— Здесь мило.

Я оглядело небольшое пространство шатра.

— Да. И это место очень незаметное, — он кивнул в сторону закрытого входа, который позволял посетителям уединиться. — Можем остаться здесь и поесть, но думаю, тебе бы хотелось пойти туда, куда мы обычно ходим.

— Как ты нашёл это место?

Прежде чем он успел ответить, женщина вернулась, неся в руках два небольших мешочка, которые Фироз должен был вернуть после в обмен на два наба. С них капало масло, просочившееся сквозь ткань. Фироз положил один золотой дха на стол и забрал наш ужин. У меня потекли слюнки от запаха жареного мяса и лепешек.

Мы дошли до края деревни, протиснулись между двух домов, и перед нами предстала пустыня. Мы сели на всё ещё тёплый песок. Теперь мы находились вдали от домов людей, которые могли нас слышать. Я взглядом обвела дюны, которые никогда не перемещались. Так же как и селению Ашика, большинству поселений приходилось постоянно передвигать свои дома, чтобы избежать дюн, которые могли поглотить шатры. Ветер двигал песчаные холмы, которые норовили сожрать всё на своём пути. Но дюны редко подходили близко к нашему поселению. Нам повезло.

Вдалеке мы увидели караван с дюжинами верблюдов, похожих на горбатые черные пятна. Они уже пополнили запасы воды и теперь ждали, чтобы продолжить своё путешествие в ближайшие несколько дней.

Недалеко от нас был клочок земли, покрытый деревьями. Один из людей Короля вёл туда небольшую группу верблюдов, каждый из которых нёс на спине между горбами по огромной бочке. Они должны были вернуться в деревню с бочками, наполненными водой из водоема, который никогда не иссякал.

— Оазис, — прошептала я, вспомнив, как Ашик описывал его, когда мы наблюдали за горизонтом, точно так же как сейчас мы смотрели на него с Фирозом.

Мне жутко хотелось увидеть этот водоём, который был таким огромным, что половина всех этих людей могла уместиться в нём.

— Можем сбегать туда наперегонки, — сказал Фироз, когда я придвинулась ближе к нему.

Он протянул мне мою еду, после чего окунул хлеб в свой мешок и достал оттуда жареного ягненка, к которому прилипли жёлтые крупинки пшена.

— Я буду бежать как ветер, — сказала я.

Боги, как же я мечтала пробежаться по песку. Если бы стражники не были выставлены по всему периметру, я могла бы это сделать.

— Как ты думаешь, как он выглядит? — спросил Фироз с набитым едой ртом.

Я распахнула хиджаб. Воздух коснулся моего вспотевшего лица, охладив его. Я закрыла глаза.

— Так прохладно. Так тихо.

— Это идеально, — пробормотал он, а потом, собравшись с мыслями, спросил. — Ты бы убежала? Если бы могла?

И я увидела жалость в его глубоком взгляде.

Я откусила своего ягненка. В своё время я могла сказать "да". Но сейчас, когда Ашик был здесь, мой ответ был — "нет". Я подожду, пока он не увезёт меня. Ради своего будущего.

— Конечно же, нет, — я попыталась засмеяться, но мой смех прозвучал как-то неправильно.

Хлеб в моей руке превратился в кашу. Фироз не понял бы Ашика. Он не понял бы, что тот был совсем другим, и что это был лучший вариант для меня.

— Я не могу сбежать. Куда я пойду? Как я буду выживать? Да и зачем мне убегать? Моя семья здесь, ты здесь... — мой голос прозвучал ровно и безэмоционально.

Моя семья была здесь. Фироз был здесь. А я должна была уехать. Резкая боль сдавила мою грудь.

— А я бы сбежал, — тихо сказал он.

— А разве ты не можешь этого сделать? — сказала я, немного помолчав. — Разве ты не можешь уехать с караваном?

— Я уже спрашивал у них, — сказал он.

Все мои внутренности опустились. Нет. Я не хотела, чтобы Фироз уехал на север. Я не хотела потерять его навсегда. Я знала, что это было эгоистично, но я хотела, чтобы он оставался там, где я могла его найти, куда я могла бы вернуться счастливой и спокойной, с прекрасными детьми и мужем, который согласился бы приехать вместе со мной ко мне домой, чтобы повидать мою семью и моих друзей.

Фироз продолжил:

— Но они хотят четвертую часть слитка соли или восемьдесят дха! Это неподъемная цена.

Я подумала о слитках соли, хранящихся во дворце моего отца. Фироз глубоко вздохнул. Когда он снова посмотрел на горизонт, я повернулась к нему. Его брови были нахмурены, а плечи осунулись. Я хотела спросить его, все ли было в порядке, и был ли он счастлив дома. Но я не осмелилась. Если бы что-то было не так, я бы не смогла вынести груз этого знания.

Я прислонилась к нему, наши плечи теперь соприкасались.

— Его змей оказался длинным, но ему не хватило выносливости, — сказала я.

Он разразился громким хохотом, нарушив меланхоличную тишину. Мы быстро доели свой ужин. Я редко ела такую вкусную и такую сытную еду. Я проглотила её с особенной страстью, а Фироз всё это время подшучивал над моим рвением.

— Спасибо тебе, — сказала я, указав на пустой мешок и десерт.

— Всегда пожалуйста, — он протянул руку и сжал мое плечо. — Ну, раз уж ты решила не бегать со мной наперегонки, я должен проводить тебя домой.

Солнце уже скрылось, и лишь мутные оранжевые полосы озаряли небо. Я ещё раз взглянула на пустыню, после чего мы развернулись к деревне. Был ли север в той стороне? Я прищурила глаза, пытаясь разглядеть сердитую воду там, где небо встречалось с сушей. Но я ничего не увидела.

Мы направились в сторону дворца. Дым от костров, на которых готовилась еда, струился в воздухе. Смех и болтовня жителей смешивались с мычанием и ржанием животных. Мы нашли небольшое уединенное местечко недалеко от дворца. Заблудившаяся курица, клевавшая что-то на песке, увидев наше приближение, побежала прочь, растопырив крылья и негодующе квохча из-за того, что ее прервали.

— Береги себя, особенно следующие несколько дней, — сказал Фироз.

— Нет никакой угрозы, и ты это знаешь. Со мной всё будет в порядке, — отмахнулась я от него, но он произнёс это так серьезно, что мне стало не по себе. — Если тебе станет от этого легче, обещаю, что буду осторожна.

Мы заключили друг друга в объятия, и какое-то время постояли так.

— И да, Эмель, — сказал он, отпрянув. — Если он... если ты... приходи попрощаться со мной.

— Обещаю, — я сжала его руки в своих ладонях. — Желаю тебе найти покой в тени солнца Эйкаба.

Не привлекая внимания, я стала ждать у выхода для прислуги, прислонившись к крепкому забору из финиковой пальмы. Я уже начала терять терпение, когда к выходу приблизились двое слуг. Я боялась, что мне не представится возможность проскользнуть внутрь. Мне всегда приходилось так рисковать, если я поздно возвращалась домой. Наконец показалась группа слуг, которые шли с пустыми руками. Они уже продали все свои товары на рынке. Я присоединилась к ним, и после того, как несколько человек, шедших впереди группы, были допрошены, стражники жестом разрешили нам войти.

Подойдя к своему дому, я была удивлена, увидев третьего стражника, стоявшего на ночном карауле.

— Джаэль? — спросила я, протянув руку. — Что ты здесь делаешь? Ты же должен быть дома.

Я вполне могла забрать у него свой кожаный мешочек завтра.

Он быстро взял мою руку в свою, вложил мешочек в мою ладонь и проговорил:

— Было уже поздно, и я почти ушёл, но я хотел, чтобы ты знала, что приехал новый гость. Даже если завтра не призовут ни одну ахиру, тебе лучше оставаться здесь в ближайшие дни.

Это было странное предупреждение, и слова Фироза эхом раздались у меня в голове.