Глава 1

Я ужасно желаю мандаринов. Кто способен перевернуть Землю вверх дном и утолить мой голод? Зверский голод, лишивший меня пяти чувств. Я ужасно нестерпимо хочу погрузить свой рот, пахнущий сандалом, в водяно-мясистую плоть мандаринового дерева. Мандарины растут в тропиках, я как маг должен поднять их воздух и через всю Землю перенести их к себе. что я делаю. Они плавно вторгаются в мою комнату, доставшуюся от моей покойной тётушки, и ложатся на журнальный столик. Яркие, аккуратные. Мне доводиться, что аккуратная женская грудь так же сочна и приятна, как эта горсть мандаринов. Виноград тот час же идёт вторым, потом хурма, манго и т.д. Я ем с чувством совершеннейшего телесного голода. Я не спал и полночи, во мне зрели противоестественные хотения. Так, я съел мандарины вместе с кожурой. Как маг, я могу рисковать любой болезнью. Сколько мне суждено творить, так будет, таков закон жизни. Будет еда, работа отдых.

Пора выйти на прогулку, глаза от солнца как у китайца, по телу разливалась приторная египетская вялость фараона. Я пару раз был в Египте, страна зорь и мечт, полное соответствие противоестественных ощущений. Там я познакомился с жрицей любви Арсемун. Тонкая чёлка, фигура павлина, где талия приглашала вместить в сосуд. Арсемун плохо видела, но её внутренняя красота восполняла все болезненные пробелы. Египет потрясал всякое воображение. Здешние женщины моли утолить вас с ног до головы. Их искусство любви намного превосходит искусству любви знаменитых гейш.

Я продвигался по улице восточных жестянщиков и поигрывал своей тростью. Моё зрение утром зорко выделяет армию голодных крестьян и беззаботных франтов. Пару экипажей пронесли с ветерком парочку иностранцев. Запах мостовой приглашал выблевать прямо на камни. Я являюсь истинным поклонником чистоты. Если кто-то противоречит правилам чистоты, я готов накинуться на его астрального двойника и навешать тумаков. Таков закон моего существования, не я это придумал. Неаккуратно пахнущая девушка вряд ли обрадует вас, так что не осуждайте меня за столь яростную дерзать применить силу. Человек чистое существо, тем более давно канули в прошлое мытьё раз за всю жизнь. Помню, каким грязным и тухлым был Король-Солнце.

Трость даёт мои рукам забавную твердость. Я мечтаю о дуэли, а в том гиблом деле твердость руки - главное что даёт жизнь и продолжает её. Поэтому я никогда не употреблял наркотики, хотя был в Нанкине и забавлялся с дитятей последнего китайского императора. Это был ребёнок-послание небес: тонкие черты лица, незамутнённое ясновидение, движения кошки, блуждающей в сумерках. Её звали Ли Лит. Ей было двенадцать лет. Грациозная кошка, мечта будущего поэта, жившего напротив её дворца. Его звали Пит Тен. Он играл на дудочке, танцевал в широком платье и раз от разу дул на воду в широком и глубоком жёлтом колодце.

Подойдя в магазина часовщика, я отряхиваюсь от пыли и вхожу. Две дамы средних лет в плащах и девочка пяти лет выбирают будильник. Странные люди, могли бы быть чуточку сдержаннее. Кричат как гусыни, постоянно не стоя на месте, словно они ловят убежавшую из курятника курицу, тоже орущую как и они. Я в отличие от них спокоен как всякий маг. Вчера я вызывал духа покойной тётушки, так намучился что уснул прямо у жертвенника. Мне спилась тоска синих полей, овсяное жёлто-золотистое раздолье.

- Месье, подайте вон тот набор, - начинаю я и наклоняюсь с моноклем над забавными вещичками. Три часовых механизма необходимы мне для важных ритуалов.

- Сударь, пять франков за всё, - рекомендует толстый часовщик, похожий на опарыша.

- Я беру. - я и в правду купил эти безделушки, хотя мог бы сделать это подешевле. Всему виной эти три женские особы. Я решился на знакомство.

Я подождал их у двери.

- Позвольте представиться, барон фон Дагль, - на ломаном голосе произнёс я и стал ждать последствий. последствия оказались самые благоприятные. Дамы воззрились на меня как атлетического бога, а девочка даже взяла меня за руку и принялась изучать линии на ладони, проводя по ним своими миниатюрными пальчиками.

- Барон, будьте добры отобедайте с нами. Я прямо весь расцвёл.

- С превеликим удовольствием.

мы сели в просторный экипаж и помчались в жилище моих гостий.

Дом оказался и белого песчаника, с двумя балконами на южной стороне. Я умылся, привёл себя в порядок после дороги. Усталости от недосыпания как и не бывало.

В холле дамы принялись сыграть один кусочек и оперы "Аида". В две руки у них шикарно это получилось. Заем нас позвал дворецкий. Обед был готов.

Много еды я перепробовал на этом свете, но столь роскошного обеда я ещё не встречал. Не буду перечислять все блюда, но селёдка в майонезе вышла на славу. Я ел с величайшим аппетитом.

У меня поинтересовались моим родом занятий. я ответил что являюсь алхимиком и магом. У меня сразу же попросили рецепт от мигрени. Я посоветовал прикладывать к вискам голубиное перо.

- Разве обыкновенное перо может исцелять? - усмехнулась Анн, одна из сестёр.

- Всему своя вера, - торжественно изрёк я и поклонился прямо за стулом.

- Но если я не верю, может ли это мне помочь? - поинтересовалась Мари, вторая сестра. Она была чуть полнее Анн и аппетит у неё был зверским.

- Поможет с вашей верой в чудо. Таков закон.

- И кто же установил эти законы?

- Бог.

За обедом я принялся рассказывать о чудес, написанных в Библии. Женщины внимательно слушали, но я подозревал что они плохо в это верят. Человек редко меняет по-настоящему свои убеждения с детства. Кто к чему склонен и чего хочет. Хотящий чуда как правило получает его. Хотящий ничего живёт в пустоте. Однажды, в Нью-Йорке один мужчина преклонных лет спросил у меня на каком языке разговаривает Бог. Я ответил, что на языке души. "Но никакой души и в поминки не существует", - выпалил мне собеседник. Я рассказал ему о тысячах свидетельств существования души в человеке. он мне ни на йоту не поверил, доел своё крылышко в маринаде и удалился, гордо и самоуверенно словно крез.

- Барон, а если жизнь за пределами нашей Земли? - поинтересовалась у меня Анн, когда мы уже курили на диванах в роскошной прихожей.

- Я неоднократно общался с представителями иных планет. Очень мудрые и величественные собеседники, скажу я вам.

- Вы их не боитесь?

- В них только одна гуманность и кротость.

- Но они дики, в отличие от нас.

- С чего вы взяли, Мари? - удивился я.

- У них нет наших учителей. Разве там есть книги?

Я улыбнулся и поправил свой галстук.

- У них есть книги и есть учителя.

Меня повели демонстрировать чучела животных и книжные полки. Огромные залежи останков природы и ума человеческого. Бесчисленные имена названия. Медведь, обезьяны, суслики, мыши. Сколько этих шкур собрано здесь, сколько загубленных жизней.

- Вы любите когда убивают? - спросил глухо я.

- О, месье барон, это настоящее счастье! Я просто без ума от этого богатство в своём логове. Это древние инстинкты, зов крови.

Я не люблю подобные зрелища, не люблю цирк и прочее. Маг должен быть чист душой, я таковым и являюсь. Зачем убивать невинное существо, во имя чего? Всё живое и так живёт недолгое время. Моя магия направлена во имя добра, хотя многие в этом справедливо сомневаются. У каждого своё мнение.

Покидал я дворец со смешанными чувствами. Дома я первым делом принял ванну и попросил сделать мне массаж. Кити делает его очень приятно. Я был доволен и сыт. День выдался насыщенным на впечатления. рука всё так же чувствовала пальчики той девочки, чьи тёти допытывались у меня о тайнах магии и пригласили на спиритический сеанс.

В ритуальной комнате я сделал обряд очищения.

"О, великий и могучий Гор!

Я приношу тебе все свои заботы и страдания.

Помоги мне понять что хорошо, а что плохо для,

Помоги мне познать свой путь,

Дай мне мудрости выбрать и идти,

Идти, и не падать,

Не падать, и не сдаваться,

Верить,

Творить,

Любить".

Через полчаса в спальню ко мне пришла Кити. Её кожа была бархатистой подобно спелому персику.