Глава 6
Я разламываю таблетку аспирина и запихиваю обе половинки через горлышко бутылки в минералку. Это уже третья таблетка обезболивающего. К похмелью прибавляется ещё и боль от шишки, которую я заполучила по дурости. Естественно, я выгляжу как идиотка. Мне стыдно, что на моём лбу красуется бугор. Именно поэтому я натянула на себя шапку-бини Янды ультрамодного зелёного цвета, которую у неё одолжила.
Сегодня не намечается выступление, но мне всё равно нужно выполнять свои обязанности и сопроводить «Освобождённых» в студию. Я всегда радуюсь такой возможности во время туров, потому что это редкость. И мне нравится наблюдать за музыкантами во время их работы.
Руди умело заруливает на маленькую парковку и открывает двери автобуса, чтобы мы могли выйти. У всех при себе багаж, так как после сессии на большом такси мы поедем в отель. Наконец-то настоящий душ и следующие два дня даже нормальная кровать! В этот раз между мной и Алексом будет целая стена. Несмотря на то, что я перепила, мой сон был беспокойным. То, что Алекс находился совсем рядом, сводило меня с ума. Всю ночь я чувствовала его запах, и почти всю ночь пролежала, прислушиваясь к его дыханию.
— О, а вот и вы! — Том открывает дверь. Он приветствует нас тепло и по-свойски. Ну, мы ведь знакомы, и я очень рада, что смогу сегодня провести пару часов вместе с Ниной. С момента её помолвки с Томом мы созванивались пару раз, что пошло нашей дружбе на пользу.
Мы идём по тёмному коридору, стены которого украшают различные награды и дипломы музыкального бизнеса. Студия «4Aces» набрала приличную популярность. Даже Ксавьер Найду записывался здесь несколько своих песен. И вот Нина бросается мне на шею. Её беременный животик вырос, и теперь даже со стороны отчётливо видно, что скрывается под её майкой Метáллика.
— Я так рада тебя видеть! — восклицает она и тащит меня за собой. Том берёт на себя группу и ведёт дальше в так называемую гостиную. Я очень рада, что на время избавилась от влияния Алекса.
— Как у тебя дела? — спрашивает Нина и усаживает меня на маленький диван.
— Хорошо. Супер. Неплохо... — Больше синонимов к «я не хочу об этом говорить» в голову мне не приходит.
Нина протягивает мне стакан кофе и садится рядом. Наклонив голову в сторону, она спрашивает:
— Правда? Ты выглядишь не шибко довольной.
Я отпиваю кофе.
— Пресса знатно потрепала тебе нервишки. — Типичная Нина. Всегда прямолинейная до невозможности.
— Всё уже более или менее улеглось, — отвечаю я и ставлю свой стакан на маленький столик передо мной. Но Нана по-прежнему смотрит на меня со скепсисом.
— Они обошлись с тобой не очень мило, да и Алекс ничего особо не предпринял, чтобы избавить тебя от нападок. — Она гладит свой живот и усаживается поудобнее. У противоположной стены стоит письменный стол, а рядом гитара. Я узнаю типичный хаос Нины.
— Твоё новое бюро симпатичное, — подмечаю я, чтобы сменить тему, но Нина не покупается на мою уловку.
— Как ты на самом деле относишься к Алексу? — задаёт она вопрос и смотрит серьёзно.
Я понятия не имею, как отношусь к Алексу, только знаю, как должна к нему относиться.
— Он и его группа — клиенты фирмы «Bullit», а я – их тур-менеджер, — отвечаю я послушно и честно.
— А дальше?
Вот блин, Нина всё никак не отстанет.
— Поведай мне, какой ответ ты хочешь услышать, тогда мы быстрее закончим с этим допросом. — Меня немного раздражают эти расспросы.
Нина вздыхает и облокачивается на спинку.
— С момента фестиваля Алекс стал весьма любопытным ко всему, что касается тебя.
Я морщу лоб.
— Что ты имеешь в виду под «любопытным»?
— Алекс расспрашивал меня о тебе. Больше, чем один раз. Поэтому я на него злюсь, что он не сказал прессе правду. Это избавило бы тебя от неприятных насмешек. — Она делает глоток кофе. — Он хотя бы поговорил с тобой?
— Поговорил? О чём? — Я чувствую растерянность из-за новых подробностей. — Что ты подразумеваешь под «расспрашивал»? — хочу знать я.
— Ну, как обычно. — Нина пожимает плечами. — Когда у тебя день рождения, твой любимый цвет, есть ли у тебя парень. — Она многозначительно мне подмигивает.
— Слушай, Нина, Алекс – клиент и поэтому так и так – табу. Кроме того, у него есть девушка.
Неожиданно Нина заливается громким смехом.
— Ты имеешь в виду эту плоскодонку? Поверь мне, она абсолютно не в его вкусе. Но в ближайшие недели у тебя ещё будет время познакомиться с ним поближе.
Я всё ещё не могу понять, к чему клонит Нина. Это барьер в моей голове. Я просто отказываюсь допускать мысли об Алексе и моих чувствах к нему. Но моё сердце и интуиция противоречат здравомыслию. Беспомощно я смотрю на Нину, которая дружески гладит меня по руке.
— У Алекса к тебе чувства, Сэм. Просто будь смелее.
Я не успеваю расспросить Нину подробнее об Олив, так как дверь отворяется и в дверном проёме появляется обесцвеченная шевелюра Тинте.
— Эй, Сэм, мы сейчас начнём первую запись, и мы были бы безумно рады, если бы ты присутствовала при этом.
На такое предложение невозможно сказать «нет», если конечно не хочешь испортить отношения с музыкантами. Через пару минут мы с Ниной сидим за Томом и Лолли – звукооператором. По другую сторону стекла «Освобождённые» занимают свои позиции. Они равняются на барабанщика и образуют полукруг. Алекс сидит на высоком стуле, углубившись в текст, который лежит на пюпитре3. Ручкой он вносит последние исправления, потом кивает своему брату. Я впервые становлюсь свидетелем их братской связи. Это то, как эти двое создают музыку. Ноа не отрывает взгляд от брата, который также интенсивно смотрит на него. Этот магический момент можно почувствовать и по нашу сторону стекла.
Ноа играет тихую мелодию на гитаре, а потом вступает Алекс, мягко подпевая. У меня бегут мурашки по спине, и когда Алекс неожиданно устремляет на меня взгляд, я чувствую приятное покалывание до самых кончиков пальцев. Он по-прежнему напевает мелодию, но то, как он смотрит на пюпитр, говорит мне о том, что скоро последуют слова.
— Ты меня спасла, — начинает он петь и смотрит при этом прямо мне в глаза. Проклятье! Это про меня!
— Не только в этот момент.
Ты освободила меня от тьмы,
Сорвала с меня оковы...
Я ощущаю, как к моим глазам подступают слёзы. Понятия не имею, как у него это выходит, но чувствую близость с ним. Жаль, что мы сейчас не одни. Это мешает. Момент до жути интимный, но при этом мы друг друга почти не знаем.
— Я хочу тебя отблагодарить,
Хочу держать тебя,
И хочу любить тебя...
Я быстро моргаю, чтобы подавить слёзы. Мне нельзя здесь расклеиваться, но мурашки всё так же продолжают бежать вниз и вверх по моему телу. Всё вокруг начинает расплываться. Всё, что я чувствую, это как Нина берёт меня за руку и легонько сжимает её. Что бы я сейчас делала без неё?
— Ты тоже скована,
Слишком связана прошлым,
Но я тебя освобожу так же,
Как ты освободила меня.
Алекс даже не подозревает, насколько прав. И теперь я больше не могу сдерживаться. Одна слезинка катится у меня по щеке. Мне хочется прервать зрительный контакт с Алексом, но у меня не получается. Его лицо, его мимика и поза полны чувств. Моё сердце выпрыгивает из груди, и я могу чувствовать то, что чувствует он. Его страх, его оковы, его любовь...ко мне.
Ко мне? Боже, Сэм, ты такая дура! Ты сейчас не больше, чем мимолётная муза возвышенной рок-звезды, что интересуется блондинками-моделями. Я срываю шапку с головы и вытираю ей слёзы. Бросив последний взгляд на Алекса, полный презрения, я выбегаю из помещения.