– Налей, пожалуйста, – решительно выдохнула Ляля и села к столу. Плеснула в широко распахнутый рот рюмочку вина, зарумянилась и потихоньку отошла. – А теперь давай заниматься. Мне ничего не страшно. Ага!.. – и для убедительности громко шмыгнула порозовевшим носиком.

Пляж каждую весну расчищали и насыпали белый песочек местные бандиты при участии комсомольского актива с Аней во главе. Там имелись даже лежаки, прочно забетонированные в глубину грунта, чтобы не украли. Дежурил сегодня Пашка Рыбак, помощник Лешки Штопора по вопросам быта и наведению порядка на вверенной ему территории. Он приветственно вскинул руку, Аня кивнула ему в ответ, что сильно успокоило Лялю. Девочки сняли халатики и легли на свободные спаренные лежаки. В отличие от загорелой спортивной Ани, Ляля скорей напоминала клубнично-молочный пудинг, особенно умиляли ее нежные округлости, студенисто подрагивающие при каждом движении девочки. Аня залюбовалась белоснежным животом подруги и даже тонкой струйкой песка нарисовала вокруг пупка белую розу. Две юные девушки, каждая по-своему прекрасная, привлекли внимание мужской части отдыхающих и завистливые шушуканья девичьей половины.

Девушки уже обсохли после бодрящего купания, нежились в лучах заходящего солнышка, закрыв глазки. Вдруг по ним дважды проехала черная тень, это было заметно даже сквозь опущенные веки. Аня приоткрыла глаза и разглядела двух накачанных парней в истошно красных плавках. Они шастали туда-сюда, привлекая внимание девушек напряженными бицепсами и тренированным прессом. Аня вяло махнула рукой: не загораживайте солнце.

К городским парням подскочил Пашка Рыбак и, насколько мог вежливо, прошипел:

– Двигайте булками отсюда. Что вы тут лазите, как по борделю!

– А ты кто такой, пацан? – удивленно хмыкнул парень в фирменных плавках, глядя свысока на коренастого Пашку в черных сатиновых трусах.

Ох, зря он так сказал!.. Пашка двинул в живот одного, другого ударил выпрыгнувший из кустов Лешка Штопор. Немного подумав и посовещавшись, на всякий случай нанесли еще по удару и отступили. Поверженные спортсмены в красных плавках с трудом поднялись и, покачиваясь, удалились в сторону автомобиля, оставляя за собой две параллельные цепочки алых клякс, видимо носы им разбили обоим. Ляля, только разок для приличия взвизгнув, осталась невозмутимой, то ли рюмка вина ее успокоила, то ли очаровала несокрушимость защиты местных хулиганов. Она кокетливо поглядывала на Пашку, который в свою очередь любовался клубнично-молочной Лялей, открыв рот.

Пляж быстро опустел. Остались только наши девушки и Пашка с Лешкой.

– Слушайте, девчонки, – предложил Лешка, – а давайте мы вас научим драться!

– А давай! – воскликнула Ляля, взмахнув розовой пухлой ручкой, вскочила и вплотную подошла к Пашке.

До самого захода солнца мальчишки учили девочек бить по болевым точкам, чтобы малыми силами и наверняка:

– Самый верный удар – в нос. Сразу кровь, надо утираться и все такое. Потом в солнечное сплетение. Ну, Лялька, ударь меня, не бойся. Ну, кто так бьет, не жалей, сильней!

– Но, Пашенька, тебе же больно! – пищала девочка, восторженно улыбаясь.

– Да ни разу не больно, бей, говорю! Во, другое дело… Уже лучше.

– Аня, смотри, если у тебя каблуки, можно ударить сверху по стопе – и враг два дня хромать будет. Вот тебе сложенная газета, представь, что это стопа насильника, ударь пяткой сверху, чтобы насквозь пробить! Молодец! Ты отличная ученица. А теперь давай кулаком в поддых. Резче! Не бойся! Мне не больно, бей! Уф-ф-ф-!.. Ой, мамочки, ну и кулачок у тебя!

– Я же предупреждала, Леша! Зря, что ли, я спортом занималась! Ну прости, пожалуйста. Тебе очень больно?

– Да нет же, я пошутил. Давай еще раз и посильней.

– Не-а, не буду. Ты мой друг, а друзей бить нехорошо.

– Ну ладно, будем считать, что первая тренировка прошла успешно. Предлагаю пойти на танцы! Сегодня там играет группа «Удавы». Пацаны реально улётные!

– Хорошо, только нам с Лялей нужно переодеться.

– А мы вас проводим и подождем. Идет?

Парк стоял на берегу реки. Молодежи набежало немало. Большинство парней предварительно «приняли». В среднем, каждые сорок минут, то тут, то там, раздавался девичий визг, вспыхивали короткие, но результативные драки. Ляля, совсем уже спокойная, с очаровательной улыбкой на румяном лице, шла впереди, вцепившись в сильную руку Пашки. Чуть сзади брели Аня с Лешей, на традиционно пионерском расстоянии, только иногда Леша протягивал руку, помочь Ане перескочить через лужу или бревно, лежащее поперек дорожки. Они уже дважды заходили на дансинг и танцевали медленный. Но толпа была такой густой и горячей, а музыка настолько громкой, что это быстро утомляло, и они уходили на берег реки.

От воды поднимался влажный туман, он широкими крылами плыл над землей и окутывал разгоряченные молодые тела прохладой. Из-за стены черных кустов долетали звуки песни:

Синий, синий иней лег на провода, В небе темно-синем синяя звезда, у-у-у!

– Какая прохладная песня, самое то, в жару. Аня, знаешь, каким я представляю себе твоего мужа?

– Интересно…

– Он такой длинный, как жердь, сутулый и со скрипкой подмышкой.

– Ну уж нетушки, не надо мне такого.

– А какого надо?..

– Внешне, примерно такого как ты…

– Дальше!..

Издалека долетела песня, словно пророчество:

Для меня нет тебя прекрасней, Но ловлю я твой взор напрасно, Как виденье, неуловима, Каждый день ты проходишь мимо.

– А душой он должен быть тонким как гитарная струна. И, конечно, божественно талантлив!

– То есть, моя противоположность?

– Ну почему… Ты возьми и сравни себя в шестом классе и сейчас – это же два разных человека. Что тебя так изменило?

– Любовь изменила, – буркнул Лешка и чуть не вскрикнул: – Аня!..

Лешка тихо застонал, зарычал, привлек девушку к себе и нежно коснулся её губ своими.

– Прошу, не надо, Леша. Не надо…

Губы уже не подчинялись воле девушки, они сами по себе сильно прильнули к его губам, не желая прервать сладкий поток нежности. Он сильно прижал девушку к себе, она чувствовала каждый мускул его напряженного тела, её накрыла волна невероятно сильного желания, она задрожала, испугалась и сжалась в комок.

– Всё, остановись!.. – Она с силой оттолкнула Лешку и отвернулась, прикрыв влажными ладошками горящее лицо. – Мы друзья, мы хорошие верные друзья. И это прекрасно.

– Да, конечно, – осипшим голосом бубнил Штопор. – Прости меня, прости.

В зарослях кустов в пяти шагах извивалась, пыхтела, пищала и рычала парочка номер два. Лешка негромко бросил в темноту:

– Рыбак, харэ! Уходим! Девочкам спать пора.

Из-за кустов появилась Ляля с улыбкой до ушей, поспешно приводящая в порядок одежду; следом понуро плелся Пашка, явно разочарованный в исходе поединка – отставить! – свидания.

И опять в теплом душном воздухе разлилась томная песня, должно быть «удавы» исполняли её на бис. От чарующих слов, от волшебной мелодии, кружилась голова, кружились звезды на черном небосводе, вальсировали кусты с деревьями, утекала ручьем дорожка из-под ног, а сердце выплескивало волны сладкого дурмана:

Но я верю, что день настанет, И в глазах твоих лед растает, Летним зноем вдруг станет стужа, И поймешь, что тебе я нужен.

А я повторяю вновь и вновь: Не умирай любовь,

не умирай любовь,

не умира-а-ай любовь!

«Да когда же закончится эта мука! – мысленно простонала Аня. – Я ведь живой человек, и мне тоже много чего хочется. Но нельзя, нельзя! Как я посмотрю в глаза моему единственному возлюбленному, моему Королю! Господи, помилуй!» Горячка прекратилась. Накатило чувство освобождения, словно вблизи прошла черная беда, но кто-то невидимый её прогнал, а девушку лишь слегка ранило.

В голове прозвучал бабушкин хрипловатый голос: «Это война, детка. И не мы ее начали, но все участвуем. Наша война не против плоти, а против духов злобы поднебесной». Вот, значит, какие формы может принимать война! Сладкий яд – он всё же яд, к тому же смертельный. Аня бросила взгляд на Лешку, тот мигом окатил девушку волной нежности. Это что же получается, Лешка-друг, ты для меня Лешка-Брут? И ты участвуешь в моей войне? И ты на стороне врага? Господи, помилуй, спаси и защити!

Так две пары и дошли до Аниного дома, одна за другой, покачиваясь, едва переставляя ноги, опьяненные теплым вечером, жаром крови, послевкусием приключений и гудящей усталостью. Только на этом бой на сегодня не кончился…

Аня уложила подругу спать и подошла к окну подышать. На подоконнике лежал конверт. В голове просвистело: этого не может быть, что-то не так. Только сомнения улетели, стоило прочесть первые строки. Это он! Несомненно! Сердце как прежде забилось, на глазах выступили прозрачные слезы. Это он, мой верный Король…

Они живут среди обычных людей и внешне почти ничем не выделяются. Разве что взглядом, устремленным вглубь…

Они ходят по земле, но ни земля, ни ад преисподней не владеют ими.

Как все люди, они переживают сумрак вечера и тьму ночи. Но мрак отступает, потому что они носят в себе свет неизменно. Как свеча на ветру, огонь в них, то умаляется, то вновь разгорается в полную силу. Но ничто не может погасить того огня, потому что он пришел из вечности. Ведь ничто временное не может победить вечного. 

Их земные тела с возрастом слабеют, но дух крепнет. Ни физической, ни умственной силой они не блистают. Но при этом мудрее всех, потому что их разум и сила происходят от Всемогущего.

Они не пользуются услугами телохранителей и охранных систем. Но они защищены от зла, как никто из царей и богачей.

Как люди, они ошибаются, но всегда из любых ситуаций выходят победителями. И даже ошибки и промахи помогают им побеждать.

Они, как все, страдают от зла. Но ангельское утешение и небесный покой, согревают их, как весеннее солнце.