусный трамадол на вечнозеленое африканское дерево хакею. В итоге он получил, аналогичную химическую структуру, но при этом более мягкий эффект расслабления тела, без сужения зрачков и сухости во рту.
Гениально, если не сказать больше. Однако, формула не идеальна: слишком сильное воздействие на печень. Также он не уверен на счет долгосрочных последствий воздействия на мозг. Но это будут выяснять дети из «Фудсейфти».
Сет перемещается к устройству на столе, нажимает «печать», и, после некоторого дребезжания, достает оттуда лоток с таблетками. Стряхивает их с помощью пластиковой воронки в пустой пузырек, хватает последнюю таблетку, прежде чем она исчезнет в воронке, и закидывает ее себе в рот. Пузырек он подписывает и отправляет его в карман брюк. Это необычные таблетки зеленого цвета: они выглядят невинно, как пищевые добавки с хлорофиллом, или спирулина. Его последний проект. Он включает в себя эксперименты с шалфеем, или с шалфеем предсказателей, как частенько называют его хиппи. Мексиканская мята.
Бегущая строка начинает мерцать из-за обновлений новостной ленты. Министр был уволен за то, что тайно владел домашним бассейном. ПАНК кается и приносит свои извинения: власти не знают, как такое могло случиться. Они сжимают губы в твердую линию, планируют выдвинуть обвинения и используют такие слова, как «шокирующе», «неприемлемо», «неосознанно». Журналистка, ведущая репортаж, кажется знакомой: молодая, необыкновенно привлекательная женщина с афрокосичками, в майке с круглым вырезом и в кожаных штанах. Байкерша? Белая, состоящая из тонких линий, татуировка покрывает ее плечо, глаза подведены карандашом, грациозная осанка... Как раз в его вкусе.
Он думает о бассейне и вспоминает детство, когда намазанный солнцезащитным кремом, бегал под разбрызгивателями, пил из шланга, устраивал сражения на водных пистолетах и пушках. Ему нравилось долго стоять под душем, лежать в глубокой ванне с пеной, смывать в туалете проточной водой. Мужчина испытывал ностальгию по запаху хлорки: бассейн в форме почек, прыжки с разбега в воду, игры в Марко Поло. Он любил лежать на полу, выложенном горячими кирпичами, чтобы согреть покрытую мурашками кожу. Однажды им запретили поливать сад, затем домашние бассейны попали под запрет, затем все бассейны стали вне закона, затем, затем, затем… Это было так давно. Сейчас он сделал бы что угодно, чтобы поплавать или глотнуть воды из под крана. Жизнь теперь кажется ему опустевшей. Следующая новость об известном пианисте, утонувшем в ванной. Сет выключает новости.
Мужчина сбрасывает с плеч лабораторный халат, вдевает в бровь пирсинг и застегивает на запястье кожаный браслет с шипами. Натягивает черное худи, немного подводит глаза и взъерошивает волосы, чтобы они выглядели так, будто он только что встал с постели. По пути на выход, проверяет свой внешний вид в отражении стеклянной двери. Настроение начинает улучшаться, как только медленно начинает действовать наркотик.
«Гром зимой, ‒ думает он, выходя на улицу. ‒ Они, должно быть, снова химичат с погодой». Его черная куртка делает его почти невидимым, а компактный зонт с серебряным наконечником защищает лицо от внесезонного дождя. На улице темно и скользко, свет дают только случайные вспышки молний и неоновые магазинные знаки, бликующие на черную неровную поверхность. Мерцают цианобактерии, а зеленые уличные фонари включаются и гаснут, когда он проходит под ними. Вдали раздаются радостные крики: звуки музыки, свет задних фар автомобилей. Голограмма на здании с изображением часов сообщает об ошибке.
Неровные края тротуара портят привычную элегантную походку мужчины: выбитые кирпичи, открытые люки, корни деревьев, пробивающие себе путь через разрушающийся асфальт. Разбитая и усыпанная мусором, дорожка, кажется, живет своей собственной жизнью.
Впереди появляется группа людей, движущаяся ему на встречу. Мужчины с угольного цвета кожей, одетые в промасленную кожу, шкуры животных и сандалии. Их лица покрыты шрамами. Сет видит их решительность во вспышках света, когда они проходят под фонарями. «Гадаван кура». Браслеты из слоновой кости постукивают при ходьбе.
Когда люди подходят ближе, мужчина приподнимает подбородок и прямо смотрит на лидера группы. Он не шагает в сторону, как поступило бы большинство людей. Вместо этого он задевает его рукой и продолжает свой путь. Как только Сет исчезает из поля зрения, один из мужчин начинает выть, имитируя звуки гиен, а остальные мужчины смеются. Сет поправляет свой капюшон и идет дальше.
Незнакомец в лохмотьях выпрыгивает на него из переулка. Бродяга? Невозможно. В городе больше нет бездомных: они все были «зачислены» в Исправительные трудовые колонии. Слабое дуновение ветра приносит запах сигарет и алкоголя. В кармане худи, рука Сета сжимает рукоять пистолета и снимает его с предохранителя. Капли воды поблескивают на темной коже и волосах оборванца: он с улыбкой, обнажающей отсутствие некоторых зубов, быстро похлопывает себя руками по телу, чтобы показать, что его рваные карманы пусты. От него пахнет улицей.
‒ Пошел прочь, ‒ говорит Сет. ‒ Проваливай.
‒ Дай закурить, бро.
Один глаз бродяги черный, похож на бездонный колодец. Другой ‒ изуродован шрамом.
‒ Сигаретку? Ты должно быть шутишь! Сейчас две тысячи двадцать первый год ‒ никто больше не курит.
Мужчина резко закрывает свой зонт.
‒ Убирайся с дороги.
Незнакомец открывает рот, чтобы поспорить. Сет наблюдает за искрами неповиновения в его глазах. Блеск лезвия. Инстинктивно, он бьет нападающего коленом в пах, и, когда тот теряет равновесие, ударяет его ручкой зонта сбоку в подбородок. Оборванец без сознания падает спиной на мокрый асфальт, его нож-кастет с бряцаньем падает на тротуар рядом с ним.
Сет продолжает движение, и цианобактерии снова вспыхивают. Он поворачивает в проулок, воняющий гудроном и отходами. Перед ним выпрыгивает крыса, но он даже не вздрагивает и это явно хороший знак. Он ожидает, что наркотик будет на пике действия через два часа, может быть, три. Оптимизм в бутылке. Одним нажатием на наушник его жизнь начинает плыть в ритме музыки, и он готов к яркой ночи.
Как только он подходит к своему блоку, микрочип в его идентификационной карте автоматически открывает главные ворота. Это новое биоморфное здание, отделанное модным дымчатым изумрудным стеклом, металлом и черным керамогранитом. Снаружи оно окрашено краской, поглощающей смог, на крыше установлены солнечные батареи и водосборники. Это последняя разработка умных домов: исключительная безопасность, автономность, возможность размещения с домашними животными. Мужчина игнорирует открывшийся лифт и поднимается по лестнице, быстро вбивает свой код «52Hz», сканирует сетчатку глаза. Панель мигает, и дверь открывается. Нейтральный женский голос мурлычет из динамика над дверью:
‒ Добро пожаловать домой, Сет.
Автоматически включается свет, температура установлена на комфортные двадцать четыре градуса. Он глотает еще таблетку, ставит пистолет на предохранитель и проверяет свой «Тайл» на предмет сообщений. Как он и надеялся, на экране мерцает зеленый кролик. У него есть новое задание. В животе все начинает трепетать. Это самое важное его занятие. Опасное. Но Сет весь в нетерпении.