– Э, нет. Я просто хотела, чтобы ты уделил пару минут и сосредоточился на кеглях, – солгала я.

– Ладно, я сосредоточился на кеглях. Что теперь?

– Ты вытягиваешь вперёд руку с силой, но я хочу, чтобы ты двигался медленнее, чем в прошлый раз.

Отпустив бицепс Торна, я шагнула в сторону. Он шагнул вперёд и бросил шар. На этот раз он пронёсся по дорожке и сбил пять кегель.

– Видишь, у тебя точно есть это!

Он ухмыльнулся.

– Наверное, мне просто нужен был хороший тренер.

Я рассмеялась.

– Учитывая, что я наименее спортивный человек из всех, кого знаю, вряд ли меня можно считать тренером.

– Ты была великолепна.

«Если не считать того, что я представляла, как прикасаюсь к нему обнажённой».

– Спасибо, – ответила я, слегка присев в реверансе.

– Ты хочешь помучить меня ещё одним раундом или отправимся дальше?

– Я думаю, что смогу продолжить, как только мы ворвёмся в шоколадный магазин по соседству.

Торн усмехнулся.

– Как ты его заметила?

– Я его унюхала, – ответила я, постучав себя по носу.

– Пойдём, купим тебе шоколадку.

«Ах, музыка для моих ушей!»

Когда мы сделали пит-стоп в кондитерской, то обнаружили, что мы не одни. Сотрудники работали над сувенирными конфетами для свадебных гостей, чтобы те забрали их домой, и они любезно дали нам образец, прежде чем мы поднялись наверх.

Вместо того чтобы подняться ещё на один лестничный пролёт в резиденцию, мы направились посмотреть, что может предложить Восточное крыло. Мы прошли через то, что Торн называл фойе для посетителей, где в Белый дом входили не очень важные персоны, в длинный коридор, называемый Восточной колоннадой.

– Что это такое? – спросила я, указывая на что-то похожее на освещённый сад.

– Это сад Жаклин Кеннеди.

– О, – пробормотала я, прижимая руки к стеклу.

– Ты, должно быть, фанатка Джеки Кеннеди.

– Да, так и есть. Мне нравится её стиль.

– Кстати, о первых леди, – сказал Торн, подняв глаза к потолку, – второй этаж – это просто куча офисов, включая офис моей мамы.

– Иногда трудно поверить, что твоя мама – первая леди.

– Почему?

– Она такая приземлённая.

– Она всегда была такой, хоть и происходит из чистокровной семьи. Она настоящая мама, и заботилась о нас вместо няни.

– Я совершенно точно вижу это в ней. Должна сказать, она проделала потрясающую работу. Посмотри, что из вас троих вышло.

Торн улыбнулся.

– Я обязательно передам ей это. – Он указал большим пальцем на дверь напротив нас. – А это и есть кинотеатр.

Я пересекла колоннаду, чтобы заглянуть внутрь.

– Ладно, забудь про боулинг, если бы я жила здесь, то всё время торчала бы в кинотеатре.

Торн бросил на меня быстрый взгляд.

– Будь серьёзна, Фланнери. Ты же знаешь, что всегда будешь с головой погружена в работу.

– Я бы сделала всё возможное, чтобы выкроить немного личного времени для просмотра кино.

– Да, я поверю в это, когда увижу.

– Неважно, – ответила я, закатив глаза.

– Может, продолжим?

– Да, так и сделаем.

– Как насчёт того, чтобы показать тебе бассейн?

– Звучит хорошо.

По какой-то причине я ожидала, что бассейн будет внутри. Может быть, это было потому, что я думала о старом, который использовал Рузвельт, но этот был спрятан от посторонних глаз и защищён деревьями.

– Ты уже плавал здесь?

– Ещё нет.

– Жаль, что у нас нет купальных костюмов, – сказала я.

– Мы всегда можем поплавать в нижнем белье, – ответил Торн, нахмурив брови.

– Это было бы не очень, учитывая, что у меня под этим платьем нет лифчика. – Дерьмо. По тому, как блеснули глаза Торна, я поняла, что не должна была делиться этим маленьким лакомым кусочком.

Прошло несколько секунд, прежде чем он покачал головой.

– Ты бы всё равно этого не сделала.

– Прошу прощения?

– Даже если бы на тебе был лифчик, ты бы туда не вошла.

Я прижала руки к бёдрам.

– И откуда ты это знаешь?

– Потому что ты слишком прямолинейна. Ты следуешь правилам, а не нарушаешь их.

– Помнится, я нарушила несколько правил, когда саботировала твою работу, – запротестовала я.

Торн ухмыльнулся.

– Хотя это и так, но моя задница повлияла на твоё решение. В этом же случае нет ничего, что повлияло бы на тебя.

– Кроме того, что у меня будет право хвастаться тем, что прыгнула в бассейн Белого дома в официальной одежде?

– Я не думаю, что это одно и то же. – Он протянул руку и коснулся моего лба. – Где-то в твоей голове идёт яростная битва о том, как непрактично было бы испортить твоё дорогое платье, не говоря уже о том, что подумают о тебе всё, когда увидят тебя мокрой и испачканной.

Я фыркнула.

– Ты действительно только что употребил слово «испачканный»?

– Эй, не осуждай мой обширный словарный запас.

– Я не осуждаю. Я впечатлена.

– Ты уходишь от темы.

– Нет.

Скрестив руки на груди, Торн склонил голову набок.

– Значит, я был не совсем прав насчёт того, что происходит у тебя в голове?

Конечно, он был прав. Хотя мы были знакомы всего четыре месяца, каким-то образом он мог видеть меня насквозь так же хорошо, как Мила или Кристина, но я не хотела, чтобы он знал это, по крайней мере, пока.

– Нет. Это совсем не то, о чём я думала, – возразила я.

– Да, конечно, – ответил он с ухмылкой.

Я перевела взгляд с него на воду. Мне отчаянно хотелось не только доказать ему, что он ошибается, но и доказать самой себе, что я способна на спонтанные поступки. Конечно, сознательная часть меня была в ужасе от того, что я могу испортить отличное вечернее платье, окунувшись в бассейн, но будут и другие платья. А вот другого шанса поплавать в бассейне Белого дома не будет. В конце концов, я могла бы потянуть за некоторые ниточки и использовать платье в качестве списания налогов.

И да, я беспокоилась о том, что подумают люди, если увидят, что я выгляжу испачканной, как сказал Торн, особенно если они придадут мне претенциозный, надменный вид, как будто я была очевидным мусором, так как я не знала, как вести себя уважительно, но эй, я, скорее всего, никогда не увижу их снова, так почему же мне было наплевать на то, что они думают?

Сбросив туфли, я бросила на Торна последний мимолётный взгляд и бросилась бежать. Когда мои ноги оторвались от плиточного пола, я закрыла глаза, прежде чем издать победный вопль. Прохладная вода ударила по моей коже, посылая по коже прохладу, прежде чем я полностью погрузилась в глубину бассейна.

Усмехнувшись, я невольно подумала: «Ловите момент, ублюдки! К чёрту правила. Однажды я расскажу внукам о том, как отбросила осторожность и нырнула в бассейне у Белого дома».

Двигая ногами, я поплыла обратно к поверхности. Вынырнув, вытерла слёзы с глаз. Слава богу, я выбрала водостойкую тушь и подводку для глаз, иначе выглядела бы как енот.

– Это было впечатляюще, – сказал Торн позади меня.

Я резко обернулась и увидела его позади себя в воде.

– Я бы сказала то же самое о тебе, – сказала я с усмешкой.

– Поскольку ты уже показала мне боулинг, я не мог позволить тебе сделать это снова, – сказал Торн, усмехнувшись.

– Я вижу. – Держась на поверхности, я смотрела на небо, усыпанное звёздами. – Какая великолепная ночь.

– Действительно

– Знаешь, мне кажется, что я никогда не останавливаюсь и не смотрю на звёзды, кроме тех случаев, когда я далеко от дома.

– Может быть, это потому, что их труднее увидеть из-за всех небоскрёбов в городе.

– Может быть, или, может это потому, что я у меня нет времени, чтобы посмотреть на них. Мне нужно наслаждаться мелочами жизни, – заметила я.

– Например, купаться в официальной одежде в бассейне Белого дома?

Я рассмеялась.

– Это не мелочь, а нечто огромное, колоссальное. – Я снова посмотрела на звёзды. – Просто нужно несколько секунд, чтобы остановиться и посмотреть на окружающий мир... эти мелочи.

Когда я посмотрела на Торна, который молчал, в его глазах появилось отсутствующее выражение.

– Я чувствовал то же самое, когда меня отправили на фронт. Всё было бы так дико и хаотично, а потом всё, казалось, успокоилось на несколько мгновений. Именно тогда я заметил мозаику цветов, когда солнце поднималось по утреннему небу, или различные оттенки песка. – Он кивнул мне. – Мелочи действительно имеют значение.

Глядя Торну в глаза, я понимала, что никогда, никогда не встречу такого человека, как он, такого, который мог быть таким же эмоционально глубоким, как океан, а в следующий миг быть таким же непочтительным, как комик, не говоря уже о доброте и великодушии, которые он проявил к Кристине, и, в свою очередь, ко мне. Забудьте о красивой внешности или деньгах; меня тянуло к человеку, которым он был внутри, к человеку, которым он был на самом деле, а не к мудаку, которым он притворялся.

Чувствовать подобное по отношению к другому человеку было и волнующе, и пугающе. Я не знала, как сделать с ним следующий шаг. Чёрт, я даже не знала, нужно ли делать этот следующий шаг, учитывая то, что было поставлено на карту. Я ненавидела то, насколько запутанным всё казалось.

Когда Торн медленно подплыл ко мне, моё сердцебиение ускорилось. Его напряжённый взгляд был полностью сосредоточен на мне, как будто он тоже хотел подойти ближе. Вода была холодной и на мне не было лифчика, но я вся горела от одного его взгляда. Я чувствовала себя желанной. Он посмотрел на мои губы, и моё дыхание стало прерывистым. Я хотела прикоснуться губами к его губам. Чёрт побери, я хотела, чтобы он поцеловал меня, мне нужно было, чтобы он поцеловал меня.

Когда я пожелала, чтобы это случилось, Торн опустил голову. Как только его губы были готовы встретиться с моими, позади нас прогремел голос.

– А вот и вы. – О чёрт, Тай.

Торн тут же отпрянул от меня, и я повернулся лицом к Таю.

– Какие-то проблемы? – спросил Торн.

Так ответил деловым тоном.

– Ты пропал с радаров.

– Тай, я в безопасности, – коротко ответил Торн.

– Баррет искал тебя.

Торн застонал.

– Ты серьёзно?

– Да. Что-то насчёт того, что тебе нужно достать кольца из сейфа.

– Как будто я не могу сделать это утром, – проворчал Торн.

– Он также хочет, чтобы ты пошёл с ним и отцом, чтобы выпить по стаканчику на ночь с гостями, остановившимися в Блэр-Хаусе.