Глава 1. Ева

Наши дни.

Новый город на побережье Корнуэллы, куда я переехала, такой… изумительный. Чувствую, что дышу с удовольствием каждый раз, когда думаю о том, где я сейчас и где привыкла жить. Скажем так: если сравнить новую жизнь со старой, то это как разница между черным и белым – даже между раем и адом.

Для меня ад — прошлое с жестоким одержимым братом. Но его здесь нет. Это место новое и далеко от него. Жители здесь состоятельные и вежливые.Они приносят корзины с невероятными сырами, выпечкой и джемами к вашей двери, как только вы переехали. Я не знаю, как среагировать, когда седая дама с улыбкой до ушей стучится ко мне и раскрывает одну из ремесленных корзин для продуктов.

На мне рубашка с длинным рукавом и джинсовые шорты; я еще даже ноги побрить не успела. Кошмар. Волосы свисают по спине длинными полузапутанными прядями, пока я неуклюже ее благодарю, а у нее складывается обо мне первое впечатление: бродяжка, ветряная, возможно, проблемная, совершенно не наш тип. Но она мало знает, ведь я могу вызывать столько же проблем, сколько местный священник.

В груди быстро бьется сердце. Это началось в первую же секунду, как только я услышала стук в дверь. Иногда мне трудно общаться с незнакомцами.Я вообще решаю не отвечать и прятаться в ванной, пока она не уйдет. Не знаю, как собираюсь выживать на работе учителем старшей школы.

Я делаю это по последнему желанию Гарриет (прим. оригинал: Harriet). Она была моим первым и единственным другом. Я встретила ее, когда мне было десять, а ей – шестьдесят девять. Моя мама слышала, что она дает детям бесплатные уроки игры на фортепиано в свободное время, с тех пор как ушла на пенсию, вот и записала меня на занятия. Скорее всего, делала она это для того, чтобы бесплатно избавиться от меня на пару часов в неделю.

У Гарриет не осталось учеников, когда я к ней пришла. Она была известна эксцентричностью и странностями характера. Большинству детей она показалась пугающей. А я по каким-то причинам нашла ее темперамент успокаивающим. То, что по убеждению людей считается нормальным, обычно меня пугает.

 Я до сих пор играю. Это наполняет мое сердце теплом. Когда нажимаю на клавиши, и за этим следует звук, сердце поет в груди, пульсируя и как бы излучая счастье. Может, я делаю это в память о Гарриет. Не знаю, как завести новых друзей, но, возможно, достаточно иметь и одного, верного и преданного.

Я каким-то образом должна попытаться вписаться сюда. Буду работать в школе для мальчиков, что официально очень хорошо оплачивается. Я купила коттедж за городом только на те деньги, что мне оставила Гарриет. А там было много. У нее не было живых родственников. Я была её единственным другом, как и она для меня.

Думаю, здесь я смогу быть счастливой среди живых изгородей зеленых деревьев, розовых кустов и постоянного щебета птиц.

Это место не имеет ничего общего с тем, где я выросла, – бедным районом в Кардиффе, Уэльс, пропитанным досадой утраченных надежд. Может, с моей стороны и мелочно думать, что где богатые, там и счастливые, но ведь хорошо там, где нас нет. Трава всегда зеленее на другой стороне.

 Мой дом – мечта. Если вдруг люди здесь окажутся недоброжелательными, я буду счастлива, скоротать остаток своих дней за этими стенами. В стиле Тюдоров (прим. ред. Тюдоры – королевская династия Англии 1485-1604), с крытой соломой крышей. Нужно быть осторожной и не оставлять свечей. Новая мебель прибудет со дня на день. А пока я живу, сплю и ем на надувном матрасе.

Рядом есть пара домов, и седовласая женщина, чье имя Маргарет, говорит мне об этом. Ближайший дом находится через дорогу, там живет мужчина по имени Феникс. — Феникс не особо общителен, что-то типа волка-одиночки, — говорит Маргарет. — Любит одиночество. Управляет небольшой мебельной и столярной мастерской в городе. — О, хорошо, — отвечаю я, обескураженная ее волонтерским информированием, о котором я даже не просила.

—Прости, дорогая, не расслышала твоего имени.

— Я Ева Паунд, - говорю ей, и она, улыбнувшись, кивает.

— Что будешь преподавать у св. Павла?

— Историю.

 Она болтает со мной еще немного, рассказывает всякое о городе и о людях, что здесь живут. Когда она уходит, решаю принять душ, переодеться и отправиться в место, которое будет мне новым домом. Упаковав бутерброд, пачку сока и тетрадь, я отправляюсь искать хорошее место для пикника.

Я иду по длинной извилистой проселочной дороге с живыми изгородями по сторонам. Мысленно молюсь не наткнуться на какого-нибудь, желающего расспросить, нового странного соседа. Проходя мимо дома, в котором, как упоминала Маргарет, живет мужчина по имени Феникс, думаю о необыкновенности этого имени в британском городе. Помню, в поэме Гомера, Илиаде – моей любимой книге – был герой по имени Феникс. Тот был старым воином, который помогал растить юного Ахиллеса.

Иду уже пятнадцать минут в противоположном от города направлении. Хотела все-таки пойти к городу, а не от него, но тревога от встречи с людьми ведет меня к ненаселенной местности.

 Я хочу разрушить страх, созданный жестокостью брата, но это займет время. «Детскими шажочками», — напоминаю себе.

Дойдя до луга ромашек и травы, сажусь у дерева и распаковываю ланч. Легкие наполняются мягким цветочным ароматом весеннего воздуха. Ощущение свободы, которое я чувствую здесь, дарит умиротворение.

Одна из опасностей взросления в семье с шестью братьями и сестрами, двумя родителями и тремя спальнями – развитие клаустрофобии. Я делила крошечную спальню с двумя очень громкими сестрами и часто, сидя внизу двухъярусной кровати, закрывала глаза и представляла себя на большом открытом лугу, как этот. Настоящее лекарство для ума.

Прикончив бутерброд, достала блокнот для набросков. Дома я любила писать стихи на клочках бумаги, а потом кидать их в почтовые ящики случайных домов. В основном, стихи о надежде, потому что людям этого мира надежда нужна.

Некоторые были моего собственного сочинения, другие вспоминались из книг с поэзией. Было время, когда я переписывала каждую страницу Дао Дэ Цзин (прим. пер. китайский мыслитель; по количеству переводов на иностранные языки уступает только библии) и каждый день в течение нескольких недель отправляла их случайному адресату из телефонной книги. Наверно, были те, кто получал страницы и просто выбрасывал их, но если я могла тронуть хоть одного человека, оно того стоило.

Думаю, это был мой способ выразить себя – текстом, потому что мне казалось, будто у меня нет голоса. Я не могла говорить. Еще один подарок от моего «дорогого» брата – запугать сестру так, чтобы она боялась собственной тени, и едва могла набраться храбрости произнести хоть слово.

По пути домой я замечаю «мужчину по имени Феникс» в саду со своей стороны дома. Он занимается каким-то видом боевых искусств. Его движения плавные, будто текучие. Трудно видеть сквозь все кусты у передней части здания, но могу сказать, его рост выше среднего, с темными волосами, которые ухитряются находиться в порядке и в беспорядке одновременно. Он топлесс, и загорелая кожа блестит от пота на солнце. Его руки двигаются в привычном ритме, и я почти загипнотизирована этим.

 Его фигура чарует меня.Я никогда не видела, чтобы кто-то так двигался.

Чувствую, что должна подобраться поближе, чтобы разглядеть его должным образом. И неуклюже наступаю на упавшую ветку. Секунду спустя после щелчка он быстро поворачивает голову в мою сторону. На мгновение его яркий темный взгляд пересекается с моим, и время останавливается. Не могу отвести глаз. Он напоминает мне опасного зверя из джунглей, когда вопросительно склоняет голову на бок, будто пытается выяснить, к какой ветви дикой жизни я отношусь. Есть что-то в его взгляде, из-за чего у меня мурашки по коже.

И я больше не могу удерживать связь. Сомневаюсь лишь секунду, прежде чем стремительно забежать домой.