Я медленно киваю. Тут он прав, ничего не скажешь. Если только я не решусь позвонить консьержу, попросить прислать мне в помощь горничную, других вариантов у меня нет. Можно разрезать платье прямо на себе или позволить ему снять его. Мой муж. От одной этой мысли я невольно вздрагиваю.

— Неужели я такой плохой? — интересуется молодой человек.

— Нет, просто… не совсем такой, как я представляла.

— Ты тоже не такая, как я себе представлял.

Его пальцы медленно движутся вниз, теперь уже ниже лопаток, и я стараюсь расслабиться. Эксперты выбрали его для меня.

Они не свели бы меня с человеком, который может меня обидеть или станет навязываться. Они уверены в нем, и у меня тоже нет причин в нем сомневаться.

Он расстегивает еще несколько пуговиц, и ткань расходится, обнажая нижнюю часть моей спины.

— Вот именно это мне очень нравится, — шепчет он. — Медленное, даже завораживающее разоблачение… похоже на сюрприз.

Боже. Я сейчас должна быть напугана или польщена?

Его теплые руки прикасаются к моей коже сразу после того, как последняя часть шелкового панциря поддается, обнажая спину полностью, и меня охватывает паника. Я чувствую себя голой, незащищенной. Я не готова оказаться рядом с ним раздетой, особенно когда знаю, что я — не такая девушка, как он хотел.

Прижимая к груди платье, я пытаюсь отойти от него, и, повернувшись, встречаю его горящий взгляд.

— Что случилось? — спрашивает он.

— Просто я не готова…

Его карие глаза темнеют, он делает шаг навстречу мне и берется за ткань моего платья.

— Я хочу на тебя посмотреть. Прекрати прятаться.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

— На тебе, что, ничего нет под платьем?

— Конечно, есть. — Краска заливает мои щеки.

— Тогда чего ты прячешься? Дай посмотреть. — Тэлон пытается оттянуть платье, но я держусь за него не на жизнь, а на смерть.

Покачав головой, я пытаюсь отойти от него, но вместо этого поскальзываюсь на куче шелковистой ткани у своих ног. Он с легкостью ловит меня, не дав упасть, и прижимает к своей обнаженной груди.

— Как неловко, — выдыхаю я, стараясь отстраниться от него, но его рука уже обвила мою талию и не дает мне двинуться.

— Ничего. Я зато ловкий. Очень. — Его взгляд быстро скользит по моему телу, отмечая, что на мне надето под платьем. — Боже правый! Да на тебе ремень и гребаные чулки! — тихонько присвистывает он. — Очень мило.

— Вообще-то, это называется «пояс».

— Я так и сказал. И какого черта ты надела эти сексуальные штучки, если не хочешь, чтобы я к тебе прикасался? Только не говори, что эти придурки подобрали мне в подруги динамщицу.

— Я не динамщица. Девушка в свадебном салоне уговорила меня все это купить. Сказала, что под свадебное платье принято надевать именно это. Мне откуда знать? Я раньше замуж не выходила.

— Вот именно. Ты и должна была все это надеть для меня. У нас же брачная ночь. Мы должны восполнить супружеский долг.

— Исполнить супружеский долг, — едва сдерживаю смех я. — Прости, что разочаровала тебя, но мы не будем.

— Что это значит?

— Прости. — Я пытаюсь высвободиться, но он не реагирует на мои попытки и крепко держит меня. — Я правда еще не готова. Все это слишком скоро, я не могу лечь в постель с незнакомым человеком. Неважно, женаты мы или нет. Я не привыкла прыгать в постель с посторонними людьми. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе, узнать тебя… чтобы ты начал мне нравиться.

Я едва удерживаюсь на ногах, так резко он выпускает меня после этих слов, как будто я его обожгла.

— Погоди, погоди, — прерывает меня парень. — Я тебе не нравлюсь?

— Ты правда не в моем вкусе, и я не так тебя себе представляла.

— Я всем женщинам нравлюсь, — усмехается он, встряхивая длинными влажными волосами. — Никогда не встречал женщины, которой я бы не нравился.

— Сюрприз! — тихонько смеюсь я. — Ты только что на такой женился. Сочувствую. Мне не нравятся длинные волосы и татуировки. Совсем.

— Зашибись. — Скрещивает руки на покрытой татуировками груди Тэлон. — Милая, боюсь я не смогу резко раздобыть терку и соскрести свои наколки. Так что лучше бы они начали тебе нравиться, и поскорее.

— Не смеши меня. — Осторожно перешагнув через платье, я направляюсь к шкафу у двери и все время чувствую на себе его пристальный взгляд. Я сдергиваю с вешалки толстый отельный банный халат и быстро набрасываю на себя.

— Я определенно вижу в нашем будущем импланты, так что, кажется, мы квиты?

— Импланты? — в замешательстве переспрашиваю я. — О чем это ты?

— Мне нравятся большие сиськи. А тебя в этом отделе явно обделили.

У меня в буквальном смысле отвисает челюсть.

— Да ни за что. Не собираюсь ради тебя перекраивать свое тело.

Молодой человек плюхается на диван и проводит руками по своим длинным, влажным волосам.

— Погоди, дай мне разобраться. Ты не любишь путешествовать, у тебя нет сисек, ты маленькая, ненавидишь длинные волосы и татуировки, вероятно, терпеть не можешь мою музыку, и я тебя не привлекаю. Совсем.

— Ага. Кажется, нигде не ошибся. Хотя, если память меня не подводит, ваша музыка мне нравится.

— На кой хрен мы тогда отвечали на все эти вопросы? Я просил высокую, сексуальную до чертиков красотку — блондинку с большими сиськами, которая любит путешествовать. — Он делает жест рукой в мою сторону. — А вместо этого получил безгрудого гномика, который едва может взглянуть мне в глаза, не хочет, чтобы я к ней прикасался и отказывается садиться в самолет.

Я стараюсь удержать жгущие мне глаза слезы.

— Ага. А я просила аккуратно подстриженного, симпатичного, милого, интеллигентного, трудолюбивого парня — семьянина. А вместо этого получила Тарзана в наколках.

— Нас с тобой прокатили. Жестко.

— Как думаешь, может быть, они ошиблись? — с надеждой спрашиваю я. — Может быть, они связали нас не с тем партнером. В проекте участвуют и другие пары.

Он несколько секунд размышляет над моими словами, покусывая нижнюю губу.

— Не знаю. На той открытке наши имена. Спутать нас с другими людьми было бы непросто; у нас обоих очень редкие имена. Похоже, это единственное, что у нас с тобой общего.

Я присаживаюсь на диван рядом с ним, подтягиваю колени к груди и обвиваю их руками.

— Вообще ничего не понимаю. И о чем они только думали?

— Без понятия. Но собираюсь выяснить.

— Как именно ты собираешься выяснять? Время — за полночь.

Он берет свой мобильный и нажимает на кнопку включения.

— Моя мама — одна из экспертов команды проекта. От нее можно добиться каких-то ответов.

— Что? Твоя мама? — Его мать имеет какое-то отношение к проекту? Разве это не означает какой-нибудь конфликт интересов?

Тэлон меряет шагами комнату, ожидая, пока на другом конце ответят, а я мысленно молюсь о том, чтобы все это оказалось ошибкой. Пусть мой настоящий муж окажется где-нибудь очень недалеко и спасет меня. Тогда, может быть, Тэлон получит свою правильную жену, и мы с ним сможем спокойно и счастливо разойтись каждый своей дорогой.