Глава 6. Двуликий

Каким-то образом Локи устроил всё так, что им снова достался собственный ряд, даже несмотря на то, что на рейсе между Бангкоком и Лос-Анджелесом практически не было свободных мест.

Еще до того, как они попали в самолёт, его рука провела больше времени под её платьем, чем на свободе. Он задрал платье Лии посреди магазина, чтобы вставить в неё маленький металлический вибратор, включил его и настаивал на том, что она должна держать его там, не испытывая оргазма, иначе он отшлёпает её посреди аэропорта.

Он сказал, что может сделать это, не используя то, что он назвал «гламуром», чтобы другие не могли видеть, как он это делает.

Вибратор оказался одним из «подарков», которые он упомянул в примерочной.

Остальные были зажимами для сосков, несколькими видами смазок, повязкой на глаза, шарфами для её запястий, более крупным вибратором и ошейником.

Пока они находились у стойки, получая новые посадочные талоны, он доводил её своими пальцами прямо перед работником авиакомпании и весело разговаривал с мужчиной, стоящим за стойкой, одновременно проталкивая маленький металлический вибратор ещё глубже внутрь неё, сжимая и массируя её грудь и задницу другой рукой.

Когда она внезапно кончила возле билетной кассы, не в силах остановить это, Локи коварно усмехнулся, а затем сообщил, что придётся её отшлёпать ещё до того, как они сядут в самолёт.

Несмотря на все его угрозы, он, должно быть, удерживал «гламур», поскольку никто даже не смотрел на них, когда он уложил её к себе на колени и вздёрнул платье. Он шлёпал её до тех пор, пока она не ощутила жалящее покалывание, пока она не начала тяжело дышать, снова едва не кончая.

Всё это время её лицо чуть ли не наполовину лежало на коленях у сидящего рядом с ними в зоне ожидания парня, который читал на своём планшете и пил гурманский кофе.

Лия заметила, что парень неловко заёрзал на стуле.

Локи тоже это заметил и засмеялся, сказав ей, что этот «человек» реагировал на его «маленькую нимфоманскую игрушку для секса», даже если он не мог увидеть её.

Когда Локи заметил, что у мужчины был стояк, который натягивал его серые брюки от костюма, он сообщил Лие, что эрекция — её вина, и она должна заняться этим.

Лия села перед парнем, расстёгивая его штаны.

Она поглаживала его, сначала смущаясь, а затем всё больше возбуждаясь, когда мужчина отреагировал, и всё это время Локи наблюдал, его рука сжимала её волосы, он целовал её в губы, посасывал её язык, пока её рука массировала член мужчины.

Парень всё время бесконтрольно краснел, нервно озираясь вокруг каждые несколько секунд, пока он нежно толкался в её ладонь, тщетно пытаясь скрыть возбуждение, затем и оргазм за своим планшетом, когда она довела его до финиша.

Ей было интересно, как он объяснил себе происходящее.

Она ощутила внезапный прилив вины, гадая, был ли он женат, или же у него была девушка — или парень — или она приставала к совершенно незнакомому человеку против его желания, на что Локи снова засмеялся.

— Нет, сладенькая. Даже боги отвечают перед кармой. Я знаю, ты мне не поверишь, но я спросил у него, и он охотно согласился.

Как ни странно, это заставило Лию почувствовать себя намного лучше.

А что ещё более странно, она ему поверила.

Она не особо верила, что Локи можно доверять, но у нее никогда не возникало впечатления, что он лжёт ей. Она полностью осознавала, что он способен лгать, когда это ему на руку, и даже сочинять сложные сюжеты, чтобы обмануть целые группы людей, если он мог оправдать это в соответствии со своим собственным извращённым моральным кодексом, и если это поможет ему в достижении конечных целей... но почему-то это не сильно волновало её, как и то, что он был обманщиком.

Во всяком случае, Локи был предельно честен в этом и во всём, что связано с этим.

Она пыталась решить, были ли её выводы самообманом.

Но ей не казалось, что она выдает желаемое за действительное.

У Лии всегда был отличный радар, когда дело касалось того, может ли она кому-то доверять. Это было одной из тех вещей, которые делали её хорошей воровкой. Её мама считала это «зловещим», когда Лия была ребёнком, и даже Майя иногда называла её «жуткой».

Кроме того, Лия верила своей интуиции на этот счёт, и потому она была бы рада любому предлогу, чтобы назвать Локи развратным, аморальным, безрассудным, беспардонным и ненадёжным. Ей бы понравился любой предлог, чтобы убедить себя, что он лжец, змей, манипулятор, некто, лишённый всякого достоинства как сексуальный партнёр или же как человек.

На самом деле, она не верила в это.

Какая-то часть Лии хотела в это поверить, но она не могла убедить себя, и не только потому, что всё в нём заводило её.

Что касается самого Локи, вся эта сцена в зоне посадки, казалось, только ещё больше возбудила его.

Вскоре они взошли на борт, и прежде, чем самолёт взлетел, он посадил Лию к себе на колени. Локи дразнил её пальцами и языком, посасывал её грудь и ласкал пальцами, пока самолёт не поднялся в воздух, а потом наконец дал ей то, что она хотела, и основательно трахнул её, вынув маленький вибратор и положив его в карман.

Он заказал им напитки после того, как они занялись сексом в первый раз, когда она всё ещё лежала на спине, полуобнажённая и вся в поту, извиваясь на сиденьях самолёта, пытаясь отдышаться... после чего он перевернул её и вошёл сзади, сдернув платье впереди, чтобы он мог ласкать её грудь и теребить соски, лениво толкаясь в неё.

Конечно, никто из других пассажиров этого не видел.

Тем не менее, что-то в том, что Лия видела всех этих людей, одновременно заставляло её сгорать со стыда и возбуждаться. Локи явно почувствовал это, потому что в следующие несколько раз он приближал её к другим пассажирам-мужчинам, трахая её прямо напротив одного из них, затем посадил её на колени одного мужчины так, что его эрекция прижималась к её заднице, в то время как Локи входил в неё спереди.

Вернув её на их места, он настоял на том, чтобы Лия встала на колени в пространстве под ним, где он кормил её со своей тарелки и гладил по волосам.

Он сообщил ей, что всякий раз, когда его член становился твёрдым — что случалось часто — это её вина и её обязанность позаботиться о нём.

Он кончил ей на грудь и запретил вытираться.

Он кончил в неё... несколько раз... достаточно, чтобы она спросила его о предохранении, о беременности и болезнях... но он только рассмеялся и проинформировал её, что он «бог» и не способен подхватить болезни, и что он может оплодотворить её только в том случае, если целенаправленно захочет это сделать.

Он сказал, что сделает это, только если она вежливо попросит его.

Когда она позволила ему добиться своего практически во всём, он ещё больше возбудился, снова уложил её на оба сиденья и, не торопясь, вдалбливался в неё, казалось, часами, доводя её до грани только для того, чтобы сдать назад и ослабить напряжение, делая это снова и снова, пока она не захныкала и не начала умолять его.

Наконец, достигнув оргазма, он долго кончал в неё... так долго, что она начала спазмировать вокруг него и настолько возбудилась, что выкрикивала его имя, обвив ногами его талию.

Она понятия не имела, что может так заводиться от другого человека.

Она понятия не имела, что может быть так чувствительна к сексу и что будет хотеть ещё больше, будет жаждать большего вплоть до того, что сядет к нему на колени и ткнёт своей грудью ему в лицо, прося его об этом.

Она никогда в жизни не вела себя так.

Она начала задаваться вопросом, может, он действительно накачал её наркотиками... может, она была на каком-то безумном, экспериментальном афродизиаке, который превратил её в верную богам нимфоманку.

Когда Локи снова начал ласкать её, поглаживая пальцами внутри, пока он сжимал и потягивал зажимы на её сосках, раздвигал её ноги, чтобы она текла прямо на его член, Лия поняла, что сделает почти всё, о чём он попросит, разве что за исключением убийства, если это означает, что он доведёт её до очередного оргазма своим членом внутри неё.

Всё её тело до боли жаждало его, жаждало этот ахерительный член, его ловкие пальцы, его мягкие губы, этот невыносимо чувственный язык.

Когда ей наконец удалось заснуть, примерно на третьей четверти полёта, когда большая часть салона уснула, и они приглушили свет, закрыв шторы на всех иллюминаторах, Локи разбудил её через час, просунув свой язык внутрь неё.

И снова он потратил чуть ли не целый час, посасывая её, массируя и поглаживая её всю, изводя её языком, губами и зубами, пока наконец он не поднялся и не вонзил в неё свою огромную эрекцию до самого конца.

Она сразу же чуть не кончила.

Лия издала слабый стон, когда её киска практически втянула его в себя, и она застонала ещё громче, хватаясь за него и умоляя, пока он медленно, мучительно медленно трахал её, доводя до оргазма, который чуть не вырубил её.

Вместо того, чтобы удовлетворить её, это только усилило пульсирующую в ней боль.

Лия поняла, что хныкает ему в ухо, вздрагивая на нём, а потом развернулась, наклонилась и подставила свою задницу ему в лицо.

Он снова взял её, на этот раз сильнее, и выкрикнул её имя, кончая.

И в этот раз он не назвал её «маленьким эльфиком».

Он назвал её настоящим именем.

Его голос прозвучал низко, гортанно, с силой, которая заставила её выгнуться ему навстречу.

Он крепко схватил её за плечо одной рукой, втискиваясь и вдалбливаясь в неё, когда он потерял контроль, сжимая челюсти и рыча при каждом толчке.

В тот момент, кажется, что-то между ними изменилось.

После этого Лия заметила, что Локи смотрит на неё с такой глубокой пристальностью, смешанной с более твёрдым, жарким, более напряжённым взглядом,  который трудно было выдержать, не покраснев и не отвернувшись.

Он несколько минут смотрел на неё так.

Она говорила себе, что это ничего не значит.