Глава 1. Вор

Он практически не заметил толчка.

Физический контакт ускользнул от его внимания, и он не заметил ничего, кроме лёгкого прикосновения пальцев, что вряд ли было чем-то необычным для переполненного рынка в этой части света.

Катманду, столица Непала, с окружающим её гималайским горным хребтом, бесконечными храмами и часовнями различных религий и сект, неопределёнными границами, подкупными чиновниками и переполненными улицами, множеством уличных рынков и переулков, и спрятанных ресторанов и кофейных уголков, была скоплением противоречивого человечества во всей его зловонной, красочной, хаотической красе.

Локи приехал сюда, чтобы исчезнуть.

По той же причине его гораздо больше беспокоило то, что кто-то может узнать его, а не то, что какой-то другой человек попытается незаметно пройти сквозь толпу.

Потом он обратил внимание на свои руки.

В частности, на одну конкретную руку.

— Волосатая задница Одина... во имя седьмого пекла! — бог выплюнул эти слова на асгардском языке, заработав несколько озадаченных, но явно ничего не понимающих взглядов.

Локи едва удостоил их вниманием.

Он повернулся на месте, используя свой внушительный рост, чтобы просканировать толпу, пока он перематывал свою фотографическую божественную память, ища определённый момент, конкретное столкновение или прикосновение от конкретного человека или людей, стоящих рядом, или проходящих мимо него непосредственно перед тем, как он заметил пропажу своего кольца.

Он нашёл момент сразу же, как только почувствовал этот явный контакт, это сверхлёгкое прикосновение пальцев.

Он увидел её мысленным взором.

Её внешний вид на мгновение ошарашил его.

Можно даже сказать, шокировал его.

Длинные и густые светлые волосы, полные, дерзкие губы, зелёные кошачьи глаза, длинное пальто до щиколотки, сделанное из тёмно-зелёной кожи, которая подходила к её глазам, бирюзовая подвеска на шее в паре с более старым, потрёпанным кольцом, висящем на той же цепочке. Сапоги на меху. Кожаная сумка, надетая через плечо. Большие сиськи. Узкая талия. Длинные, мускулистые ноги.

Высокие скулы. Умные глаза.

Если бы он находился в другом мире, то подумал бы, что она эльфийка¹.

Дерзкая эльфийка.

Очень горячая, сексуальная, дерзкая эльфийка.

Та, которую он очень хотел найти.

Раздобыв её физические данные, он сразу же вырвался из своих воспоминаний и просканировал толпу во второй раз в поисках женщины, которую увидел внутренним взором.

К счастью, в этой части мира светлые волосы всё ещё выделялись.

Его эльфийская воровка не носила шляпу, поэтому он смог заметить её, когда она собиралась свернуть за угол в переулок.

Локи пробивался сквозь толпу, освобождая себе дорогу через улицу, по обеим сторонам которой стояли рыночные прилавки, примерно половина из которых продавала всякое дерьмо, одна треть торговала едой, а остальные предлагали вещи, которые действительно можно считать стоящими, хотя бы с человеческой точки зрения. Локи был близок к тому, чтобы в спешке сбить с ног двух местных жителей, один из которых тащил громадный тюк шерстяных одеял ручной работы, а другой толкал тележку, наполненную хлебом, сырами и чем-то похожим на сосиски.

Локи даже не посмотрел на них, когда они вдвоём закричали на него на местном языке, тряся кулаками, жалуясь и громко проклиная.

Он бросил монетку тому, у кого был хлеб, потому что сбил несколько буханок, и пробормотал на непальском, проходя мимо.

— Ай-яй-яй, джентльмены... леди... ведь у меня есть гораздо более важное поручение, чем у любого из вас. Из-за которого ваш собственный, маленький, миленький человеческий мир вполне может оказаться в критическом положении. Воистину, ваши судьбы в настоящий момент могут находиться в цепких, жадных руках сексуальной, дерзкой эльфийки с потрясающими глазами и невероятно огромными сиськами...

Локи метался между плотно одетыми телами; их одежда, сумки с покупками и тележки на колесах заполняли узкую улицу, вместе с ржавыми мотоциклами, пастельных цветов скутерами, моторикшами, иногда автомобилями, иногда коровами и иногда обезьянами.

Локи не позволял себе отвлекаться.

Его глаза не отрывались от входа в переулок, где он в последний раз видел её.

Он оставался настолько сосредоточенным на своём пункте назначения, что не обращал достаточно внимания на окружение и врезался в мычащего быка, которого вела по улице маленькая, до невозможности древняя тибетская женщина, надевшая на быка красочные одеяла и звенящий головной убор.

Локи умудрился обойти домашнее животное, но во второй раз его чуть не сбил ребенок на раздолбанном мопеде, который обматерил его на хинди и послал бога к чёртовой матери.

Локи не потрудился ответить на оскорбление.

Через несколько секунд он добрался до входа в переулок и резко затормозил у поворота, прежде чем возобновил движение и бросился внутрь.

Он остановился как вкопанный, оглядываясь вокруг, потому что там никого не было.

Переулок извивался кривой дорожкой, выложенной булыжниками и утрамбованной землей. Возле одного из домов болтались подвешенные корзины, в дверях других висела декоративная ткань, своего рода ширма, используемая для проветривания домов и отпугивания насекомых в этой части мира.

Локи настороженно пробежался по проходу, прислушиваясь к звукам домов по обе стороны. У некоторых дверей он видел птиц в клетках, бельё, сохнущее на холодном солнце, совсем маленького ребенка, который играл в тазу с водой в одной футболке и без штанов, и его маленький пенис шлёпался вверх и вниз, когда он подпрыгивал и плескался от восторга.

Никакой светловолосой воришки.

Никакого зелёного, кожаного пальто.

Никакой сумки, вероятно, содержащей его кольцо.

Кольцо, ради владения которым он приложил так много усилий.

То же самое кольцо было огромной частью причины, по которой он вообще застрял в этой адской дыре. Ирония заключалась в том, что кольцо было совершенно бесполезно для укравшего его человека и могло послужить лишь красивой безделушкой.

Оно имело реальную ценность только для бессмертного вроде Локи.

Пройдя несколько сотен метров по переулку, Локи, наконец, признал поражение.

Дойдя до очередного тупика, он огляделся в обоих направлениях.

Проказнице удалось ускользнуть от него.

Ему придётся найти её другим способом.

***

Он высыпал пригоршню монет на тарелку для пожертвований, пока его бледные глаза цвета молодой листвы сверлили тёмно-карие глаза старика.

Высыпав монеты, Локи достал рисунок, набросанный от руки с помощью божественной памяти, шариковой ручки, которую он купил за несколько непальских рупий, и навыка, который он приобрёл за годы скуки в асгардских темницах. Он положил набросок, нарисованный синими чернилами, поверх денег, которых было в три раза больше, чем обычно брал старый монах.

Локи был богом.

Он знал, какие из этих существ были шарлатанами, а у кого и правда имелись способности.

Он шёл по закоулкам монашеских владений возле самого большого храма, заглядывая в дверные проёмы, пока не нашел одного из этих певчих, который действительно мог что-то видеть. У этого человека был самый сильный дар из трёх, которых Локи нашёл хоть с какими-то способностями.

Теперь он сидел, скрестив ноги, на полу крошечных покоев этого человека, окружённый густым запахом горящих благовоний, маленьких алтарей, посвящённых различным наставникам и дэвам, самый большой из которых был посвящён Черензи Бодхисаттве, медных чашек с водой и фруктами, небольшими открытками, где нарисованы животные и водяные духи рядом с плавающими в облаках Буддами.

Локи подмигнул изображению Зелёной Тары, а затем перевёл взгляд на старого монаха.

— Найди её для меня, — Бог Хитрости не озвучил это как вопрос или просьбу. — Сделай это быстро, и я дам тебе вдвое больше, чем тут уже лежит, старик.

Старый монах насторожённо посмотрел на него, словно он мог видеть Локи таким, какой он есть.

— Кто она? — спросил монах.

Деревянные чётки обвивали одну из его рук и запястий. Он посмотрел на Локи с ещё большей осторожностью после того, как тот озвучил свой вопрос, казалось, отмечая все аспекты его внешнего вида: длинные, наполовину заплетённые чёрные с рыжинкой волосы, светлые глаза, смуглый цвет лица, ухмылку на полных губах, распахнутую рубашку и рунические татуировки на груди.

Что бы ни увидел старик, это его совсем не успокоило.

В голосе монаха послышалась лёгкая тревога.

— Вы не намереваетесь причинять ей вред? — спросил он. — Если я помогу вам найти её?

Локи криво улыбнулся лысому непальскому монаху в его бордово-золотом одеянии.

— Какая тебе разница, что я с ней сделаю? Она иностранка. И воровка. Готов поспорить на все тачки, набитые вашими никчёмными деньгами, что она не буддистка... или же очень, очень плохая буддистка.

Монах поджал губы.

— Да. Возможно. Но вы не...

— Я не причиню ей вреда, старик, — сказал Локи, выдыхая с нетерпением. — Я не пинаю собак. Я не причиняю вреда тупоголовому зверью. Я не бью маленьких белокурых эльфов с цепкими пальчиками. Она украла кое-что у меня. Я просто хочу вернуть это. Она иностранка, поэтому, насколько я знаю, она может сесть в какой-нибудь шаткий, пахнущий дерьмом автобус с кучкой других тупых животных, и мне придется искать её где-нибудь в Ришикеше, Агре, Дели или Варанаси... или в какой-нибудь другой говённой южной дыре, которую я бы предпочёл сейчас не посещать. Я хочу поймать её здесь. Я хочу, чтобы моя вещь вернулась ко мне прежде, чем я покину Непал. Тогда я отпущу эту маленькую эльфийку туда, куда она пожелает. Может, с отпечатком моей руки на её заднице в напоминание о том, что воровать у богов — нехорошо...

Старый монах продолжал хмуриться, но серьёзная тревога, казалось, исчезла из его глаз. Локи понятия не имел, какие выводы сделал монах из того, что сказал Локи, но ему было всё равно, лишь бы монах нашёл его воровку.