— Да! — хором соглашаются родители.

— А как же сбор средств в конце года для софтбольной команды?! — спрашивает другой родитель.

Наш суд окончен. Директор Пруитт привлекает наше внимание легким взмахом руки и кивает головой в сторону двери. Пора убираться отсюда. Мы сделали свое дело, явившись, и мне даже не пришлось извиняться.

— Как ты думаешь, я могу взять печенье? — шепотом спрашиваю я Йена, когда мы встаем.

Он обнимает меня за плечи, как будто боится, что я не выдержу.

— Думаю, их сделала О'Дойл. Лучше не испытывать судьбу.

Я вздыхаю, как будто боялась, что он это скажет.

— Я куплю тебе что-нибудь по дороге домой. Пойдем.

Веселая футбольная мамочка со светлым хвостиком и жемчужно-белой улыбкой тянется к моей руке, перехватывая меня прежде, чем я достигаю двери.

— Эй, я как раз собиралась вам сказать… — Ее голос едва перешел на шепот. — Между нами, девочками, если вы любите взбитые сливки, вам действительно стоит попробовать немного подогретого шоколадного соуса — хотя и не слишком горячего. — Она вздрагивает. — Выучила этот урок на горьком опыте, ха! Да, кстати, вы, кажется, учите моего сына — Николаса?

О, ГОСПОДИ.

Я бегу оттуда к чертовой матери.