– Торн?

Голос Тая вывел меня из задумчивости и вернул в настоящее. Наша пробежка закончилась у входа в многоквартирный дом на Парк-Авеню, где я жил последние три недели. Хотя мои родители считали своим домом Вирджинию, они сохранили квартиру с тех пор, как я был ребенком. С её мраморными полами, хрустальными люстрами и картинами маслом, она была немного вычурной на мой вкус, и первым в моем списке дел, как только я устроился на работу, было найти квартиру в финансовом районе.

Обратив свое внимание на Тая, я спросил:

– Что ты сказал?

Он вытер пот со лба предплечьем.

– Я просто спросил, во сколько ты уезжаешь в офис.

– Я хочу быть там к половине девятого.

Тай задумчиво наклонил голову. Я знал, что он рассчитывал время, которое займет маршрут.

– Мы должны выехать отсюда в восемь, чтобы успеть выпить кофе и позавтракать.

– Звучит неплохо.

Я кивнул швейцару, прежде чем мы вошли в роскошный вестибюль. Когда Тай пошел впереди меня, чтобы проверить лифт, я закатил глаза, как будто кто-то подозрительный мог пройти мимо усиленной охраны. После того, как он вставил ключ-карту, лифт поднял нас на одиннадцатый этаж, и двери в квартиру открылись. Да, у нас был целый этаж, и да, думаю, вы можете считать меня элитным мудаком.

– Я буду ждать тебя здесь в половине восьмого на случай, если ты снова попытаешься ускользнуть, – сказал Тай, жестом указав на фойе.

Усмехнувшись, я посмотрел на него через плечо.

– Не волнуйся, сегодня я буду вести себя хорошо.

Хотя он не выглядел убежденным, ему удалось кивнуть.

– Хорошо. Увидимся через час.

Пока я тащился в спальню, чтобы собраться, меня охватила тревога при мысли о том, что придется идти в офис. Хотя никто не ожидал, что я сойду с самолета из Кабула и отправлюсь прямиком в корпоративный мир, я каким-то образом умудрился отложить свой следующий шаг в жизни. В течение последних трех недель я продолжал свои утренние пробежки и походы в спортзал вместе с акклиматизацией к гражданской жизни.

Моя версия акклиматизации касалась моих родителей, Тая и Баррета. Предполагаю, что они интерпретировали меня, едва выходившего из квартиры, смотрящего «Netflix»¹⁸ и спящего в течение дня, как «нездорового». Наконец, моим близким надоело то, что они считали потенциально деструктивным поведением. Можно было подумать, что мне тринадцать, а не тридцать. Когда на прошлой неделе поехал в Вашингтон, чтобы поужинать с ними, произошло нечто вроде вмешательства. Чтобы успокоить родителей, я согласился начать работать. Теперь у меня появились сомнения насчёт выполнения этого обещания.

Когда был в форме, всё имело смысл. Не было ни одной проблемы или задачи, поставленной передо мной, с которой я не мог бы справиться. Я провёл в военном мире двенадцать лет и не был полностью уверен, что смогу снова ассимилироваться, не говоря уже о том, чтобы общаться с гражданскими. Этот обезоруживающий факт сделал бы невозможным взаимодействие с инвесторами, что было весьма существенно для инвестиционного банкинга.

Да, я чувствовал себя полной и абсолютной киской, безмозглым чудом. Я был в бою, чёрт побери, но практически обоссался при мысли о том, чтобы надеть костюм и сесть за стол. Помимо беспокойства о том, что не смогу взаимодействовать с инвесторами, я также был напуган до безумия тем, что не смогу делать свою работу.

После многих лет в пустыне, что, чёрт возьми, я действительно знал об инвестиционном банкинге? Конечно, я получил двойную степень по бизнесу и финансам, прежде чем поступить в офицерскую программу армии, и в перерыве между развертываниями получил свою степень MBA преимущественно онлайн, и провёл несколько месяцев, работая в «Каллаган Корпорейшн», но всё это было словно целую жизнь назад.

В конце концов, я понял, что должен скрывать свой страх. Я должен был выглядеть холодным, спокойным и собранным. В то время как я, возможно, разваливался изнутри, я надевал маску точно так же, как надевал костюм.

***

Верный своему слову, Тай ждал меня в фойе. Не знаю, почему я ожидал от него чего-то меньшего. Мы спустились на лифте, и вышли наружу, где стояла машина, чтобы отвезти нас в офис.

– Я не уверен насчёт этого, – пробормотал я, скользя по кожаному сиденью.

– Насчет чего?

– Машины.

– Мне очень жаль, что мы не смогли быстро раздобыть «Хамви»¹⁹, – съязвил Тай.

– Ха-бл*дь-ха. Дело не в машине, а в самой поездке. Я бы предпочёл метро.

Тай поморщился.

– Ты хоть представляешь, какой это будет логистический кошмар?

С ворчанием ответил:

– Хорошо. Продолжу играть Пош Спайс²⁰ с машиной.

– Не трогай моих «Спайс Герлз». Я люблю их, – с усмешкой произнес Тай.

– Да, конечно.

– Куда мы едем, сэр? – спросил водитель, когда Тай обошёл машину, чтобы сесть на переднее сиденье.

– Купить немного жареной вкуснятины из закусочной «Тренд».

Водитель кивнул, и как только Тай пристегнул ремень безопасности, мы выехали на дорогу. По дороге я отправил несколько писем и смс. Хотя первые две недели после возвращения я, возможно, и был слизняком, по крайней мере, последнюю неделю провёл, заново знакомясь со всеми тонкостями своей новой работы. Я даже несколько раз обедал с Тедом Битоном, парнем, которого мне предстояло заменить.

Несмотря на то, что прошло уже много лет с тех пор, как я ел там, всё было так, как я помнил, маленькое и уютное. После того как хостес провела нас в кабинку, Тай подмигнул мне.

– Эта цыпочка просто пускала на тебя слюни.

– Нет, она этого не делала.

– Нет, мужик, она это делала.

Оглянувшись через плечо, я поймал взгляд голубоглазой женщины. Когда она подмигнула мне, я вздрогнул и быстро опустил глаза в меню. С тех пор как вернулся на американскую землю, я был настолько погружён в своё отвращение к себе, что игнорировал свои низменные побуждения, а именно утренний салют от моего члена. Игнорировать его – означало игнорировать любое женское внимание.

Тай усмехнулся моему ответу.

– Не могу поверить, что ты так слеп. Куда бы мы ни пошли, всегда найдется цыпочка, которая будет трахать тебя глазами.

Нахмурив брови, я задумчиво отхлебнул кофе.

– Наверное, из-за всего, что произошло за последние несколько месяцев, я не думал о свиданиях.

Тай покачал головой.

– Забудь о свиданиях – тебе нужно потрахаться.

Я фыркнул.

– Мне кажется, ты путаешь меня с Барретом. Случайный секс не в моем стиле.

– Почему нет?

– Хороший вопрос. Я действительно не знаю, почему. Наверное, я просто пережиток прошлого, когда моногамия была крута, – ответил я, пожав плечами.

– В моногамии нет ничего плохого. Я и сам несколько раз пробовал.

– Пробовал? Не продержался?

Он кивнул.

– У меня не так много времени на свидания, так что, наверное, я смотрю на перепихоны как на побочный эффект своей профессии.

Любопытство взяло верх надо мной.

– Когда у тебя был последний раз?

– Месяц назад. – Должно быть, от моего вопросительного взгляда на его губах появилась медленная похотливая улыбка. – Новый помощник социального секретаря Белого дома.

– Та высокая рыжеволосая?

– Да.

– Хорошенькая. Я всегда питал слабость к рыжим, особенно к тем, чьи шторы гармонируют с ковром²¹.

Тай пошевелил бровями.

– Ну, этот был совершенно гладким, так что не могу сказать.

– Я тебя понял.

– Как давно это было у тебя?

– С тех пор, как уехал девять месяцев назад, когда мы с Марселлой еще были вместе. – Да, это было то время, когда я был идиотом и думал, что Марселла Романо, дочь итальянского посла, была моей единственной. Конечно, она хотела свадьбу так же сильно, как и я, но, как оказалось, по другим причинам. В то время как мои причины для брака были любовью, обязательством и дружбой, ее были больше о том, чтобы поймать богатого американского мужа и быть на странице со сплетнями.

– Господи, она была такой сукой, – пробормотал Тай, уткнувшись носом в чашку с кофе.

В этом он был прав. Вместо письма «от Дорогого Джона»²²,Марселла дала мне пинка под зад во время одного из наших видеозвонков по скайпу. Ее оправданием было то, что я был слишком строг к ней, но всего через несколько недель после нашего разрыва её уже утешал греческий морской магнат.

– Ну, если это была последняя твоя цыпочка, то ты сильно задержался.

– Хотел бы я, чтобы все было так просто.

– Может быть. Иди и возьми номерок у хостес. Вы могли бы утешить друг друга после рабочего дня.

– Заманчиво, но я лучше откажусь.

Разочарованно хмыкнув, Тай уставился на меню.

– Как скажешь.

***

После того, как мы закончили есть, у нас было около десяти минут, чтобы добраться до офиса. Когда Тай указал на ждущую у тротуара машину, я застонал.

– Ты же знаешь, я могу идти пешком.

– Машина доставит нас туда быстрее.

– Ни х*ена подобного, – пробормотал я.

– Я вижу, что ты делаешь.

– И что же?

– Ты увиливаешь.

Черт. Он был хорош.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – пробормотал я, когда мы направились к двери.

Тай усмехнулся.

– Я знаю, что для тебя это было давно, но над твоим бесстрастным лицом не помешало бы немного поработать.

– Неважно.

Прежде чем я успел сесть в машину, Тай схватил меня за руку.

– Знаешь, Торн, это нормально – волноваться о сегодняшнем дне. У тебя в голове всё перевернулось за последние шесть недель. Любой был бы немного потрясен.

Теперь я немного жалел, что попросил Тая. Хотя я уважал его честность, это было последнее, что мне хотелось услышать. Если он видит меня насквозь, значит кто-то на работе сможет сделать то же самое. Эта мысль меня нервировала.

Я оглянулся на Тая. Любые мысли о том, чтобы откусить ему голову или сделать какое-нибудь остроумное замечание, испарились при виде его понимающего, но сочувственного выражения лица. Я еще раз вспомнил, что он военный, и он меня достал.

– Спасибо, – ответил я, прежде чем сесть в машину.

Он кивнул, прежде чем закрыть мою дверь. Двухминутная поездка прошла в тишине, если не считать голосов в наших головах, и к тому времени, когда Тай открыл для меня дверь, я уже плотно натянул маску.