Теорн издал негромкий жалобный звук. Потом напряг грудь и ухитрился выкрикнуть одно-единственное имя.

— Кассьяр!

Его предсмертный крик слился с внезапно раздавшимся звоном, и Джандер понял, что кто-то звонит в сигнальный колокол Мистльдэйла. Сейчас по тревоге поднимутся все остальные Наездники. Джандер понадеялся, что до их прихода у него хватит времени, чтобы закончить кровавое дело, намеченное им для себя. Тело Теорна со стуком упало, и эльф обернулся.

Джандер заметил движение у стойки бара. Он прыгнул туда, шипя и оскалив зубы.

— Это я, — прозвучал ободряющий голос Фраджена. Священник вылез из люка и закрыл его за собой. — Ринн занимается местными жителями. Я вернулся. Вам может понадобится помощь.

— Нет! — вскричал Джандер. — Вы не знаете, что он такое. Вы не знаете, что он…

— Что здесь, во имя Девяти Преисподних, такое творится? — раздался резкий нервный голос. Эльф и священник посмотрели наверх и увидели, что по лестнице спускается очень сердитый Кассьяр. Он был без жилета, и его расстегнутая рубашка развевалась на бегу. Его медные волосы были взъерошены. Кассьяр был больше похож на потревоженного повесу, чем на вампира — если бы не кровь на обнаженной груди.

— Кто меня звал? Джандер, что… Черное сердце Бэйна! Где все?

— Они ушли, Кассьяр, — сказал Джандер и вдруг расхохотался. — Ты больше никогда не будешь мучить их, да и кого бы то ни было. Ты умрешь сегодня, негодяй. А вот этим, — он поднял свои золотые ладони, — я тебя убью.

Кассьяр нахмурился.

— Джандер, прекрати. Ты неправильно поступил, отпустив их, и ты будешь нак… Что ты с ними сделал? — заорал он, увидев тела вампирок.

Джандер, по прежнему усмехаясь, продемонстрировал свои клыки. Через него текло дикое возбуждение, подогретое гневом и сводящим с ума голодом.

— Они упокоились с миром.

Разгневанный Кассьяр обернулся к эльфу-вампиру.

— На колени!

Этот ритуал они проводили очень часто. Каждый раз, когда Джандер пытался перечить Кассьяру, призвать его к милосердию или жалости, или просто возражал, повелитель вампиров приказывал золотому эльфу повиноваться. И Джандер, плача кровавыми слезами от бессилия, не мог не подчиниться. Он становился на колени и запрокидывал голову. И тогда Кассьяр пил его кровь, пил до тех пор, пока не считал, что его своенравный раб достаточно наказан. Для вампира оказаться пищей для другого было особенно болезненно, и Джандер несколько дней после этого был очень слаб.

Джандер вздрогнул, почувствовав волю Кассьяра, но остался твердо стоять на ногах. Оскалив зубы, он прорычал:

— Ты был испорченным высокомерным аристократишкой при жизни и остался испорченным высокомерным аристократишкой до сих пор. Больше я твоих приказов слушаться не буду.

Лицо Кассьяра вспыхнуло от ярости. Его изящные брови сошлись над жестокими, властными карими глазами.

— На колени!

Джандер не выдержал. Задыхаясь от боли, он упал на деревянный пол. Но он не терял надежды. Кассьяр был разгневан, а разгневанный, он терял осторожность.

— Я прощал тебя, потому что ты был новичком, — продолжал повелитель вампиров, подходя к коленопреклоненному Джандеру. — Но ты больше не новичок.

Против своей воли Джандер потянулся к одному из импровизированных кольев. Он сжал зубы, пытаясь сопротивляться ментальной команде, но его тонкие золотые пальцы сомкнулись на деревянной палке. Рука Джандера начала медленно двигаться к груди, острие деревянного кола было направлено ему в сердце.

— Своими руками ты убьешь себя, а не меня, — заметил Кассьяр.

— Нет! — раздался приглушенный вскрик. Фраджен поднял священный символ перед Кассьяром. — Во имя Латандера Повелителя…

Кассьяр был старым вампиром, слишком могущественным, чтобы испугаться отчаянной попытки молодого, неопытного священника. Он закатил глаза и пробормотал:

— Ах, будьте добры.

Он вытянул одну свою бледную руку и подтянул священника к себе. Одним взмахом второй руки он разорвал Фраджену горло.

Джандер закричал. Больше никогда не зазвучит прекрасный голос Фраджена. Священник встал на его сторону. Теперь он умер из-за этого выбора. Перед глазами эльфа опять возникло лицо Ринн с выражением отвращения на нем — лицо той, кто некогда называла его своим другом — и изорванное тело маленькой девочки, которую убил Кассьяр на ферме за стенами города. Он вспомнил девичий смех Алуиз, захлебнувшийся теперь ее собственной кровью. Он видел испуганных, беспомощных жителей города и музыкантов. И это он обрек их, и еще десятки таких же, как они, помогая Кассьяру.

Когда внимание Кассьяра переключилось с золотого эльфа на Фраджена, его ментальная хватка немного ослабла. У Джандера была одна-две секунды для свободных действий, но он не потратил эти драгоценные мгновения на драку.

Вместо этого он позвал на помощь: он призвал Индиго. Черный кот вылетел из теней, сам — словно бесшумная тень, и со смертоносной целеустремленностью бросился к Кассьяру. Кот вцепился в карие глаза повелителя вампиров и принялся отчаянно царапаться.

Кассьяр заорал, из его поврежденных глаз брызнула кровь. Он отчаянно принялся сдирать с себя кота. Индиго продолжал царапаться, пока собственные ногти Кассьяра не пронзили ему бока. С последним отчаянным „Мяу!“ кот вздрогнул и умер.

Ослепленный Кассьяр больше не мог видеть Джандера, и его власть над своим подчиненным внезапно ослабла. Джандер бросился на хозяина. Два вампира врезались в стол, кубки полетели во все стороны. Несмотря на слепоту, Кассьяр быстро опомнился. Когда Джандер открыл рот и потянулся к глотке повелителя вампиров, Кассьяр навалился на него. Он перекатился и прижал худенького эльфа к земле.

Эльфу-вампиру удалось прикрыть горло рукой — и он вскрикнул, когда клыки Кассьяра глубоко вонзились в его плоть. Кассьяр сомкнул челюсти и прокусил Джандеру руку насквозь. Эльф уронил деревянный колышек.

— Ты, неблагодарный слизняк, — прорычал повелитель вампиров сквозь окровавленные зубы. — Один день отдыха — и я исцелюсь. Тогда я возьму другого эльфа — может быть, эту девчонку, которая тебе так нравится.

Не Ринн. Только не Ринн. Джандер не мог допустить, чтобы Кассьяр изуродовал еще одного из Народа. Вспышка гнева придала ему сил для еще одной, последней атаки, но Кассьяр оказался сильнее. Смеясь, повелитель вампиров раскрыл рот, и его клыки все приближались и приближались…

И вдруг Кассьяр, зарычав, дернулся и подскочил. Слепо хватаясь за плечо, он обернулся. Джандер видел, что кто-то выпустил в повелителя вампиров стрелу, но не стал выяснять, кто это пришел ему на помощь. Вместо этого он схватил кол и всадил его Кассьяру в грудь.

Ненависть Джандера и его вампирская сила заставили деревянное оружие почти моментально исчезнуть в плоти повелителя вампиров. Из дыры хлынула кровь. Кассьяр последним усилием попытался расцарапать Джандеру лицо, а потом, недвижный, повалился на эльфа. Джандер выбрался из-под Кассьяра и посмотрел, что это там за неожиданный союзник.

Он не удивился, увидев у двери красивую молодую женщину в кожаных доспехах. Ринн держала в руках лук, но смотрела не на эльфа, а на что-то позади него. Ее губы были поджаты с выражением отвращения. Эльф обернулся.

Тело Кассьяра начало разлагаться с удивительной быстротой. Два эльфа с изумлением и ужасом смотрели, как труп сгнил, потом высох, а потом даже кости рассыпались в мелкую пыль.

Джандер поднял взгляд на Ринн.

— Наездники?

— Снаружи. Поскольку Теорн мертв, капитан теперь я. — Она поколебалась, потом добавила: — Я приказала им ждать.

Джандер был озадачен, но выяснять подробности не стал. Он слабо указал на один из импровизированных колов. Он сделал пять колышков — пять колов для пяти вампиров.

— Закончи.

Не отводя глаз от его бледного лица, Ринн медленно покачала головой.

— Ты сегодня спас немало жизней. Ты заслужил еще один шанс.

Он хрипло рассмеялся.

— Шанс на что? Что мне осталось?

— Эвермит.

— Не смейся надо мной, Ринн, не надо.