Глава 1

ГВИНЕВРА

— Гвен, милая, поторопись, — позвала мама из столовой, пока Аннабет утягивала мой корсет.

Я терпеть не могла эти проклятые чаепития, которые так любила посещать моя мать.

Как бы нежно я не любила мою матушку, однажды ей придется об этом пожалеть.

Скрывать нашу истинную сущность было нелегко. Если король Александр или его королева прознают, что мы скрываем под нашим людским обличьем, они отправят нас прямиком на виселицу. Или ещё хуже — на пытки в подземелья.

— Глубокий вдох, миледи, — Аннабет затянула корсет ещё туже. Казалось, еще немного, и у меня треснут ребра.

Но она наконец-то завязала шнурки.

— Гвиневра, Элизабет, Хорстед, — в комнату вплыла мама. Она оглядела меня с головы до ног. — Ты совершенно не готова. Я так опоздаю на чаепитие к королеве, юная леди.

— Прости, мамочка, но я едва могу дышать в этой проклятой штуковине.

— Следи за языком. Леди так не говорят.

Я закатила глаза, пока она не видела.

Мне было далеко до леди. Я была драконом. Настоящим ревущим драконом. Если бы я могла дышать огнем, я бы так и делала, но, увы — я могла только исцелять.

Быть драконом плохо, так что мои мама и папа буквально ходили по лезвию ножа — если королевская семья обнаружит, кем мы являемся… я не хотела об этом даже думать. Но настало время очередного приема у королевы, и я не могла думать ни о чем другом.

Аннабет помогла мне с нарядом, быстро справившись со шнуровкой. Платье мягко облегло мои плечи.

Пока мама не видела, она воспользовалась драконьей магией, чтобы собрать мои волосы в прическу, и уже пару мгновений спустя я обула атласные туфельки.

Я ненавидела все эти бесчисленные слои одежды и хотела чувствовать лишь солнце на моей чешуе и ветер под моими крыльями.

Мама всегда говорила, что мой вид любил небеса и скорость, и если я не буду осторожной, эта любовь меня погубит.

Поблизости всегда были охотники.

Кронпринц Чарльз уже дважды пытался меня подстрелить.

Мама об этом не знала, иначе сама бы меня прибила, если бы эта новость дошла до ее ушей.

Я вышла из моей комнаты, где меня ожидали родители.

Отец был влиятельным человеком среди людей, но добился этого страшной ценой.

Он велел нам скрывать наш истинный облик, а то, что он делал с драконами, не ставшими прятаться, было отвратительным.

Он помогал королю выгонять их из укрытий, устраивать за ними погони… Неудивительно, что нас уже давным-давно изгнали из колонии.

Также он входил в придворный совет короля Александра, поэтому я старалась посещать дворец как можно реже.

Кронпринц был таким же жестоким, как и его отец. Он всегда охотился, выискивая драконов, чтобы потешить своего отца в их жестоких забавах.

Ещё у него был младший брат, Луи. Я плохо его знала, поскольку он учился в школе-пансионе. Но я не сомневалась, что он был таким же жестоким, как и остальные Мэлоуны.

Сегодня настал очередной день королевского чаепития, которое королева устраивала каждую вторую неделю, в то время как отец заседал на королевском совете.

Там они обсуждали жестокие реалии и новые способы уничтожения драконов. Я содрогалась от мысли, на что могли пойти король со своими людьми, если бы они узнали, что драконы могут принимать человеческий облик.

Отличить дракона от человека было практически невозможно. Даже скрывшие свою чешую драконы не могли отличить своих собратьев, когда те были в своей человеческой форме.

У многих драконов доверие не было сильной стороной. Слишком дорогой ценой далось нам осознание того, что нашей чешуе никогда не будут рады. Никогда нас не будут видеть как драгоценных существ, созданных тем же Творцом, что и люди. Я не знала, как отец мог сидеть на всех этих бесконечных совещаниях, посвященных избавлению Пейи от драконов.

— ГВИНЕВРА! — воздух снова прорезал мамин крик, и я поспешила обуть туфли и сбежать вниз ко входной двери, где она меня ожидала.

— Прости, мамочка, — тихо сказала я, проходя мимо нее.

Ее веер так и трепетал, показывая, что терпение на исходе.

Губы папы чуть изогнулись в улыбке. Если бы мама заметила, что ее замечание показалось ему смешным, отцу пришлось бы спать на полу на матрасе следующие пару недель.

Едва карета тронулась, как мама с папой тут же принялись обсуждать сегодняшние мероприятия.

Вздохнув, я прильнула к окну, глядя на небо и желая, чтобы я по-прежнему была частью колонии.

С момента изгнания прошло уже столько времени, но все еще казалось, будто это было вчера.

В нашей колонии я была свободна — вольна рассекать небеса и чувствовать ветер под моими крыльями.

Отец всегда говорил, что наш вид никогда не будет свободен. Не с проклятием короля, которое перейдет к его сыну, Чарльзу.

Я вздрагивала каждый раз, когда упоминали его имя.

Мне было не по себе от того, как он похотливо смотрел на меня с садистской, глумливой улыбкой.

Ходили слухи, что его любовницам тоже приходилось несладко — то, как он их связывал и пытал, было настоящим садизмом.

Но никто из них не смел жаловаться.

Папа рассказывал мне, что ходили слухи, будто он и меня хотел сделать своей любовницей, но его отец сказал «нет». Хвала небесам, что папа был в королевском совете, иначе не быть мне той леди, что я была сейчас.

— Гвен, — тихо обратился ко мне отец, и я уже знала, что он скажет. — Помни: веди себя тихо, говори с королевой, только когда она сама к тебе обратится и всегда, всегда скрывай чешую, какие бы гадости они о нас не говорили.

— Да, отец.

Отец повторял это мне уже тысячу раз.

Я не могла себе даже представить, что сделал бы король Александр, если бы узнал, что отец был драконом.

Это было бы расценено как самое ужасное предательство.

Экипаж проехал в огромные ворота замка.

Я ненавидела замок с его подземельями. Я множество раз мучилась бессонницей и кошмарами из-за доносившихся оттуда криков.

Наконец, карета остановилась. Я всегда сперва проверяла, нет ли поблизости Чарльза, но его нигде не было видно, поэтому я вышла из кареты сразу же за мамой.

Отец тут же удалился широким шагом в замок, в то время как мы с мамой отправились в сад, где вся женская часть пейской элиты собиралась составить компанию королеве за чаепитием.

Сплетни и перемывание костей были одной из радостей в ее жизни, а приемы только и устраивались из-за возможности посудачить.

Мама, как и я, ненавидела сплетни, но нам обеим приходилось принимать в них участие, чтобы нас не рассекретили.

— Ваше высочество, — мы обе присели перед королевой в реверансе, а затем отправились занять место у одного из расставленных в саду столов.

Здесь было очень красиво, но я не переставала чувствовать зло, исходившее от темницы.

Королева поприветствовала нас обеих, а затем нас провели к нашим местам, находившимся всего через несколько стульев от королевы. Она любила мою мать, особенно благодаря ее лечебным снадобьям. На самом деле, маме они не особо давались. Она была такой же, как я — серебристым драконом, способным исцелить, успокоить или же усыпить кого-либо с помощью прикосновения.

Мама всегда ждала, пока королева выпьет свой тоник, прежде чем осенить ее утешающим, нежным пожатием руки или касанием, позволяющим начать исцеление.

Моя бабушка Делила рассказывала мне, насколько могущественны были наши прикосновения. Мы были способны исцелять чуму, раны и шрамы, и даже исцелять того, кто был на грани смерти.

Но это могло открыть наш секрет — что все драконы имеют человеческий облик.

Гости королевы принялись болтать, и я изо всех сил постаралась отключиться от окружающего шума, пока он не превратился в легкое жужжание, подобное жужжанию пчел, опыляющих сад.

Я оглянулась через плечо, глядя на серые стены замка и фундамент, на котором он был построен. Я навострила слух и изо всех сил прислушалась, прекрасно зная, что это лишь пустая трата времени. Драконов держали глубоко в подземелье, подвергая их изощренным пыткам.

Мама с силой ткнула меня в бок, и я отвернулась, опустив взгляд на салфетку.

Она ненавидела, когда я пялилась по сторонам.

Мне бы хотелось отвлечься и не обращать внимания на то, что происходило внизу, но я не могла.

Все мое существо ощущало присутствие драконов, заключенных в стенах замка.

К счастью, королева расценила мой взгляд как страх, ведь многие люди боялись этих подземелий. Боялись, что стены не смогут сдержать плененных в них существ и те вырвутся на волю, и уничтожат приближенных королевы.

Но это был не страх. Это было зло, причиненное тем созданиям в клетках, причиненное моему виду.

Зло, что будет преследовать меня до конца моих дней.

Когда же этому придет конец?

Сегодня чаепитие было другим. Королева представила нас Магдель Гонсалес. Ее семья жила на другой стороне, а она сама была обручена с Чарльзом Мэлоуном, кронпринцем. Она была королевских кровей и была из королевства Испании. Я знала, что король Александр долгое время желал перемирия с Испанией. В нынешнем положении, если бы Пейя подверглась нападению, только Франция пришла бы нам на помощь. Даже при том, что они никогда не смогли бы покинуть пределов магической стены, однажды переступив за нее.

Драконы были единственными, кто мог бы уйти, но отец отказывался оставлять Пейю. Даже если это означало, что ему приходилось скрываться под видом человека.

Я скучала по своему драконьему обличью.

Магдель была красива. У нее были добрые глаза, и я видела скрывавшийся в них страх.

Боязнь нашего мира.

Боязнь драконов.

Половина из нас были безвредными. Наш вид назывался Металлическим. Многие Металлические драконы служили людям тысячелетиями, улучшая их жизни, исцеляя людей, даже говорилось, что давным-давно именно драконы научили людей говорить, читать и писать.

Но посмотрите, к чему это привело.

Нас вырезали.

Беспокоиться же королю стоило из-за Хроматических.

Хроматические были темнее, чем мы, Металлические. Их огонь, кислота и молнии порождали хаос, и они ненавидели людей так же сильно, как люди ненавидели драконов.