Глава XXI «Георгий Победоносец» присоединяется

Внезапно один из броненосцев останавливается. «Ростислав» отчаянно сигналит ему: «Следовать за мной!» Не обращая внимания на сигналы, «Георгий Победоносец» начинает семафорить «Потёмкину».

Медленно, убийственно медленно передаётся и принимается эта фраза:

«Команда «Георгия Победоносца» желает присоединиться к вам. Просим «Потёмкин» подойти к нам».

Бурный взрыв восторга вызывает это известие на «Потёмкине».

Но победу надо уметь использовать. Быстро подойти к «Георгию Победоносцу», взять к себе на борт его офицеров и вместе с ним на всех парах идти за эскадрой, во что бы то ни стало догнать её и, пользуясь растерянностью командного состава, захватить корабли — такое решение диктовала обстановка.

Но Алексеев отказывается; он говорит, что это может быть военная хитрость и «Георгий» зовёт «Потёмкин», чтобы пустить в него мину.

«Георгий» сам пытается подойти к нам, но Алексеев даёт задний ход и посылает приказ: «Стой, иначе буду стрелять». Так прошло полчаса, а Кригер тем временем на всех парах уводил эскадру от опасной близости с восставшим «Потёмкиным».

Дальнейшее ожидание становилось невыносимым. Дымченко, Резниченко и Матюшенко потребовали от Алексеева прекратить игру. Их голоса звучали угрожающе. Поставленный перед этой угрозой и страхом за свою жизнь, Алексеев принимает неожиданное для него решение. Он приказывает передать «Георгию» сигнал: «Арестуйте офицеров и доставьте их на «Потёмкин».

В ответ по семафору к нам несётся сигнал социал-демократов «Георгия»: «У нас дело плохо. Не все согласны. Мы не можем справиться. Присылайте скорей помощь».

Потёмкинцы откликнулись мгновенно. Не прошло и двух минут, как Матюшенко, Дымченко, Кулик, Кирилл и Шестидесятый мчались на миноносце к «Георгию». Маленький кораблик подошёл к правому борту броненосца. Видно было, как потёмкинцы взбирались по трапу на корабль.

Ещё четверть часа томительного ожидания, и мы получаем сигнал подойти. Этот сигнал передаётся с нашего миноносца, но Алексеев и тут упорствует:

— Пока офицеры «Георгия» не будут у нас на корабле, я к нему не подойду.

Споры бесполезны. Вступать в переговоры по семафору с нашей делегацией — значит, потерять ещё несколько минут драгоценного времени. Комиссия решает отправить на «Георгий» новую группу потёмкинцев. Алексеев на этот раз необыкновенно услужлив. По его приказу спускают «восьмёрку». В неё погружаются матросы Осадчий, Самойленко, Горбач и я. На полпути нас встречает ялик миноносца. Нам передают записку Матюшенко следующего содержания:

«Команда «Георгия» не решается арестовать офицеров. Пришлите караул».

Пришлось вернуться на «Потёмкин» за караулом.

Когда мы прибыли на броненосец «Георгий», его офицеры спокойно собирали свои пожитки и даже не думали оказывать сопротивление. Караул понадобился лишь для того, чтобы свести их с корабля на берег. Матросы «Георгия» просили не убивать никого из офицеров.

Восстание на «Георгии Победоносце» произошло благодаря решительности двух матросов.

Один из них, комендор Дорофей Кошуба, ворвался в капитанскую рубку и, оттолкнув командира, прокричал в рупор машинного отделения приказ: «Стоп пары!» Другой, машинист Денига, принял приказ и передал его машинной команде. Матросы «Георгия Победоносца» радостно приветствовали действия смелых товарищей. Они ждали, что сейчас остановятся и другие броненосцы и восстание будет всеобщим. Но пока «Георгий» разговаривал по семафору с «Потёмкиным», эскадра скрылась за горизонтом. Исчезла надежда на всеобщее восстание.

Команда «Георгия» растерялась. В матросах всегда воспитывалось сознание единства и неделимости флота. Всем флотом они ничего и никого не боялись.

Оставшись одни, георгиевцы почувствовали себя одинокими. Силу народа они тогда ещё не осознали; силу флота знали хорошо. Правда, с ними был «Потёмкин», но самим фактом восстания он как бы вывел сам себя из состава флота. Без эскадры «Потёмкин» был, в их представлении, обречён на гибель.

Матюшенко, Кулик и Кирилл, поднявшись на «Георгий», обратились к команде с речами. Их сочувственно слушала сотня матросов. Остальные стояли в отдалении. Одна группа матросов прерывала потёмкинцев криками: «Не желаем к «Потёмкину», «Идём в Севастополь». Офицеры сгрудились на штормовом мостике. Один из них застрелился, другой пытался даже вступить в полемику с Куликом. Георгиевцы не решались арестовать их. Денига, Кошуба и ещё несколько георгиевцев умоляли потёмкинцев: «Действуйте скорее! Действуйте, а то офицеры собьют команду!» Тогда-то Матюшенко и отправил нам требование о присылке потёмкинского караула для ареста офицеров. Однако ещё до прибытия караула он вместе с Кириллом и Дымченко отправился на капитанский мостик. Эта тройка смелых людей и арестовала двадцать офицеров «Георгия», которые без всякого сопротивления сдали оружие и сняли погоны.