Он стоял в окружении пресс-секретаря, начальника охраны и еще каких- то видимо приближенных к нему людей. Они очень оживленно говорили, но как только актриса ступила на площадку из машины. Все замолчали.

Он обернулся и увидел совершенство. В платье, струящимся по идеальной фигуре серебряным водопадом, Варя была восхитительно хороша. Легкий макияж, контур губ очерчен неярким розовым карандашом. Из украшений ожерелье из зеленоватых бериллов. В цвет глаз.

Он подал ей руку, в вертолете, старался не касаться ее плечом. И без этого голова кружилась.

Давали «Кармен», не очень длинный спектакль, всего сорок пять минут.

В ложе кроме них никого не было. На столике стояла ведерко с шампанским, в розетках клубника, горкой бутерброды с икрой, красной и черной..

Сам он не притронулся, смотрел, как Варя слегка пригубила бокал, и с удовольствием ест клубнику.

Время пролетело незаметно. Когда артисты вышли на поклон, Варя обратилась к нему в недоумении: «А где цветы?»

-Вот не поверишь, забыл. Но ничего сейчас организуем.

Конечно, он все организовал, правда, цветы вручали уже за кулисами, куда их проводил директор театра.

Варя смотрела на подтеки пота на загримированном лице «Кармен», на подрагивающие от усталости губы.

Ей было стыдно, за свое желание, вернее, за то, что она неправильно его высказала. Она просто хотела пройти за кулисы. И все. А цветы, ведь можно было их и в гримерную отнести.

Она попросила разрешения постоять в одиночестве на сцене. В обычный день, здесь бы уже сновали рабочие сцены, слышались бы их громкие разговоры. Но сейчас по воле президента, а вернее, как бы ее воле, Вари, все замерло, и подчинилось этой встрече.

Она прошла на самую середину сцены, потом подняла голову и взглянула в пустой зал, изогнутый в форме подковы, с тремя ярусами балконов.

Ей захотелось, чтобы все исчезли, и артисты балета, заслужившие отдых, и подобострастный директора и даже сам, президент.

Хотелось сделать несколько па, услышать воображаемые аплодисменты, и стать маленькой девочкой, впервые выпорхнувшим из гнезда, маленьким лебедем.

Чуда не случилось, полумрак зала был равнодушен.

Она вернулась к ожидавшим ее людям, поблагодарила еще раз артистов, вспотевшего от волнения директора, и удалилась. Наверно, по всем мировым протоколам, она должна была следовать за ним следом, но он не мог себя заставить обогнать ее.

Остановил взглядом ретивого охранника, пытавшегося ей помешать.

Она ушла переодеваться к ужину, он же в просто снял пиджак, и стал ждать. Она вернулась, на ней были очень милые брючки и свободный тонкий свитер, белоснежного цвета. Ужин прошел в молчании.

Потом Варя пошла и выключила свет.

_- Давай посумерничаем, так бабушка Маша говорила.

Он пожалел, что в кухне, нет уютного диванчика, как во многих российских квартирах.

Их разделяло пространство стола, Он разлил шампанское, и Варя сначала молчала, а потом медленно, словно нехотя, преодолевая себя, заговорила.

« Балет в моей жизни появился еще в три года. Я бегала по покрытому лаком полу в шерстяных носках. И сломала ногу. Была со мной соседка, уже не помню почему. Она вызвала «Скорую помощь», молодой доктор долго пытался меня уговорить выпрямить ножку, а потом стукнул мен по ноге кулаком. Прелом был в двух местах.Такая вот медицина. Папа и мама уже приехали ко мне в больницу. Нога срасталась не быстро, и все время неровно, ее ломали два раза. А когда на третий раз мама не дала им больше это делать, ее обозвали «кукушкой и мачехой». Тем не менее, ногу больше не ломали, надели гипс, а так как перелом был почти у самого паха, то гипс шел через спинку, жестким поясом.

И вот лежу я, и лежу. Папа и мама снова где- то в горах ищут зараженных животных, они эпидемиологи .Бабушку пускают редко, она очень слезлива . А потом приходит доктор Васильев. Я до сих пор помню его фамилию, и я слышу такие слова, которые много лет спустя услышу в порту Лос-Анджелеса, от русских грузчиков.

Оказалось, что у меня от гипса огромный пролежень в спинке, вплоть до размягчения позвоночника. Эта травма еще напомнит о себе, а пока после выздоровления, мы с бабушкой ходим в дом офицеров на балет. Хирург Васильев, танцует в народном балете. Сам балет я не помню. И доктора тоже. И вся эта история осталась в памяти со слов бабушки. Так впервые в мою жизнь вошел балет.

Мне было семь лет, обычная девочка. Ничем особо не увлекающаяся ,ни в каких талантах незамеченная.

Помню, что мечтала стать врачом, как папа и мама, всем куклам делала уколы и ставила банки.

И вдруг в классе находится девочка, которая скоро уедет в Москву поступать в балетную школу.

А надо признаться, я была довольно нехрупкой в детстве. Нет, не толстой, а такой девочка гриб–боровичок. А эта Вика, та, что в балет отдали, была раза в два толще. Непрестанно жующая плюшки и пирожки существо.

Правда имела она чудные синие глаза, при темных локонах.

И вот уехала эта Вика.

А я заболела. Худею, плачу. И никому не признаюсь, что тоже хочу в балет, в Москву.

А мама и папа тогда в командировке были, приезжают, а я с нервным срывом в больнице.

Мама смогла меня выслушать и понять. И, о чудо, берет билеты и с папой везет меня в Ленинград. Звонят каким-то своим знакомым, меня допускают до второго тура, и его я прохожу. А потом уже после прохожу медкомиссию. И тут крах всех надежд, давний перелом ноги, плохие прогнозы врачей. От нагрузки будут боли, возможны отеки.

Папа и мама, пытаются меня утешить, что не обязательно танцевать, можно например, петь или рисовать.

Спасет нас всех моя болезнь, простуда. Мы возвращаемся в теплый Ташкент, и я иду снова в свой первый класс. Оказалось, что все меня помнят: и учителя, и школьники. Все очень быстро забывается, кроме любви к балету.

И потом уже в Гамильтонской школе в Лос–Анжелесе, я стану учиться танцевать, и даже буду танцевать кордебалет в мюзиклах».

-Тебе скучно?

-Нет, я благодарен тебе за этот разговор. Ты стала мне роднее и понятнее. А теперь у меня дела. Ты прости, правда, есть еще встречи, их нельзя отложить или перенести.

-А ты так и не расскажешь мне о своем детстве?

-Непременно в следующий раз еще посумерничаем. Я обещаю.

6. Я тебя никогда не обижу.

А Бог молчит. За тяжкий грех,

За то, что в боге усомнились,

Он наказал любовью всех,

Чтоб в муках верить научились.

ЗИНОВЬЕВ НИКОЛАЙ

Они не видались уже два дня, у него плотный график международных встреч, у нее, изматывающие опустошающие душу съемки. Все было не так, и не в радость.

Наконец-то за завтраком встретились. Он увидел другую Варю, словно заколдованная царевна –несмеяна, она не поднимала глаз от тарелки с творогом.

Он встал ,прошел к стойке и налил обоим чай. Принес, и наконец-то решился спросить: «Что с тобой, на съемках неприятности?»

Она так намучилась ожиданием встречи, что стала говорить, торопливо, жалуясь словно ребенок: “Все не так, с партнерам надо играть ,а какие уж тут чувства ,когда он в глаза и за глаза говорит обо мне гадости. Что и с режиссером, и с продюсерами. Вообщем дрянь , а не человек. А актер потрясающий. Даже я ему верю, когда он , слова о любви говорит!»

-Я не думал ,что девочка из Ташкента, пробившаяся в Голивуде,так чувствительна к словам. Разве там, в пустыне Техаса легче было?

-Там все судебных разбирательств боятся .

-Ну, а папарацци? Тоже ведь, чистое сделают грязным.

-Ну не знаю, наверное, я придумала Россию.

-Помнишь, я тебе экскурсию обещал по Питеру. Давай бери тайм-аут от съемок и поехали.

Он показывал ей свой Санкт-Петербург. И здание бывшего КГБ и Пушкинский музей, Аничков мост ,а потом они вышли на улице Толстого, Варя увидела табличку «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И. П. Павлова».

Ничего не понимая ,он последовала за Владимиром Владимировичем, ректор был в мэрии,их встретил проректор по связям с общественностью .

В музее истории университета, Варе показали всех известных и знаменитых выпускников. Потом подвели к стенду, за стеклом Варя увидела старые ,черно-белые снимки. С одного из них на нее смотрели мамины глаза. Мама очень молодая и папа в смешном ,на два размера большом костюме.

« Выпуск …года. Эпидемиологи И.и Н Малышевы ,погибли в Таджикистане при ликвидации эпидемии холеры на границе с Афганистаном, в военном конфликте 1995 года »,прочитала она надпись под фото.

Слезы было не остановить, в машине уже началась истерика.

-Это ты все подстроил, ты !-бросала она обвинения, не видя за слезами, как побледнело его лицо.

-Варя ,успокойся ,сама подумай, ведь ,невозможно найти фото из прошлого, за два дня.

Напоил горячим чаем из термоса, отдал свой батистовый платок.

Слезы не испортили ее красоты, просто словно умылась ,лицо раскраснелось, губы припухли.Совершенно неожиданно спросила : “А Петергоф уже закрыт?»

-Понятия не имею.

Они помчались за город.

В Петергофе сезон уже был закрыт, но фонтаны не были на консервации, их включили ,для них. Они бегали ,как дети по камушкам- фонтанчикам, Варя их помнила с детства, потом прятались под шапкой «зонтика», словно за стеной водопада. Он снял куртку и набросил девушке на плечи, да так и не убрал горячих ладоней с ее плеч.

Из кармана выпал маленький блокнот, Варя подобрала и положила случайно в свой карман.

-Знаешь, мы были здесь с папой и мамой летом, мне было восемь лет, и я нашла гриб подосиновик, красная шапочка. Один маленький ,другой побольше. А экскурсовод, у меня его попросила, я не хотела отдавать, но мама уговорила. Была страшная обида.

-А давай посмотрим, подосиновиков не обещаю, а вот белые вполне возможно.

И они начали «охоту». Конечно он нашел грибы, кто бы сомневался .У охранников нашелся нож,грибы были осторожно срезаны и подарены гостье.