Я тратил часы на обучение мысленному построению карты лабиринта. Это легче сказать, чем сделать. Первые несколько коридоров запомнить легко — поцарапанный камень в левом верхнем углу одного, мшистый камень в полу следующего, бугристый камень в потолке другого — но чем дальше я иду, тем больше я должен помнить, и тем больше запутываюсь. Я нахожу что-нибудь новое в каждом коридоре, потому что если я буду использовать метки, похожие на уже используемые, я перепутаю два коридора и со мной будет покончено.

— Ты не собран! — рявкнул Вейнис, когда я оставался стоять на одном месте седьмую или восьмую минуту.

— Я стараюсь, — проворчал я, — но это трудно.

— Старания недостаточно, — прорычал он. — Ты должен избавиться от всех посторонних мыслей. Забудь об Испытании, воде и о том, что случится, если ты проиграешь. Забудь об обеде, завтраке и обо всём, что тебя отвлекает. Думай только о лабиринте. Он должен заполнить твои мысли, иначе ты обречён.

Это нелегко, но с каждой попыткой у меня получалось всё лучше и лучше, и меньше чем через час я достиг значительных успехов. Вейнис был прав: выкидывание всех ненужных мыслей из головы было решением. Было скучно мысленно блуждать по лабиринту часами, но эту скуку я должен был научиться ценить. В Водном лабиринте возбуждение будет мешать и убьёт меня.

Когда у меня стало хорошо получаться строить карты, Вейнис обвязал длинную верёвку вокруг моей талии и прикрепил камень к другому концу.

— Этот камень только в четверть твоего веса, — сообщил он. — Мы можем потренироваться с более тяжёлым камнем позже, но я не хочу слишком утомлять тебя перед Испытанием. Для начала мы должны приучить тебя к этому весу, потом будешь двигаться с камнем в треть твоего веса, затем с реальным камнем, но недолго, только чтобы ты понял, что тебя ждёт.

Камень не особенно тяжёлый — как полувампир, я гораздо сильнее человека, — но он раздражает. К тому же он замедляет движение, а также обладает дурацкой привычкой цепляться за углы и трещины, вынуждая меня останавливаться и освобождать его.

— Важно остановиться как только ты почувствуешь, что зацепился, — сказал Вейнис. — Твой естественный инстинкт будет тянуть тебя дёргать за верёвку и таким образом освободить её, но чаще всего это только ухудшает ситуацию, и в результате уходит больше времени. В лабиринте всё решают секунды. Лучше действовать методично и потерять 4 или 5 секунд на освобождение, чем спешить и потерять 10 или 20 секунд.

Существуют способы предотвратить частое застревание камня и верёвки. При подходе к углу или изгибу коридора мне приходилось хватать верёвку и подтягивать камень к себе — так меньше вероятность, что он застрянет. Также полезно потряхивать верёвку каждые несколько секунд, чтобы она не запутывалась.

— Но это всё надо делать автоматически, — сказал Вейнис, — не тратя время на обдумывание. Твой мозг должен быть полностью занят построением карты. Всё остальное должны делать инстинкты.

— Это бесполезно, — простонал я, опускаясь на пол. — Нужны месяцы, чтобы подготовиться к этому. У меня нет шансов в этом аду.

— Разумеется, у тебя всё получится! — пророкотал Вейнис. Усевшись на корточки напротив меня, он ткнул меня под рёбра.

— Чувствуешь? — спросил он, тыкая меня в живот

— Ой! — я сткунул его по руке. — Прекрати!

— Остро? — спросил он, тыкая меня снова. — Больно?

— Да!

Он поворчал, потыкал меня ещё несколько раз, потом сказал:

— Представь себе, насколько больнее будет в Зале Смерти.

Печально вздыхая, я подтянул к себе ноги и вытер пот со лба. Взяв в руки веревку, я встряхнул её, а затем снова пошёл через лабиринт, волоча за собой камень и строя карту, как учил меня Вейнис.

Наконец мы прервались на обед и встретились с мистером Джутингом и Хоркатом в Зале Кледона Лурта. Я не чувствовал голода, так как слишком нервничал, чтобы есть, но Вейнис настоял на том, что я должен поесть, так как на Испытании мне понадобиться вся моя энергия.

— Как дела? — спросил мистер Джутинг. Он собирался сам тренировать меня, но Вейнис сказал ему, что займётся мной.

— На удивление хорошо, — сказал Вейнис, сгрызая мясо крысы с костей. — Честно говоря, хотя я сделал храброе лицо, когда испытание было выбрано, я подумал, что у него — простите за каламбур — земля уплыла из-под ног. Водный Лабиринт — одно из самых жестоких Испытаний, и требуется больше времени на подготовку к нему. Но он быстро учится. Нам ещё многое надо сделать — мы ещё не тренировались с водой — но сейчас я настроен гораздо оптимитичнее, чем несколько часов назад.

Хоркат принёс мадам Окту — паука мистера Джутинга — в Зал и кормил её хлебными крошками, смоченными в бульоне из летучих мышей. Он согласился присматривать за ней, пока я занят Испытаниями. Отойдя от вампиров, я заговорил с карликом:

— Не трудно о ней заботиться? Всё в порядке? — спросил я.

— Всё в порядке… О ней… легко… заботиться…

— Только не выпускай её из клетки, — предупредил я. — Она красива, но её укус смертелен.

— Я знаю… Я… часто смотрел… на тебя и её… когда ты… был на сцене… Цирка… уродов…

Хоркат стал говорить лучше — его речь стала более внятной — но ему прходилось делать длинные паузы в середине предложения, чтобы вдохнуть.

— Как ты думаешь… ты готов… к Испытанию? — спросил он.

Я пожал плечами.

— По правде, Испытание для меня уже на втором плане — я не уверен, что пройду хотя бы обучение! Вейнис сильно нагружает меня. Думаю, он делает, что должен, но я уже измотан. Я мог бы забраться под стол и проспать неделю.

— Я слышал… что говорят… вампиры, — сказал Хоркат. — Многие… спорят… насчёт тебя.

— О, — я заинтересовался и сел. — Какие шансы у меня шансы, по их мнению?

— Они… не дают… реальных… шансов. Они… ставят одежду… и куски… драгоценных… камней… Большинство вампиров… ставят… против тебя… Курда и Гэвнер… и Арра… принимают… большинство… ставок… Они… верят в тебя.

— Рад слышать, — улыбнулся я. — А мистер Джутинг?

Хоркат покачал головой.

— Он говорит… что не делает… ставок… Особенно… на детей…

— Такое мог сказать только засохший старый хрыч, — обиделся я, пытаясь не выдать голосом своего разочарования.

— Но я… слышал… что он говорил… Себе Нилу, — добавил Хоркат. — Он сказал… что если ты… проиграешь, он… съест свой плащ.

Я рассмеялся от удовольствия.

— О чём вы там разговариваете вдвоём? — поинтересовался мистер Джутинг.

— Ни о чём, — сказал я, улыбаясь ему.

Когда мы закончили есть, Вейнис и я вернулись в лабиринт, где стали практиковать с более тяжёлыми камнями и водой. Следующие несколько часов были самыми трудными в моей жизни, и к ночи, когда он отправил меня в пещеру отдыхать, я так устал, что рухнул на полпути к ней, и до моего гамака меня дотащили пара сочувствующих охранников.

Я настолько измотался, что когда я проснулся, я думал, что буду не в состоянии добраться до лабиринта, не говоря уже о том, чтобы найти из него выход! Но после пары минут прогулки я избавился от усталости и почувствовал себя собранным, как никогда. Я понял, что Вейнис правильно делал, что давил на меня и заставил поверить в его тактику.

Я был голоден, но Вейнис велел мне ничего не есть, когда я проснусь — если будет туго, несколько лишних фунтов могут стать разницей между жизнью и смертью.

Мистер Джутинг и Вейнис пришли за мной, когда пришло время. Оба были в своей лучшей одежде, мистер Джутинг в ослепительном ярко-красном, Вейнис — в тусклый коричневый костюм.

— Готов? — спросил Вейнис.

Я кивнул.

— Голоден?

— Ужасно!

—Хорошо, — улыбнулся он, — я накормлю тебя лучшей едой в твоей жизни после Испытания. Думай об этом, если встретишься с проблемами, — это помогает оптимистичнее смотреть в будущее.

Мы пошли вниз по освещенным факелами туннелям к Водному лабиринту, Вейнис шёл впереди меня, мистер Джутинг и Хоркат за мной. Вейнис нёс пурпурный флаг в знак того, что он сопровождает вампира на Испытание. Большинство вампиров, мимо которых мы проходили, делали странный жест, когда видели меня: положив конец среднего пальца правой руки на лоб, кончики пальцев безымянного и указательного пальцев — на веки, а большой палец и мизинец широко разводили по сторонам.