– Первый офицер слушает.

Какой-то женский голос прокричал:

– Мистер Спок, это транспортный отсек! Мы потеряли сигнал транспондера! Мы не можем снова выйти на капитана и других.

– Потому что их давно нет там, – тихо добавил вулканец.

– Мистер Спок, буря!

Это сообщила Джинне Крэнделл со станции защиты.

Спок повернулся к сигналу внезапной тревоги. На первом экране буря разрасталась снаружи, заполняя собой все пространство. «Как живое существо», – подумал Спок.

– Увеличьте мощность щитов, миссис Крэнделл!

– Сэр! – раздался голос Хилга. – Буря справа по курсу!

– Рулевой! – перебил Спок. – Поворачивайте! Максимальное отклонение!

Но было уже поздно. Прежде чем рулевой Де Брок смог отреагировать, буря поглотила «Энтерпрайз». Звездное поле на переднем экране исчезло, уступив место ослепительному водовороту. Огни на капитанском мостике потускнели. На экране все утопало в постоянно меняющихся красках. Тяжелая вибрация сотрясала корпус корабля. Спока трясло так, что зубы стучали. Сжав челюсти, вулканец крепко вцепился в подлокотники кресла. Сквозь плотно сжатые зубы Спок произнес:

– Связисты, передайте сигнал тревоги и наши координаты на Звездную Базу 17.

– Защитные щиты разрушаются, сэр! – прокричала Крэнделл. – Я не могу вернуть команду!

– Рулевой, поворачивайте. Максимальное отклонение! – повторил Спок.

Внезапно внизу стали меняться параметры. Искусственная гравитация разрушалась. Члены команды не в состоянии были удержаться на своих местах. Спок все крепче сжимал подлокотники кресла. Затем, осторожно освободив одну руку, он нажал на продолговатую кнопку:

– Инженерная!

– Инженерная слушает, сэр.

Спок не ожидал услышать этот голос:

– Галаим? Где мистер Скотт?

– Ранен, сэр. Мы все отброшены вниз. Все системы чем-то перегружены. Мы погибаем. – Голос пропал.

– Мистер Галаим! – позвал Спок. – Мистер Галаим…

Первый офицер еще некоторое время нажимал на кнопку, хотя знал, что ответа не получит. Свет медленно погасал.

Кто-то произнес:

– Системы обеспечения разрушаются, сэр.

Спок даже не пытался определить, откуда раздался голос. Он не обращал никакого внимания на доносившиеся отовсюду крики людей. Спок слушал всем своим существом. Он прислушивался к кораблю, к растущей вибрации, к скрипам и трескам, идущим от корпуса. Он слушал так, как сделал бы это Кирк. «Энтерпрайз» – корабль Джеймса Кирка – погибал.

Внезапно все стихло. Буря прекратилась, на главном экране появилось спокойное чистое звездное поле. В эту минуту Спок вслушивался во внезапно наступившую тишину. Уже не было угрожающих звуков, исходящих от корпуса корабля. А потом на вулканца хлынул поток голосов оставшихся в живых людей, сообщавших о повреждениях или зовущих на помощь.

Спок наклонился вперед и впился глазами в передний экран. Но как бы пристально он ни всматривался, ничего не увидел. С прекращением бури пропал и «Маулер». А с кораблем клингонов исчез и Кирк.

Мрачное зеленовато-голубое зарево окутывало прибор.

– Ноуп, – позвал Эллиот, – извини, снова появилась эта ерунда – утечка энергии. Если бы мы могли видеть, как это происходит! А так… Бесполезно!

Он потянулся к выключателю энергии.

– Но сэр! – умоляюще вскрикнула стоящая по другую сторону прибора молодая женщина. – Мне кажется, я близка к решению! Дайте мне еще несколько часов, сэр!

– Пожалуйста.

Эллиот медлил, его рука лежала на выключателе. Наконец он принял решение:

– Мне очень жаль, Брасхофф. Это была хорошая идея. Да, хорошая. Но вам следует провести еще большую теоретическую работу.

Он щелкнул выключателем, и зарево исчезающей энергии погасло. Брасхофф уловила едва различимое хлюпанье. Эти умирающие звуки мог слышать и Эллиот.

– Прекрасно, – вызывающе произнесла Брасхофф. – Если вы не разрешите мне продолжать модификацию оборудования, то я буду переведена на другой участок и лишусь возможности работать даже над теорией.

Лицо Эллиота застыло:

– Я же сказал, что мне очень жаль, Брасхофф. Мне запрещено делать даже такую малость. Будьте благодарны, что смогли хоть немного времени поработать над своей любимой идеей.

Брасхофф покраснела:

– Я позабочусь о документации, чтобы дать краткое заключение.

Она отсалютовала и вышла из комнаты. Эллиот, нахмурившись, смотрел ей вслед, не зная, означает ли ее поза раздражение по поводу его решения или это смущение от своей реакции на него.

Находившаяся по другую сторону лаборатории адмирал Ким произнесла:

– Так-так… Ну и молодежь. Хотят всего.

Эллиот расхохотался. Ким обладала способностью заставлять его смеяться даже по поводу самых безобидных высказываний, – Это была хорошая идея, – посерьезнев, повторил Эллиот.

– Конечно, – ответила Ким. – Если бы эксперимент закончился успешно, это могло бы дать нам полезное оружие против клингонов. Да, вы говорили ободряюще. Когда-нибудь молодая леди разовьет свою теорию дальше.

Эллиот покачал головой. Он осмотрелся, чтобы убедиться в том, что Брасхофф действительно ушла, и затем спокойно произнес:

– Я не хотел ее слишком разочаровывать. Идея многообещающая. Но я боюсь, работа ни к чему не приведет. Лучшее, что я могу сделать для карьеры Брасхофф, – это отвлечь ее от навязчивой идеи и занять чем-либо другим. Ее идея – фантазия, и ничего более.

Адмирал Ким вздохнула:

– Жаль, очень жаль. Такая привлекательная идея! Но, конечно, с вашим решением следует считаться. Кстати, вы знаете, весь научный дивизион думает так же.

Эллиот выглядел раздраженным.

– Я боюсь, мне слишком доверяют.

– Чепуха, – запыхтела Ким, – вовсе не слишком. – Почувствовав раздраженность Эллиота, она, как обычно, сменила тему:

– А теперь вы нас покидаете? Или изменили свое решение? Я не хотела бы приказывать вам взять отпуск.

Эллиот усмехнулся:

– Из-за того, что вы связали мне руки, я уеду достаточно далеко.

– Куда же вы вдвоем собираетесь? – спросила Ким.

– Луиза хочет ехать в Англию. – Эллиот беспомощно пожал плечами.

– Снова в Англию? У вашей жены нездоровый интерес к провинциям.

– Я знаю. Я ненавидел это место еще до несчастья. Хоть я в Англии, конечно, не был в то время, но и не хочу туда возвращаться. Все очень изменилось.

Ким понимающе кивнула:

– Могу себе представить, как вы себя там чувствуете. Но разве вы не можете отговорить Луизу от этой навязчивой идеи?

– Я никогда не мог этого сделать. Вы же знаете, как она очарована Англией, особенно Девонширом. Любой подумает, что Луиза родилась там, хотя в действительности она росла вдали от этой страны. Я был первым англичанином, которого она встретила.

Эллиот задумчиво помолчал и продолжил:

– Луиза говорит, что ее прошлое похоронено в глубинке, и она хочет впитать его, находясь там.

– Дьявольщина, – произнесла Ким.

Эллиот улыбнулся:

– И это недешево.

Адмирал попросила:

– Постарайтесь быть собранным.

– Ладно, мама.

Эта фраза заставила Ким засмеяться. Эллиот вышел из комнаты почти удовлетворенный. Возможно, он заслужил этот отпуск за свой успех с Брасхофф.

В это время на «Энтерпрайзе» Спок и доктор Маккой вели бурный разговор.

– Мы уже на пути к Звездной Базе 17, доктор, как я уже неоднократно вам сообщал, – доложил первый офицер. – Мы будем там не менее чем через 12 часов. Чтобы быть более точным…

– Не надо быть более точным, Спок, – перебил Маккой. – Что я действительно очень хочу знать, так это то, почему все длится очень долго. Я отчетливо помню, как мне сказали, что мы на расстоянии 16 часов до Звездной Базы 17 и до бури осталось пара часов.

– Потому что я держу нас в факторе отклонения № 2. Я не желаю рисковать, подвергая опасному воздействию системы и структуру нашего корабля.

Маккой поднял руки и отвернулся от первого офицера.