Глава 4

Джулс услышала гортанное рычание за несколько секунд до того, как рот Далтона накрыл ее губы. Она уже собиралась его оттолкнуть, но это было до того, как его язык соприкоснулся с ее языком, до того, как его запах заполнил ноздри, до того, как она почувствовала прикосновение его пальцев к шее.

Этот поцелуй должен был стать лишь притворством. Так почему же их губы сомкнулись? Почему из ее горла вырвался жадный вздох, и почему, черт возьми, она целовала его в ответ? Возможно, это было связано с тем, как его язык доминировал над ее языком, заставляя подчиняться, посылая эротическую дрожь по всему телу. Какой поцелуй был способен на такое?

Прежде чем Джулс успела себе ответить, она почувствовала его даже сквозь кожаное пальто. Между его мощными бедрами определенно нарастала эрекция, и эта эрекция посылала адскую потребность, пронизывающую каждую частичку ее тела, заставляя их рты еще более жадно пожирать друг друга.

Джулс, пронзаемую муками чувственного голода, охватил мощный прилив эмоций, заставляя ее подчиниться еще сильнее. Все было бы не так плохо, если бы она не провела последние три месяца, мечтая о его поцелуе, фантазируя о том, какой он на вкус, каким искусным будет его язык. Джулс представляла его кожу, пропитавшуюся мужским ароматом, и знала, что единственный способ узнать это — попробовать его на вкус. От мысли, что ее язык соприкоснется с его плотью, ее охватила чувственная дрожь. Это было ее наказанием за то, что она позволила ему по ночам вторгаться в ее сны. Теперь, когда она вкусила то, о чем мечтала, ей было трудно восстановить контроль.

Далтон еще глубже погрузился в ее рот, и не успела она удивиться, как услышала свое мурлыканье. Мурлыканье? Ни один мужчина никогда не заставлял ее мурлыкать.

Поцелуй внезапно прервался, и Джулс почувствовала, как ее подхватили сильные руки. Далтон смотрел на нее сверкающими от вожделения глазами, изогнув губы в сексуальной ухмылке.

— Так и знал, что рано или поздно, возбуждение возьмет над тобой верх, и ты придешь ко мне, — заявил он, прежде чем наклониться, чтобы снова завладеть ее ртом.

На этот раз у нее хватило здравого смысла оттолкнуть его и быстро выскользнуть из объятий.

— Я же сказала тебе притвориться, что целуешь меня, ты, задница. — Ее так и подмывало облизнуть губы, но она отказывалась доставить ему такое удовольствие.

Не успела она и глазом моргнуть, как оказалась прижатой к двери, а ее руки удерживали у нее над головой. Как такое могло случиться? Рефлексы обычно ее не подводили. Далтон двигался слишком стремительно и застал ее врасплох. Она могла бы двинуть ему коленом по яйцам, но по какой-то причине она просто не могла заставить себя причинить ему боль, особенно после контакта с такой твердой эрекцией.

Он смотрел на нее полными гнева глазами.

— Не знаю, Джулс, какого хрена ты заявилась сюда в такой час с гребаной просьбой о притворном поцелуе, но предупреждаю о двух вещах. Никогда больше не называй меня задницей и никогда не говори мне, чтобы я шел на х*й.

Она смотрела в ответ.

— А если я это сделаю?

Он наклонился, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах.

— Тогда, будет очень жаль, так как этот прекрасный ротик следует использовать для гораздо более интересных вещей, чем изрыгать оскорбления. Я бы с удовольствием позволил тебе опробовать его на мне. — Он ухмыльнулся, немного хищно, но держа себя под контролем.

Глубоко вздохнув, Джулс начала медленно поднимать колено, решив, что, возможно, все-таки стоит двинуть ему по яйцам.

— И на твоем месте я бы этого не делал, — предупредил Далтон. — Мне нравятся мои причиндалы, и если с ними что-то случится, последует возмездие.

Однако на всякий случай он ее отпустил и под пронзительным взглядом темных глаз, отступил на шаг назад.

— Итак, если ты здесь не для того, чтобы дать мне то единственное, чего я от тебя хочу, тогда для чего пришла?

Его вопрос заставил ее вспомнить причину ее прихода, и она вытащила из-под пальто «глок».

— Мать твою! Зачем тебе пистолет? — удивленно спросил он, отступая еще дальше. — Неприязнь между нами не настолько серьезна. Давай все обсудим.

— У меня не так много времени, чтобы все объяснять, Далтон. Мне нужно воспользоваться черным ходом в твой дом и...

— Что, черт возьми, происходит?

Она уже сканировала его дом. Внутри он выглядел так же элегантно, как и снаружи. Заметив кухню, Джулс направилась туда.

— Некогда говорить. Я введу тебя в курс дела позже.

Он преградил ей путь.

— Черта с два. Ты не можешь появиться у меня дома почти в полночь, попросить притвориться, что я тебя целую, вытащить пистолет, а затем попросить показать заднюю дверь.

Джулс должна была согласиться, что ситуация действительно казалась странной.

— За тобой следили.

— Что?

— Я сказала, что сегодня вечером за тобой следили.

Проницательные глаза были устремлены на нее, и ей приходилось бороться с тем, насколько до боли красивым он был, стоя в шелковом халате. Она не могла не задаться вопросом, была ли под ним какая-нибудь одежда.

— За мной следили?

— Да.

— И откуда ты это знаешь? — спросил Далтон, скрестив мускулистые руки на груди, отчего его халат немного приподнялся, обнажая мощные ноги, упругие бедра и эрекцию, которая еще не утихла.

— Я припарковалась снаружи, ожидая, твоего возвращения домой. — Увидев вспыхнувший в его глазах жар, Джулс решила объясниться, пока он не подумал что-то не то. — Шана сегодня упомянула, что ты не придешь на ее званый ужин в субботу. Не нужно быть ученым-ракетчиком, чтобы понять причину. Поэтому я решила, что нам нужно это обсудить.

— Здесь нечего обсуждать. Если ты планируешь там быть, то я не приду. А теперь вернемся к той части, почему ты подумала, что за мной следили.

Она собиралась снова назвать его задницей, но вспомнила предупреждение.

— Я частный детектив, Далтон. Я могу распознать «хвост». На самом деле, он еще там. Я планирую выйти через заднюю дверь и застать его врасплох.

Ее история звучала слишком неправдоподобно, чтобы быть выдумкой. За ним следили? Разве в последнее время у него не было жуткого ощущения по этому поводу? Он уставился на нее.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Теперь мне нужно...

— Подожди.

— Черта с два я буду ждать, и не предлагай позвонить в полицию, — отрезала Джулс. — Я бывший полицейский. Сама справлюсь.

Судя по тому, как она держала «глок», он ей верил. Но все же, тот, кто засел снаружи, мог оказаться врагом USN, Объединенной сети безопасности. Несколько лет назад в Европе он работал агентом правительства Соединенных Штатов. Об этом не знал никто... кроме леди Виктории Боуман, одной из его бывших любовниц, но с ней его тайна была в безопасности. Даже братья не знали о его причастности к USN, а его личность и роль в агентстве никогда не раскрывались. Но что, если тайное стало явным?

— Мне нужно одеться, — заявил Далтон, направляясь в спальню. — Твое предположение о слежке может оказаться недоразумением.

— Почему?

Джулс задавала слишком много гребаных вопросов.

— Просто подожди секунду. Если человек следит за мной, значит, никуда не денется. — Он закрыл за собой дверь спальни и быстро набрал номер, по которому, как он надеялся, ему больше никогда не придется звонить снова.

— Грейнджер, уже поздно, — раздался из трубки грубый голос.

— До чертиков сочувствую. Но сегодня вечером за мной следили, — сообщил Далтон, сбрасывая халат и доставая из шкафа джинсы и рубашку.

Последовала пауза, и голос, задавший следующий вопрос, звучал теперь настороженно внимательно.

— Ты уверен?

— Да, уверен.

— Ладно. Дай мне меньше пяти минут, и я тебе перезвоню.

— Хорошо. — Далтон отключился. Он закончил одеваться и уже просовывал ноги в ботинки, когда ему перезвонили... менее, чем через пять минут. — Итак, в чем дело?

— С нашей стороны ничего нет. Если за тобой следят, это не имеет к нам никакого отношения.

Далтон не был уверен, должен ли он чувствовать облегчение или раздражение.

— Грейнджер, должно быть, ты кому-то насолил.

Единственный известный ему человек, которому он насолил, в настоящее время стоял в его гостиной.

— Возможно.

— Послушай моего совета. Выясни, что происходит, и разберись, прежде чем это затронет тебя. Если я тебе для чего-нибудь понадоблюсь, дай мне знать.

Далтон кивнул.

— Хорошо. Спасибо.

Открыв ящик тумбочки, он вытащил свой пистолет. Такой же впечатляющий «глок», как и у Джулс. Засунув его за пояс джинсов, Далтон вышел из спальни. Оказавшись в гостиной, он обнаружил расхаживающую по комнате Джулс. Даже мечась взад-вперед, ее походка выглядела настолько сексуально, что могла заставить его напрячься с головы до ног. Он старался не зацикливаться на том, как классно она смотрелась в черном кожаном плаще и подходящих сапогах. Пояс подчеркивал ее тонкую талию. Не требовалось много времени, чтобы вспомнить, как Джулс выглядела те два раза, когда он видел ее в ночном клубе. Далтон знал, как одежда облегает ее тело под этим пальто, и у него возникло искушение забыть о том, что за ним кто-то следит, пересечь комнату и раздеть ее полностью.

Обернувшись, Джулс увидела пистолет и уставилась на него.

— Какого хрена ты творишь?

— А на что это похоже? У тебя свой пистолет, у меня свой.

Она закатила глаза.

— Это тебе не игрушки. Ты хоть знаешь, как пользоваться этой штукой?

— Полагаю, не хуже, чем ты.

Далтон видел, его хвастовство заинтриговало ее.

— Если это правда, то тебе нужно объясниться.

Решив, что сказал достаточно, возможно, даже слишком, он повернулся в сторону кухни.

— Пошли. Надеюсь, ты не выдумала все это дерьмо.

— Зачем мне это ?

— Чтобы найти предлог для перепихона. Ты позволила мне поцеловать тебя.

— Я же сказала притвориться. Это ты воспользовался мной, — огрызнулась Джулс.

— И в какой момент ты сказала мне остановиться? Могла бы оттолкнуть. Прикусить язык. Расцарапать мне лицо. Но ты не сделала ничего, и это наводит меня на мысль, что ты хотела, чтобы тебя поцеловали.