— Кон? — я держусь за него, тяну на себя, будто я могу оттащить его от них.

— Арестуйте их! — слышу крик Джондара стражникам, окружившим Серых. — Арестуйте их всех немедленно!

И тут Кон оживает, так резко вдыхая, будто до этого не дышал вовсе.

— Нет, — произносит он и высвобождает руку, даже не взглянув на меня. — Нет, пусть идут. Всё в порядке, Джон. Не поднимай панику. Со мной всё хорошо. Это просто камень. Как кристаллы.

Он закрывает шкатулку, и свет гаснет.

— Теперь вы поняли? — спрашивает Фейстус. Он выглядит безумным, впавшим в транс. Это видно по лицу и по глазам.

— Мне нужно внимательно всё изучить.

Что-то проскальзывает между ними. Понятия не имею, что именно, но что-то есть. И мне это не нравится. Лиетт ухмыляется мне.

Его голос звучит странно. Они что-то сделали с ним. Не знаю, как я поняла, но я в этом уверена. Вот только что они с ним сделали?

Сердце колотится в груди. Я чувствую присутствие Фавре в своих мыслях. Но не знаю, чего он хочет. И пока я просто стою на месте, в зал влетают Ренна и Аэрон.

Серые падают на колени, все разом. Фейстус поднимает голову, глядя на Фавре, и восторженно улыбается.

— Приветствую Рондет. Копариус выражает вам своё почтение и сообщает, что время пришло.

Ренна вонзает когти в пол и рычит. Аэрон мотает своей огромной головой, размахивая хвостом из стороны в сторону. Фавре замер каменным изваянием, глаза гневно сверкают, от него исходят волны ужаса.

Серые медленно встают на ноги и кланяются Кону. Только ему.

А затем уходят.

Реакция наступает мгновенно, как взрыв: все в зале тут же бросаются бурно обсуждать произошедшее. Шок, ярость, возмущение, неверие и сотни вопросов. Все суетятся, кроме нас с Коном. Вокруг сплошной шум, а мы стоим молча и неподвижно.

— Кон? — зову я ещё раз. Мой голос дрожит.

Он поворачивается ко мне и улыбается. Своей привычной улыбкой, которую я знаю лучше, чем свою собственную, от которой моё сердце всегда тает. Он такой красивый, такой добрый, свет моей жизни.

— Я в порядке, любовь моя, — отвечает он и наклоняется, чтобы коснуться губами моих губ. Но даже они холодны, как камень. — Сегодня вечером бал, нам же ещё нужно подготовиться, да? И к нашей свадьбе завтра?

На краю моего сознания жутко всхлипывает Ренна.

«Я не слышу его, Беленгария. Я больше не слышу его».