Пролог
Как ни странно, но его душу успокаивал яростный рев прибоя, разбивающегося о скалы вдоль побережья. В слабеющем дневном свете, в воздухе парили чайки, то и дело снова выныривая из колыхающихся клочьев тумана, ласкающих Тихий океан. Если прищурить глаза, то туман казался ему дымом, и если он наклонял голову набок, и внимательно прислушивался, то казалось, что крики чаек выражают мучение и растерянность. Итак, Гриффин Мур не зажмуривал глаза и не слушал внимательно. Он только просто сидел на скале, опираясь руками на ноги и наблюдал, как солнце медленно садится за горизонт. Позади него, на фоне темнеющего вечернего неба, вырисовывались холмы Сан-Диего.
Справа от него мерцали фары возвращающихся из-за города рабочих, которые ехали по железной дороге Саутерн, возвращаясь домой к своим семьям и друзьям. К своим дорогим. Гриффин ждал, что испытает по этому поводу боль. В конце концов, не так давно один из таких автомобилей совершенно на другом берегу был его и он мог находиться на пути домой, к своей привычной жизни. И у него была великолепная жизнь. Чудесная семья, друзья на всю жизнь... И наступала та болезненная знакомая тяжесть. Да, у него все это было. Интересно, что при этой мысли его не охватывала колющая боль. Он запустил пальцы в песок рядом с собой, когда думал об этом...
- Южная Калифорния вместо Южной Каролины, - сказал кто-то протяжно. - Кто бы мог подумать? - невыносимо знакомый голос врезался ему прямо в сердце, когда рядом с ним появилась пара поношенных теннисных туфель, которые он узнал бы где угодно. Гриффин по-прежнему смотрел на гремящий прибой, и понял, почему ощущал так мало боли - она притупилась.
К счастью, притупилась.
- Я просил тебя, чтобы ты не появлялся.
- Да. - Его младший брат выкопал носком камень из песка и наклонился, чтобы его поднять. Он изучал его, а затем сказал:
- Но я когда-нибудь делал то, о чем ты меня просил?
- Броуди...
- Забудь.
Ярость, с которой Броуди бросил камень в грохот волн, могла сравниться с силой морского прибоя. Затем он присел на корточки рядом с Гриффином и сказал более мягким голосом, только его глаза все еще отражали сильные чувства, которые охватывали обоих:
- Ты мой брат, Гриффин. Мне тебя не хватает. Я...
- Не говори, что ты волнуешься обо мне.
- Я волнуюсь о тебе.
-Дьявол... - Гриффин вскочил, провел пальцами по своим волосам и отвернулся, чтобы не видеть беспокойство в других глазах. Но даже спиной к человеку, который смог разыскать его по прошествии всего этого времени, Гриф ощущал приятное оцепенение, которое приобрел за много месяцев, чтобы отключаться быстрее, чем соленая бурлящая пена на ветру.
- Уходи.
- Не делай этого.
Все, что было в голосе Броуди, нельзя было игнорировать: страх, беспокойство, необходимость. Невезение.
В двадцать восемь и тридцать два года они были взрослыми мужчинами. Достаточно взрослыми, чтобы вести самостоятельную жизнь. Но это было не совсем справедливо, и Гриффин знал об этом. Они были так близки, насколько могли быть близки братья. Достаточно близкими, чтобы жить в одном городе и иметь одних и тех же друзей.
Достаточно близко, чтобы Гриффин много лет волновался из-за отсутствия у Броуди недостатка честолюбия. Тот факт, что черная овца семьи беспокоилась теперь о гордости семьи, не ускользнул от него, но это было безразлично Гриффину.
- Я хочу, чтобы меня оставили в покое, - сказал он, наконец.
- Да, я полагаю, что понимаю. Но у меня есть для тебя работа. - Гриффин посмотрел на мужчину, который был так похож на него. Те же самые белокурые пряди, промеживающие каштановые волосы. Те же голубые глаза. Такое же долговязое, худощавое, стройное телосложение. Он резко засмеялся.
- Работа. Это по-настоящему странно.
- В самом деле? Почему?
- Ну, да, разве что ты невероятно изменился за прошлый год... - Гриффин тоже схватил камень и бросил его в море, - если ты только слышишь слово работа, тебя уже лихорадит, не так ли?
- Да, так. И я разве сказал о работе для себя? - Броуди притворно содрогнулся. - Не будем преувеличивать. У меня есть одна для тебя.
- Что делать? Считать проплывающие облака? Потому что это все, что меня интересует в данный момент. - Гриффин взял еще один плоский камень и попытался кинуть его так, чтобы тот прыгал по воде. Булыжник подпрыгнул над водой один раз, два... пять. Гриф проделывал так ежедневно, когда сидел на пляже, и значительно улучшил свои навыки, заставляя камень прыгать по воде. Значит, время было потрачено не зря. Броуди наблюдал за тем, как нижний край солнечного диска коснулся горизонта. Затем он поднял еще один камень.
- Это горный хребет в Мексике, недалеко от Северо-Западного угла Копер-каньона. - Его камень упал уже после третьего удара. - Альпийский лес, ущелья с чистыми холодными реками, чудесная местность для нахлыста[1] ...
- Ты в очередной раз промотал папины деньги на рыбалке в Мексике?
- И там, в горах, распространился пожар с поверхностным горением.
Появляющаяся улыбка Гриффина замерла. Как и все его тело, которое остановилось в движении, когда он пытался бросить камень.
- Он грозит этой деревне, ты понимаешь, и да, я знаю об этом из-за рыбалки, на которой я был недалеко оттуда. Из-за большой засухи в этом году, много больших пожаров горят в Мексике, поэтому этот отнесли к незначительным. Что хуже всего, у пожарных устаревшее оборудование, отсутствие резервного подкрепления. Они действительно срочно нуждаются в руководителе команды.
Желудок Гриффина сжался и даже исчезли последние остатки его безразличия.
- Нет.
- Давай, Гриффин. Им нужен кто-то с опытом работы. Ты слишком хорошо знаешь, как опасен дерьмовый поверхностный пожар. Люди умирают. Ин нужен кто-то, кто ориентируется, кто-то, кто может управлять командой...
- Нет. - Это все было в прошлом. Вероятно, он мог бы организовать команду, и, вероятно, был бы там хорош. Но его пожарные команды состояли из специалистов, которые много лет работали вместе, и были единым целым. Здесь речь не шла о таких командах и не в сельских районах Мексики. Там жили крестьяне, владельцы ранчо, которых они вообще могли привлечь, и которые пытались спасти свою страну и свой дом. Никакой тренировки, никакого опыта. - Нет, спасибо.
- У них трудности, - сказал Броуди с редкостной серьезностью. - Большие трудности. У них нет страховки, нет денег, они не могут никуда эвакуироваться, если до этого дойдет. Ты понимаешь? Если Сан-Пуэбла горит, то эти люди остались там в дикой природе и не знают, куда идти. - Он высоко подбросил еще один камень. - Скажи мне как бывший член - скажем, дорогой начальник - элитной команды с пятнадцатилетним опытом, что тебе это пофиг. Посмотри мне в глаза и скажи это.
Гриффин смотрел ему в глаза. Его онемевшее сердце даже не дрогнуло.
- Мне пофиг.
С трудом подавляя гнев, Броуди бросил еще один камень. Тот коснулся неспокойной воды шесть раз. Он стряхнул песок со своих рук и сунул их в карманы.
- Прежде чем этот последний пожар тебя уничтожил, ты никогда не мог лгать мне прямо в лицо.
- Он не уничтожил меня. Я выжил, помнишь?
- Да. Помню. Только я не был уверен, что ты так поступишь.
- Двенадцать других не выжили, - хрипло сказал Гриффин. Погибшие пострадавшие люди были для него как братья.
- Да. - сказал Броуди спокойно, под шум бушующего прибоя. Наступающая темнота скрыла лицо Гриффина, но Броуди мог слышать боль в голосе своего брата. - И это было чертовски трагично. Трагично, Гриффин. Но настало время, чтобы ты прекратил оплакивать себя и отгораживаться. Ты должен постепенно думать о том, чтобы начать жить.
Жить дальше, Уверен, что люди так вообще делали. Но он не мог. Он не знал как.
- Я не хочу говорить об этом.
- Знаю, но что я должен тебе сказать? - улыбка Броуди была мрачной. - Мы говорим не только о том, что ты поедешь в Мексику, чтобы помочь бороться с огнем. Ты повернешься назад, так сказать, сделаешь резкий скачок, чтобы жить.
- Черт, нет.
- О, ты поедешь, - повторил брат с абсолютной уверенностью. - Даже если мне придется заставить тебя.
- Заставить меня? - Гриффин рассмеялся. Он должен был расстаться со своим братом. Он не смеялся все это время, но Броуди как-то заставил его сделать это. - С твоими шестью и двумя футами, я выше тебя на два дюйма.
- Ну и что? - Броуди резко на него взглянул. - Почти год ты жил очень скромно. Но я смотрю на тебя.
- Кого это волнует?
- Ты похудел, парень. Бьюсь об заклад, что мы весим теперь одинаково. Я могу тебя победить. - И он сделал подходящее выражение лица для этого напыщенного замечания. Гриффин тяжело вздохнул и почувствовал себя немного слабым, когда на него нахлынули воспоминания...
Шон, Пол, их больше нет. Грега тоже нет... Боже, а он все еще не мог даже выносить того, чтобы думать о них.
- Я принес твое снаряжение.
Гриффин покачал головой. Если он снова и будет когда-нибудь бороться с пожарами, то в штате, который был его второй родиной в прошлом году. Черт возьми, ему дважды предлагалась работа в пожарной службе Сан-Диего, но это не имело значения. Он не будет снова бороться с огнем.
- Броуди... о чем вообще идет речь?
- О тебе. Обо мне. О маме и папе. Я не знаю. Выбирай сам. Может быть, я просто устал ждать, пока ты перестанешь прожигать свою жизнь. И наблюдать за тем, как ты позволяешь страшному удару судьбы разрушать твою жизнь.
- Я все время говорю вам, что это не разрушило мою жизнь. Я все еще жив.
- Да? Ты можешь назвать их имена?
Не доверяя своему мужеству, Гриффин уставился на него.
- Иди к черту.
- Как насчет Грега? - мягко сказал в темноте Броуди. - Твой лучший друг в течение двадцати лет. Ты можешь позвонить его жене и с ней потрепаться?
- Ты придурок.
- Да. - Лицо Броуди было мрачным. - Вот как это будет работать. Ты поедешь в Мексику. Ты будешь помнить, как это быть лесным пожарным, потому что ты - тот, кто ты есть, а не какой-то пляжный бомж. Ты поедешь, даже, если я сам тебя заставлю. - Его голос смягчился. - Пожалуйста, Гриф. Сделай это. Вспомни как жить.