- Безусловно, он уже сварен, - с улыбкой подтвердила Людмила. – Можно приступать к трапезе…

*****

- Ах, какое же это лакомство… - блаженно ахнул я, когда мы опустошили добрую часть риса в котле. – Я бы съел всё…

- Нет, Вася, - ещё глотая сытную пищу, проговорила Людмила, обратно накрывая котел крышкой. – Остальное надо оставить на завтрак… Неужели ты не наелся?

- Ты права, Люд, - согласился я. – Лучше оставить оставшуюся порцию риса назавтра. Я всё же сыт…

Ещё недавно игравший рыжими красками вечер, стремительно окатил Пустошь темными сумерками, как обычно заискрившись на небосводе мириадами серебряных звезд. Порывы вольных ветров, задиристо похлопывая материи шатров, мгновенно стали прохладными. Хворост емко трещал на костре, от коего, во все стороны нашего шатра плясали причудливые тени.

Праздно смотря на сию потрескивающую игру пламени, я снял с себя громоздкий шлем и бронежилет. Вскоре, я также стащил с себя берцы.

Людмила же, подогнув свои длинные ноги в темных высоко-каблучных туфлях на ремешке, сидела рядом со мною прямо на мягком бухарском ковре и, также задумчиво глядела на взлетающие языки огня, от бронзово-рыжего света которого она казалась моложавой и весьма притягательной.

Снова пленяясь её очарованием, я нежно обнял её и, взглянув ей прямо в зеленые глаза, искренне прошептал:

- Всё же, как ты прекрасна, Люд… Я невероятно счастлив, что нахожусь рядом с такой сногсшибательной блондой…

- Я тоже счастлива, Вася, - пронзая меня своим взглядом, улыбнулась она. – Тем более, сегодня ты доказал то, что действительно являешься моим защитником…

- Иии… я достоин какой-либо награды? – сверкнув искрами глаз, расплылся я в лукавой улыбке.

- Конечно, мой рыцарь… - тут же перешла зрелая блонда на томный шёпот. – Ты достоин вознаграждения, дорогой…

С сими словами она коснулась моих уст в обжигающем поцелуе, одновременно принявшись расстегивать позолоченные пуговицы своей белой блузы!

В свою очередь я, не отрываясь от её вкусных губ, стал снимать с себя солдатскую куртку и… вскоре, мы уже откровенно сплетались бледной обнаженностью тел прямо на сем бухарском ковре!

Оказавшись сверху, я, испытывая горячий наплыв нового сексуального желания, тут же вытаращил из препуция розово-красный шипастый пенис, коим, с «маслами» предэякулята, сразу же стал легонько тереться о её темно-коричневые половые губы!

- Уайххх… - глубоко вздохнула Людмила, пронзительно ощутив шипы грибовидной головки возбужденно-пульсирующей «ягодой» клитора.

- Мррр… - лишь ласково мурлыкнул я, и, не прекращая сей пикантной тактильности, повелительно взмахнул веками глаз.

Словно самка, моментально понявшая сигнал самца, она покорно развела подо мною свои «кобыльи» ноги!

И, в тот час, не сдерживая стремительно вскипающего либидо, я, вновь пронзив её меж нижних уст половым «монстром», ворвался им в потрясающую негу её влагалища! Ворвался, разом вспучиваясь в нем что есть мочи!

- Уаай-аааххх! – тут же громко вскричала аристократка, дико вытаращивая глаза.

- Мррр-аххх… - глухо ахнул я, с вспыхнувшей дрожью восторга, вновь, каждым шипом своего «пузыря» чувствуя невероятное растяжение её «сокровищницы».

Да, в то же мгновенье, окатив зрелую блонду новою дозой предэякулята, принялся свершать ритмичные фрикции, под звонкие хлопки яичек, пламенно за-таранив жестко вздутое лоно!

- Уай-ах-о-аааххх! – ещё сильней разразилась Людмила патокой стонов, безумно «заходив ходуном» подо мною на бухарском ковре.

- Мрррр-ааах!.. – в ответ «прорычал» я, лишь убыстряясь в наскоках.

«Мммм, боги! – сразу выстрелило в моих мозгах, разлетевшись слезами невероятного счастья. – Я опять вяжу Людку! Я снова имею эту «ослицу»! Я вновь «разрываю» её влагалище!»

В невероятном накале чувств, грубо сжав руками упругие холмики её прыгающих сисек, я, ловя потрясающий кураж вожделения, ещё энергичнее забился меж её сексуальных ног, так и обутых в элегантные темные туфли!

- Уайййааааа… - вновь провизжала сладко терзаемая мною аристократка, так же невольно всплескиваясь слезами пестрого наслаждения.

Я же, чувствуя невообразимый градус желания, боясь УЖЕ об-кончаться в неё, резко замер на ней, накрыв её «рыбьи» уста неожиданным поцелуем!

- Умммххх!.. – принимая сие лобзание, тут же обескуражено просипела она ноздрями округло-широкого носа.

- Мммммххх!.. – горячо протянул я, искусно входя языком в её влажно-теплую полость.

Да, не срывая пылкий мёд сего французского поцелуя, ещё сильнее раздался в её влагалище жгуче-текущим «монстром»!

- Уайааа-ааах!! – снова пронзительно вскрикнула Людмила, томно вострепетав всею мраморностью «взмыленного» тела.

- Мррр-ааах!! – резко рявкнул на неё я, также лоснясь «седьмыми» потоками пота.

И… с новою силой, налегая всем центнером тела, вновь грубо затарантил её на нежной мягкости восточного ковра!

Находясь с нею в столь горячей спайке под матерчатыми сводами шатра, мерном треске пылающего костра, да хлопающем под-посвист ветров пологе, я вдруг невольно ощутил себя неким кочевником, после нелегкого дня, страстно сношающего свою прекрасную шахиню!

И, ошеломлённый столь дивным чувством, я, пламенно вздувшись в «растерзываемой» напрочь Людмиле ПО ШЕЙКУ МАТКИ… сладострастно всплеснулся в ней разрывами буйной спермы! Всплеснулся, судорожно отдавая ей всё без остатка!

- МЯЯЯЯУУУУ!!! – по-кошачьи суживая зрачки глаз, заорал я на весь шатер, импульсивно вкачивая в неё горячо-семенные потоки.

- УУУУААААЙЙХ!!! – бурною сучьей течкою разразилась подо мною Людмила, в ту же секунду забившись в сладостных разрядах невероятного экстаза.

Побившись с нею пару-тройку минут в огне испепеляющего оргазма, я, с влажным хлюпаньем извлек из неё поникший «пузырь» пениса, да тут же расположившись на ковре, стал переводить вместе с нею занявшееся дыхание!

- Это было вновь… БЕСПОДОБНО! – задыхаясь, в искреннем восторге призналась минуту спустя дивно взмыленная аристократка. – Всё-таки, ты, дорогой, у меня настоящий ПОЛОВОЙ МОНСТР!

- Благодарю, Люд… - смахивая пот со лба, лишь довольно прошептал я. – Мне радостно слышать то, что тебе снова понравилось…

Да, с сими словами, заключив вновь дико огуленную зрелую блонду в объятия, слился с нею в очередной страстности французского поцелуя!

Из её же невероятно «распаренной» лилово-бордовой «киски», выплескиваясь прямо на приятную шерстку бухарского ковра, всё бежали-бежали-бежали горячие ручейки моей свежо-вкаченной спермы…

*****

- Бззз!

- Уай-х!

- Бзззз!!

- Уаай-айх!!

Невольно улавливая томные Людкины стоны под какое-то яростное жужжание, я, пробуждаясь от сна, раскрыл глаза и увидел, что почему-то лежу не с нею, а в нескольких метрах от неё! Увидел, да тут же осознал то, что, что-то было не так: всё нутро нашего шатра словно заволокло мутной пеленой, пламя костра покрылось странным дымчатым ореолом, а посвист ветров, ранее емко бивших о материю, стал каким-то неясным, гулким.

Словно с какого-то сильного бодуна, я, не без труда поднимаясь, присел, да сразу непонимающе уставился на Людмилу.

Будучи лишь в бриллиантовом чокере, да элегантно-темных высока-каблучных туфлях на ремешке, она, овеянная сей неясной мутью, пребывая во сне, так и лежала на бухарском ковре и… глубоко постанывая, подозрительно извивалась под гомон некого жужжания!

- Бзззз!! – ещё резче пронеслось по всему шатру, уносясь в отверстие в куполе к самим звездам.

- Уаайххх!! – вострепетав белым телом, в тот час сквозь сон снова «вспыхнула» аристократка.

«Что за чертовщина?! – дивясь, подумал я с полыхнувшим по сердцу волнением. – Что опять происходит?!»

Желая понять, что со зрелой блондой, я, с трудом встав на ноги, будто в сумрачном сне медленно приблизился к ней, да тут же содрогнулся на месте: вся Людкина промежность просто кишела многотысячным роем черных мух! Кишела, хаотично блуждая по ней, да издавая сии противные звуки!

«О, боги!!! – в ужасе вспучивая глаза, моментально «заледенел» я. – Прям как в «Заклятии»!!!»

- Бзззз!! – страшно неслось меж её сексуальных ног.

- Уайййх!! – сорвался с её полных губ очередной паточный стон.

Словно борясь между собою, оглушительно жужжа, тысячи мерзостных мух усиленно набивались в её влагалище, матку и анус, сим, даже сквозь сон, даруя ей необыкновенные ощущения! Пёстро чувствуя блуждающий «мох» их роя, она, непроизвольно впадая в высокий накал сексуального возбуждения, и трепетала всем своим телом, всё громче разряжаясь сладкими стонами!

«Этого не может быть… - лишь промолвил я, во все глаза глядя на сию гадкую сцену. – Мне это снится…»

Но озабоченный рой мух, даже передо мною, продолжал чудесно терзать спящую Людмилу меж её высоко-каблучных ног!

Извлекая с уст всё новые грудные стоны, она прелестно окрасилась «розою» страсти, возбужденно встопырила белоснежную грудь (с лоснящимся шершавым перламутром крупных сосков!), да покрылась бронзовыми каплями пота. Её тонкие крылья бровей искажались в изломах буйствующих эмоций. Веки пышно-ресничных глаз подрагивали трепетной рябью. Сочность же нижней губы была вовсе при-кусана от распирающей силы обжигающего наслаждения.

И, в какой-то момент, больше не сдерживая напора сей «пламенной патоки», Людмила, судорожно вцепившись пальцами в шерстку бухарского ковра, вдруг резко выгнула своё тело, да конвульсивно вострепетала в неимоверном экстазе:

- УУУУУААААЙЙЙХХХ!!!

Она просто «разорвалась» неведомым доселе оргазмом, с непроизвольно прыснувшим сквиртом в мушиный рой, сладостно задрожав роскошной белизной бедер!

В то же мгновенье, орошенная её женскими соками инсектная эскадрилья, взвившись на миг над нею, своеобразным жужжащим вихрем ринулась… на меня! Ринулась, разом выбивая почву из-под моих ног!