Он смеется.

- Ты так думаешь?

Я скрещиваю руки на груди.

- Я знаю.

- К твоему сведению, я посещал элективные курсы по готовке в универе, и у меня были хорошие оценки. Нет ничего, чего бы мой мозг не смог осилить.

Меня не задевает его высокомерие. Я уже привыкла к этой черте семьи Идальго.

- А, да? Ты никогда не мог обыграть меня в видеоигры.

Надменная улыбка сходит с его лица.

- Видеоигры - это ерунда, они не имеют значения.

- Конечно, конечно, – насмехаюсь. – Ты также не мог победить меня в настольных играх.

Артемис сощуривает глаза.

- Еще раз, игры не имеют значения.

- Мне приходилось помогать тебе с биологией в школе, потому что ты ненавидел законы Менделя, – он открывает рот, чтобы возразить, но я продолжаю. – О, или генетика тоже не имеет значения, да?

Артемис закидывает еще один кусок фрукта в рот, ничего не говоря, и я победно улыбаюсь.

В кухню входит сеньора Идальго, и моя улыбка мгновенно гаснет.

- Доброе утро, сын, – она проходит мимо Артемиса, который продолжает есть в молчании.

Я тороплюсь подать ей завтрак точно, как она любит, и передаю газету.

- Спасибо, – говорит мне прежде, чем посмотреть на Артемиса. – Я же тебе говорила, что мне не нравится, когда разгуливаешь по дому без рубашки, это неприемлемо.

- Я так делаю только по выходным после тренировки.

- Я знаю, что вы относитесь к Клаудии как к еще одному брату, но она все еще девушка, ты не можешь расхаживать при ней в таком виде, это может ее смущать.

Я сжимаю губы, чтобы не засмеяться.

О, сеньора, если бы вы только знали.

- Ладно, я буду осмотрительнее, мама, – соглашается Артемис, заканчивая свой завтрак. – Пойду в душ, – он бросает на меня последний игривый взгляд и выходит из кухни.

У меня есть предчувствие, что Артемис не успокоится, пока я не окажусь в его спальне.