"Похоже, вечеринка удалась", - небрежно проронил Кайл, подхватывая бокал Мэтта и беспардонно выпивая из него половину коктейля. – "Никогда бы не подумал, что эта развалюха вызовет такой ажиотаж".

Эта колкость была для Кайла обычным делом. По непонятным причинам, он иногда ревновал меня к Мэтту, или же искусно изображал ревность. Мэтт от этого приходил в бурный восторг, а я – в крайнее раздражение. Вот и сейчас я, не испытывая особой любви к новому жилищу, мгновенно встала на его защиту только для того, чтобы ответить этой бледной тени замшелого постмодернизма.

"Почему же", – ядовито заметила я. – "Я нахожу это местечко весьма вдохновляющим. Мы с Мэттом уверены в том, что роман, написанный в такой замечательной атмосфере, не менее полугода продержится в списке бестселлеров".

"Это местечко, моя милая", - Кайл прекрасно знал, что я не выношу подобное обращение с его стороны, – "выглядит достаточно жалко, если не сказать – глупо. Никакой инфраструктуры", - он оглядел нас с гордостью человека, понимающего значение такого сложного слова. – "К тому же тут полно всякого хлама, который ты будешь выбрасывать еще много лет".

"Мне нравится копаться во всех этих полувековых антиках, если ты это имеешь в виду, Кайл. Кстати, о старом хламе: Айрис упомянула о том, что твой последний, то есть, позапрошлогодний сборник получил во Франкфурте премию Серебряный Пфук, то есть, э-э-э… Пфуш*?… Прости, запамятовала. Мне никогда не давался немецкий".

Мэтт с беспомощной обидой посмотрел на меня, точно чувствуя в этом и свою вину, и тихо прошептал: "Пфау**!", а потом я услышала, как старинный бокал со звоном полетел в угол. Гости начали оборачиваться.

"Если тебе так нравится гоняться за местными вампирами, Баффи", - высоким, срывающимся голосом отчеканил Кайл. – "Можешь организовать здесь охоту на них с колом, чесноком и серебряными пулями! Уверен, твои читатели с восторгом будут смаковать подробности этих ночных баталий, меня же этот пошлый масскульт не интересует", - и он демонстративно отвернулся с видом оскорбленной невинности, но уйти, с достоинством хлопнув дверью, он, похоже, не собирался: еще не подали чай и десерт.

Мэтт вскочил с кресла и, приобняв за плечи возмущенного Кайла, увел его в столовую. Я почувствовала укол совести: Калайцидис был, конечно, ужасающим дерьмом, но Мэтт не заслуживал такого отношения с моей стороны. Впрочем, гостям этот инцидент показался весьма забавным, к тому же без подобных споров литературная вечеринка – не вечеринка. Белинда понимающе мне улыбнулась и наклонилась к владельцу самой дорогой онлайновой библиотеки. Всунув губы трубочкой как можно дальше в ухо Миджету, Белинда начала жарко нашептывать ему подробности отношений Кайла и Мэтта, причем хронология этих отношений отражалась на ее одутловатом красном лице, точно в зеркале.

"Боже, неужели она признается ему в тайной порочной страсти к большой литературе", - Айрис оказалась рядом со мной и протянула бокал буфетчику, нанятому мной специально на этот вечер в самом дорогом (вернее, единственном) ресторане Хитмарша.

"В приватной беседе об этом говорить не так интересно", - мрачно отозвалась я, следя за тем, как пузырьки коктейля играют в лимонной дольке. – "Сплетни больше подходят к такой ситуации".

"Зная Белинду, я бы ни за что не поверила в то, что она слышала, о чем писали Шекспир, Камю и Эко", - Айрис благосклонно кивнула буфетчику. – "Ее больше волнует, сколько она сможет выручить за издание полного собрания их сочинений. Кстати, Конни, а ты в курсе, что такое Баффи? Я что-то запамятовала…"

"Ты никогда не слышала о ней, Рис? Так звали героиню одного старого телесериала, истребительницу вампиров. Его, кажется, уже давно не повторяли по телевизору…"

"Истребительницу вампиров?" – заинтересовалась Айрис, ставя коктейль на столик. Из-за ее плеча мне было видно, как буфетчик с благоговением ловил каждый жест известной певицы, и я была уверена, что и это, и остальные подробности этого маленького приема будут им с наслаждением вывалены в ближайшем баре Хитмарша под восторженные взгляды слушателей.

"Да, а ты разве не смотрела его в детстве? Я в свое время умирала от любви к одному из тамошних вампиров, блондинчику, он еще ходил весь в черной коже и… Нет, Рис, я ни за что не поверю, что ты не видела этот фильм!"

"Меня несколько иначе воспитывали", - вздохнула черноглазая красавица и, плавно поведя плечом, почему-то взглянула на Макса Миджета. – "Никакого телевизора. Зато рассказами о вампирах меня вдоволь попотчевал папа, он тогда работал…" – она запнулась. – "В общем, папа хорошо разбирался в этом вопросе".

"Тебе, как специалисту, наверное, тоже кажется, что я живу в маленькой Трансильвании?"

"О, нет, Конни, что ты!" – серебристо рассмеялась Айрис, и буфетчик, наливавший шампанское Белинде, завороженно застыл. Напиток зажурчал через край бокала. – "Напротив, я сама с огромным удовольствием поселилась бы здесь, но для этого у меня, увы, пока слишком мало денег. Если честно, я даже не знала, что этот дом все-таки выставили на продажу, а то от желающих его приобрести не было бы отбоя".

"Шутишь", - я недоверчиво пожала плечами. – "Мэтт говорил, что этот дом с привидениями так долго не могли продать, потому что не было ни единого покупателя".

"Мэтт не в курсе", - вздохнула Рис. – "Не уверена, что могу тебе обо всем рассказать. В общем, сама знаешь: экономический кризис и прочее… Ничего святого нет у людей, хорошо еще, что не снесли совсем. Я думала, что этот дом еще долго будет музеем, но, видимо, после войны…"

"Рис, cherie, можно тебя на пару слов", - за нашими спинами внезапно возникли квадратные очки Макса за которыми мне почему-то почудилась встревоженность и легкая укоризна.