Я яростно покачала головой.

- Коннор? Он был... хорошим.

  Мейсон уставился на меня, слегка приоткрыв рот.

- ДеВитт? Милый?

- Да. Он принес мне кофе и сендвич. Даже одолжил мне свою куртку, чтобы мне не было холодно.

Мейсон откинулся на спинку стула со странным выражением лица. Затем, неожиданно, начал смеяться.

Не просто смеяться. Хохотать.

Не уверена, что когда-либо слышала о том, чтобы он так смеялся за все годы, которые я его знала. Он наклонился и почесал Бесос за ухом, когда неряшливая собака металась между нами, и скулила. Я знала, что он хотел вылизать мою миску.

Бесос был странной собакой. Он очень любил овсянку. Возможно, потому что так долго жил на улице как бездомный. Он научился выживать. И брал все, что мог достать.

Мне знакомо это чувство.

- Что?

- Ничего, Кейси. Он самый крутой парень, которого я когда-либо встречал. И не делает ничего хорошего.

 - Нет? Это странно.

- Думаю, Коннор немного влюбился.

Я положила в рот больше овсянки. Еда была настолько хорошей, и настолько теплой, что я могла бы съесть полную кастрюлю. Это было похоже на ту, первую ночь. Я сидела прямо здесь, промокшая насквозь и жевала домашнее рагу Мейсона. Даже с бутербродом, который был раньше, я была голодной.

Столкнувшись лицом к лицу с Данте и ФБР за одну ночь, с девушкой такое могло произойти.

Может быть, поэтому потребовалось несколько секунд, чтобы слова Мейсона были услышаны.

- А?

- Коннор. Он не делает ничего хорошего. Должно быть, у него все плохо, если он был таким дружелюбным.

Я закатила глаза. Мейсон предупреждал меня годами, что я буду привлекать внимание мужчин. Больше, чем хотелось бы. Он сказал мне не доверять мужчинам. И научил меня защищаться.

До сих пор это не было проблемой.

Мейсон вроде как позаботился об этом.

- Сомневаюсь. Он просто делал свою работу.

- О, поверь мне, он думал, что ты - персик. Жаль Коннора, он никогда его не попробует.

Мейс потянулся вперед и осторожно потянул меня за нос. Я наморщила его, и он снова засмеялся.

- Ладно, малышка. Тебе лучше принять горячий душ и лечь спать.

Мейсон умел быть родителем, не напрягая меня. Он не был властным, и не повышал голос. Я кивнула и направилась в душ, а мой разум приятно оцепенел.

Но когда я скользнула под одеяло, десять минут спустя, то не могла выбросить идею из головы. Я накрутила мокрые волосы на палец и улеглась поудобнее.

Мейсон думал, что хлюст запал на меня.

Но когда я закрыла глаза, то все, что видела - была кровь.