Глава 1

Полупустая парковка у паба субботним вечером означала меньше бесплатных напитков и больше времени в одиночестве. Черт.

Джесс неторопливо подошла к почти пустому бару. Высокие каблуки, постукивающие по деревянному полу, и облегающая джинсовая юбка, демонстрирующая все ее изгибы, прямо говорили о ее доступности.

— Две порции виски, Адам.

Самый красивый мужчина в заведении, услышав заказ, нахмурился и посмотрел на нее прищуренными темно-карими глазами.

— Не сегодня, Джесс.

— Я платежеспособный клиент. Я хочу свои напитки.

— Тебе больно. Я понимаю, но напиваться до беспамятства каждые выходные не тот способ, чтобы залечить разбитое сердце.

— Если бы я была мужчиной, ты бы предложил мне виски за счет заведения и указал в направлении самой доступной женщины в этом месте. — Джесс перегнулась через стойку и одарила Адама самым угрожающим взглядом, который у нее получался. Она выглядела чертовски злобно, если зеркало за его спиной не врало, но он просто улыбнулся.

— Почти все смотрят фейерверк в Норт-Бэй, так что твои шансы получить несколько стаканчиков ограничены, если только ты не снизила свои стандарты, включив туда Джимми, Джо и Старину Лена. — Он указал на трех стариков в углу, потягивающих свой обычный имбирный эль с чайной ложечкой рома для аромата.

— Они не единственные мужчины в этом баре. — Подняв брови, она сменила выражение лица с задиры на соблазнительницу и замурлыкала. — Жаль, что я не смогу убедить тебя увлечься кем-то другим, кроме твоей жены.

Он налил два стакана и поставил их перед ней.

— Нет, спасибо. Мысль о том, что Лили наставит пистолет мне на яйца, держит меня в узде.

В его словах был смысл. Жена убьет его, если он соберётся изменить ей. Не то чтобы он когда-нибудь хотел этого. Лили была высокой блондинкой и сложена как девушка с обложки времен Второй мировой войны. Та женщина, которую мужчина хотел бы видеть рядом.

Джесс взяла одну из рюмок и закинула ее содержимое себе в горло. Ожог прошел мимо сердца, которое давно остыло. Ей понадобится вторая порция, чтобы повысить свою уверенность.

Небольшая компания в следующие несколько часов в сочетании с алкоголем помогла бы стереть воспоминания о будущем, в котором ей было отказано. После она смогла бы вернуться в свою квартиру, в которой прожила десять долгих лет, чтобы дождаться начала своей новой жизни. До тех пор, пока не сможет получить степень преподавателя и найти работу где-нибудь в другом месте, ей придется довольствоваться тем, что она будет топтаться на месте. Джесс казалось, что она проводит в ожидании всю жизнь. Мужчины, с которыми она знакомилась в баре, помогали ей избежать одиноких ночей и предоставили достаточно бесплатного алкоголя, чтобы обезболивать ее разбитое сердце.

Мужчины покупали напитки женщинам, которые уделяли им достаточно внимания. И Джесс точно знала, сколько внимания нужно уделить. Она неплохо играла в бильярд, могла обсуждать хоккейную статистику с любым мужчиной в радиусе пятидесяти городов и позволяла себе определенную снисходительность на танцполе. Легкое общение только и всего, и мужчины редко жаловались. Никаких ожиданий, никакого разбитого сердца.

Несколько мужчин предлагали ей более интимные вещи, но никогда не звали на настоящее свидание. Джесс была не из тех, на ком женятся. Роберт — да не упокоится он с миром — позаботился о том, чтобы выжечь это знание в ее душе своими действиями и бездействием.

Она подошла к музыкальному автомату и уставилась на две сотни доступных песен. Ни одна из них не соответствовала ее нынешнему настроению. Часть ее хотела напиться и потеряться в объятиях незнакомца, но другая хотела вернуться домой. Она выбрала «Клин клином вышибают» Назарет. Несколько посетителей застонали, когда песня разнеслась по залу. Ей было все равно. Музыка помогла бы заблокировать память об этом придурке.

Джесс вернулась в бар. Третий стакан стоял рядом с двумя, которые она купила. Хотя кусочек ее совести умолял проигнорировать его, другая, более темная часть приняла вызов.

— Для меня? — крикнула она Адаму.

— От одного из твоих поклонников.

Паб был не полон, но в нескольких кабинках сидели мужчины. Она не принимала во внимание любой столик с женщиной. Мужчины временами были невнимательны, но обычно не склонны к самоубийству. Двое мужчин в темных деловых костюмах сидели в кабинке в задней части паба. Один был высоким, темноволосым и великолепным, а другой был старше и ниже ростом, с редеющими светлыми волосами. Они оба посмотрели на нее. Бинго. Может быть, симпатичная девушка захочет компанию на несколько часов.

Выпив второй стакан с фальшивой бравадой, она направилась к столику с мужчинами, держа в руках третий.

— Осторожнее, Джесс, — предупредил Адам.

Она его проигнорировала.

Старший из двоих оценил ее приближение ледяными голубыми глазами. Он усмехнулся, когда она подошла ближе.

Более молодой и привлекательный парень выглядел не слишком юным, может быть, ему было больше тридцать или чуть за сорок. Он прищурил глаза и выглядел так, как будто пытался отразить ее появление ярким лазерным лучом.

— Привет, ребята, — сказала Джесс, направляя свой голос и взгляд на более дружелюбного из них двоих. — Спасибо за выпивку.

Лысеющий блондин улыбнулся, но мистер Ворчун покачал головой.

— Ты ошиблась столиком, милая. Почему бы тебе не попытать счастья в другом месте?

Быстрая оценка остальных столов показала ее ошибку. Напиток был от Картера Джексона. Он попытался помахать ей рукой, но у нее скрутило живот, когда она вспомнила свою ночь с ним. Его озабоченность цветом ее трусиков и тем, сможет ли он влезть в ее туфли, напугала ее. Нет, она не настолько в отчаянии. Лучше рискнуть с новыми парнями в городе.

Блондин подвинул свою трость, чтобы она могла сесть рядом с ним.

Она прижалась поближе, но заговорила с мистером Ворчуном.

— Твоему другу нравится моя компания.

Жаль, что симпатичному парню это неинтересно. Его друг наклонился к ней и погладил по плечу, более настойчивый, чем обычные парни, с которыми она тусовалась. Джесс почти оттолкнула его и хотела вернуться к бару, но что-то в оценивающих глазах симпатяги удержало ее на месте.

— Макс, оставь леди в покое. Нам нужно сосредоточиться. — Голос мистера Ворчуна был низким рычанием. Внутри Джесс вспыхнуло предупреждение, но ее тело посылало смешанные сигналы, как прилив адреналина перед прыжком с обрыва.

— Ты тратишь свое время так, как хочешь. Я предпочитаю проводить время с девушкой. — У Макса был русский акцент. Он притянул ее еще ближе, и приобнял за талию.

Когда он начал покусывать ее за ухо, Джесс вздрогнула. Она попыталась расслабиться и позволить своим запретам пасть, но полный отвращения взгляд мистера Ворчуна напомнил ей о том, как низко она пала за последний месяц. Все же это была плохая идея.

Она попыталась отодвинуться, но Макс удержал ее за талию.

— Я думаю, она больше не заинтересована, — сказал мистер Ворчун.

— Она предложила. Я согласился. — Макс присосался к ее шее, отчего волна тошноты прокатилась по животу Джесс.

Другой мужчина потер лоб, как будто ее присутствие было огромным неудобством.

— Ты в порядке?

Джесс могла справиться со многим, но не с жалостью. Она положила руку на плечо русского и провела пальцами по его волосам. У него была лысина на макушке, и ощущение под пальцами, скользящими по гладкой, потной коже головы, никак не успокаивало ее.

— Я в порядке. Ревнуешь?

— Нет. Мне нравится, когда мои женщины согласны.

Он пронзил ее взглядом, прямо в душу, как будто мог видеть ее прошлое, настоящее и будущее, и ему не понравилось то, что он увидел, и впервые с тех пор, как умер Роберт, Джесс стало не все равно, что о ней думает мужчина. Этот мужчина. Тот, который не прикасался к ней. Тот, кому, казалось, было противно ее поведение.

Он посмотрел на дверь и снова на нее. Выражение его лица смягчилось.

— Не хочешь угостить меня выпивкой прямо сейчас? — Уверенность наполнила ее слова. Потянет ли он ее на свою сторону стола? Будем надеяться.

Покачав головой, он отверг ее.

— Я дам тебе сто долларов, если ты сейчас же покинешь этот паб и пойдешь домой.

Неужели он думал, что она охотится за деньгами?

— Пошел ты. Макс хочет составить мне компанию. Твое мнение не имеет значения. — Но оно имело. Его мнение терзало ее совесть и вызывало желание бежать домой и оплакивать потерю прекрасного будущего, которое кто-то обещал ей и не смог обеспечить. Было ли у нее это будущее сейчас, когда она заливала выпивкой свои воспоминания и постепенно теряла все больше свою самооценку?

Роберт, лживый сукин сын, обещал жениться на ней после того, как вернется из аспирантуры в Торонто. Такой же последовательный, как и ее месячный цикл, он заезжал в банк, где она работала кассиром, останавливаясь по пути к дому своей матери в нескольких часах езды на запад и оставался в городе с Джесс достаточно долго, чтобы получить свое личное удовлетворение. Джесс была для него всего лишь шлюхой. Он никогда бы на ней не женился. Он уже был женат. Она познакомилась с его прекрасной женой и дочерью на его похоронах.

Какой дурой она была — слишком много лет. И она все еще оставалась дурой. Джесс прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы остановить слезы.

Адам подошел, чтобы принять заказы.

— Бельведер без фильтра. И все, что захочет девушка. — Макс выпятил грудь и уткнулся носом в Джесс.

Адам рассмеялся.

— Ты в Онеке, в канадской глуши. Если тебе нужны модные штуки, поезжай в Нью-Йорк или Калифорнию.

— Тогда твоей лучшей водки, что бы это ни было.

Джесс требовалось больше топлива, чтобы пережить эту мрачную ночь.

— Еще два виски, Адам.

Он покачал головой.

— Один, и я отвезу тебя домой.

— Меня подвезут. — Она взглянула на Макса, который с усмешкой ответил на ее просьбу. Отвратительная ухмылка. Но имело ли это теперь значение? Если люди думали о ней как о бродяге, она вполне могла бы сыграть эту роль. Может быть, это заставило бы ее чувствовать себя лучше, чем возвращаться домой одной ночь за ночью.