Когда наконец все было готово, в лаборатории, предоставленной Звездным Флотом, остались лишь Спок и Тинделл. Трое ассистентов спали, отдыхая после напряженного дня, когда был закончен последний этап.

Эллиот провел столько времени в лаборатории не только из-за преданности работе и увлеченности ею, но и из-за возможности работать вместе со Споком. Последние два дня, проведенные в постоянном напряжении, Тинделл даже ночевал на базе. Отношения с Луизой достигли критической точки, и Эллиот не отваживался оставаться с ней наедине. Мысль о том, что он может, потеряв над собой контроль, ударить ее или даже убить, вселяли в Тинделла ужас.

Эллиот вспомнил свою первую встречу с Луизой и их первый год совместной жизни. Тогда они были счастливы. Но счастье было возможным только благодаря лечению. А сейчас, когда Эллиот приступил к исполнению служебных обязанностей, отрывающих его от дома, лечение прервалось. Расставшись с Луизой в необычайной спешке, Тинделл забыл бутылку с пилюлями. Как можно было забрать их, избежав встречи с женой, ее слез, упреков и ярости? Эллиоту предписали принимать лекарства ежедневно и предупредили о том, что может произойти, если он перестанет делать это. Тинделл уже не принял две свои обычные дозы, но надеялся, что после стольких лет лечения в его крови выработалось достаточно нужного вещества, чтобы компенсировать недостачу двух доз и избежать опасных последствий.

– Мистер Эллиот! – резко произнес Спок. – Я просил увеличить мощность!

Тинделл, очнувшись от неприятных мыслей, вспомнил о своих обязанностях:

– О да. Да, конечно. Простите, мистер Спок, я замечтался.

Эллиот быстро повернул диск, увеличивая мощность до требуемого экспериментального уровня. Спок повернулся к своему монитору, ничего не сказав по поводу склонности людей к мечтательности. Сам он был способен игнорировать все отвлекающие его мысли.

Но Эллиот понял все без слов. «Проклятый высокомерный вулканец», – подумал он. И тут же поймал себя на мысли, что сам хотел бы быть таким. Немного дисциплинированности вулканца не помешало бы ему сейчас.

– А теперь все в порядке, мистер Спок? – бодро поинтересовался Эллиот.

Спок повернулся, с удивлением посмотрел на него и вернулся к своим наблюдениям на мониторе.

– Близко к прогнозу, мистер Тинделл. Продолжайте увеличивать мощность согласно графику.

«Я легко мог бы сорвать испытание, – неожиданно подумал Эллиот. – Это было бы лучше всего. Но нет, Спок немедленно заметил бы это».

Процесс длился уже более двух часов. К моменту окончания запланированного испытания Эллиот почувствовал физическую усталость – от концентрации и строгого следования графику и психологическую – от необходимости контроля над собой. Наконец Спок встал и задумчиво произнес:

– Можете снижать мощность, мистер Тинделл. Я думаю, что достиг намеченного.

Эллиот тоже поднялся. Он был напряжен и готов к действию.

– Итак, каким будет следующий шаг? – спросил он спокойно.

Спок несколько минут вглядывался в молодого ученого, как бы прикидывая и взвешивая его возможности.

– Мои результаты требуют немедленного возвращения на Звездную Базу 17. Я прошу вас сопровождать меня. Ваша работа на меня произвела хорошее впечатление, и я думаю, вы окажетесь полезны на следующем этапе. Это будет опасная работа и совсем иная, чем ваш интеллектуальный труд на Земле.

Эллиот расслабился. Он услышал больше, чем надеялся.

– Я польщен и восхищен, мистер Спок!

Вулканец кивнул, как будто он и не ожидал другого ответа.

– Хорошо. Я поговорю с адмиралом Чангом как можно скорее:

– Сколько дней осталось до нашего отправления? – поинтересовался Эллиот.

– Не дней, мистер Тинделл, а часов, даже минут, если мы найдем транспортное средство. Звездный Флот придает моей миссии решающее значение.

Эллиот заскрежетал зубами, но, заметив взгляд Спока, заставил себя расслабиться:

– Я скоро буду готов. Мне надо заехать домой, но я быстро вернусь.

«Может быть, лекарство сработало, – подумала Луиза. – Сработало самым чудесным образом». Она устыдилась своих мыслей. Все же подруга уверила Луизу, что лекарство сотворило чудо с ее мужем, бывшим тираном, а сейчас ставшим вновь мягким и любящим, как раньше, в дни их медового месяца. Как же страстно желала Луиза перемены в своем муже!

Те несколько минут, пока Эллиот поспешно собирался в путь, он походил на себя прежнего. Конечно, Луиза знала, что таблетки, содержащие те ценные витамины, еще не могли подействовать, так как лежали в бутылке, но она очень хотела, чтобы они помогли. Ей нужен был прежний Эллиот, чтобы выжить самой.

Луизе повезло, что добавки, которые дала подруга, были похожи на лекарство мужа. Повезло, что Эллиот позвонил ей с базы. И, наконец, ей повезло, что он так спешил, что не увидел упаковку от маленьких красных капсул в мусорном ведре, которое Луиза не успела убрать. Если бы Эллиот заметил, что она сделала, как бы он себя повел? Отчаянье заставило Луизу прибегнуть к такой хитрости, потому что потерять Эллиота было для нее страшнее всего.

«Оставь эти глупые мысли, – приказала себе Луиза. – Сейчас он уходит. Но когда вернется, то будет прежним Эллиотом, которого ты когда-то полюбила».

По пути с базы к объекту – супермассивному зданию – Кирк постоянно мешал Калринд работать, не обращая внимания на ее явное раздражение. Слишком много было вопросов, на которые Кирк хотел получить ответы, – Как мы можем знать, что все произошло именно так? – настойчиво спрашивал он.

– Должны сохраниться твои или федеральные записи.

«Они покажут нам, как я попал сюда, как ухитрился участвовать в Толианском инциденте. И мы узнаем, правильно ли поступаем. Бог знает, что может случиться, – думал Кирк, – если мы, отправившись в прошлое, что-то сделаем не так».

– Звездный Флот должен был составить краткое изложение моего обращения, – продолжил капитан, – Правильно, – согласилась Калринд, – но как бы то ни было, федеральный персонал не нашел в своих архивах ни записей, ни резюме. Хотя в этом нет ничего удивительного. Только представьте себе, как чувствовали себя люди по обе стороны! Ликование, поздравления, восторг! Кто задумывался о записях и других формальностях? – Вдруг она рассмеялась:

– Я совсем забыла вам сказать. Как только Великий Мир был провозглашен, капитан Джеймс Кирк сложил свои полномочия и был назначен первым послом Федерации в Империи Клингонов, Это, между прочим, было сделано по просьбе командиров обоих флотов. Все, кто участвовал в Толианском инциденте, были поражены твоей дипломатией.

– Посол в Империи Клингонов? – изумленно произнес Кирк. – Странная идея!

Калринд продолжала очень застенчиво:

– Когда тебя назначили послом в нашу Империю, ты ухаживал за моей пра-пра-пра-бабушкой. То, что я знаю, бабушка рассказывала не каждому. Возможно, мы с тобой родственники.

Кирк пристально посмотрел на Калринд, смутившись больше, чем она. Клингонка рассмеялась, глядя на выражение его лица:

– Но, может, все было и не так. Не думай об этом. Ты мог выбрать любую женщину клингона. Мы все любим экзотику, разнообразие. А люди, когда пришли к нам, казались очень необычными. Держу пари, женщины везде одинаковы.

Кирк открыл рот, но так ничего и не сказал.

– Ну а теперь, – продолжала Калринд, – вернемся к нашим делам. Мне нужна специфическая информация от тебя, Джим. Вернее, нам нужна. Чтобы история осталась неизменной. Как ты говорил, мы должны быть уверены, что делаем все правильно.

Кирк подумал, что в одном «новые клингоны», действительно, отличаются. Клингоны его времени были резки и прямолинейны, а эти многословны. В данном случае он предпочел бы иметь дело со старым поколением.

Сначала Кирк был охвачен идеей вернуться назад в свое время, которое, как он думал, навсегда потеряно. А теперь он больше всего боялся потерять Калринд. Кирк опасался, что измененное прошлое отнимет у него клингонку, как оторвало когда-то Эдит Килер. Но когда он пытался заговорить о возможных изменениях в их отношениях, Калринд всегда отгораживалась, словно барьером, своей профессией. Она становилась историком, а он – источником ее исследования. Их статус любовников не подлежал обсуждению. Когда Кирк открыто сказал об этом, Калринд попросила: