Глава 7 Саванна

Я только закрыла глаза, но чувствую вибрацию от хлопнувшей входной двери. Я стягиваю наушники, прерывая мелодичный голос Хозиера, и прислушиваюсь к шагам Деклана. Я не отвечаю на его оклик, и он быстро приближается к моей старой спальне. Буквально через секунду он обнаружит меня свернувшейся на старой привычной кровати.

Как по команде, дверь распахивается и дверной проем заслоняет силуэт Деклана. Я пару мгновений привыкаю к яркому свету из коридора, а потом вижу, как Деклан с облегчением прислоняется к дверному косяку.

— Ох, слава богу, — бормочет он, прижимая руку к груди, и наклоняется вперед, словно ему не хватает воздуха.

На секунду я чувствую себя виноватой, что заставила его волноваться. Знала, что он запаникует, когда вернется домой и не найдет меня в своей постели, но после нашей сегодняшней ссоры не могла заставить себя спать в его комнате. Мне не хотелось ночевать под одним одеялом с отвращением и стыдом Деклана, а потому я искала утешение в собственной, свободной от осуждений постели.

Он даже не спрашивает, почему я здесь, а не в его комнате. Только:

— Ты спишь здесь?

Я киваю, не удостаивая его объяснением или извинением.

— Значит и я здесь сплю. — Он оставляет дверь открытой и пересекает маленькую комнату, остановившись рядом с пустой стороной кровати. Я лежу к нему спиной, и слышу шорох снимаемой одежды.

От его кожи все еще пахнет гелем для душа, и я вдыхаю успокаивающий знакомый аромат, пока Деклан укладывается рядом. Он скользит грубой мозолистой рукой под мою пижаму и задирает ее на спине. Теперь мы лежим кожа к коже. Прижавшись ко мне грудью, Деклан кладет ладонь мне на живот и подтягивает ближе к себе.

Долгое время тишину в комнате нарушает лишь наше дыхание и иногда громкие звуки музыки из моих наушников.

Деклан проводит носом по моему уху, а затем утыкается мне в шею.

— Скажи это.

Я зажмуриваюсь от того, какое отчаяние сквозит в его голосе. Словно он боится, что я этого не сделаю.

Я поглаживаю кончиками пальцев его руку на своей талии — такую сильную и мускулистую, но так нежно и бережно обнимающую меня, — и говорю:

— Я люблю тебя. Даже когда ненавижу, все равно продолжаю тебя любить.

Он выдыхает и покрывает мою шею дорожкой из поцелуев.

— Спасибо, что не отталкиваешь меня. Что позволяешь обнимать тебя.

Комната подергивается дымкой, и я быстро смахиваю слезы.

— Не знаю, что буду делать, если ты сейчас меня отвергнешь. Мне это нужно. Ты мне нужна. — Он крепче прижимает меня к себе и выдыхает мне в волосы: — Прости, что я такой ублюдок.

Я переворачиваюсь и кладу голову на его вытянутую руку. В сравнении с подушкой не очень-то удобно, но мне плевать. Моя потребность оказаться к нему как можно ближе пересиливает все остальное.

Я блуждаю взглядом по его лицу и задерживаюсь на ссадине на подбородке. Бережно касаюсь ее пальцами.

— Больно?

Деклан кое-как пожимает плечами и целует кончики моих пальцев.

— Я это заслужил.

— Знаю. — Я опускаю ладонь на его грудь, и несколько секунд мы просто молча смотрим друг на друга.

Свободной рукой он вырисовывает узоры от моих бедер до спины.

— Я правда очень сожалею, — произносит он, касаясь своим лбом моего. — Я ужасно перегнул палку. Мне стоило самому себя ударить, если бы этого не сделала ты.

Слабая улыбка на моих губах заставляет его сиять так, будто он только что выиграл в лотерею. На щеках появляются ямочки. У него очень заразительная улыбка.

Я смеюсь, но тут же закусываю губу. Веселье исчезает так же быстро, как и появляется. Потому что да — он действительно сильно перегнул.

Хотя, возможно, я сама виновата. Наверное не стоило ему рассказывать. Просто хотелось, чтобы он знал — это не важно, с ним я выдержу все, потому что безгранично ему доверяю. Но сделала только хуже.

Я вздыхаю.

— Деклан…

Его улыбка исчезает так же быстро, как и моя.

— Нет, — стонет он, стискивает меня в объятиях и зарывается лицом в мои волосы. — Давай вернемся к веселью и улыбкам. Мне не нравится, когда ты на меня злишься. — Его голос звучит приглушенно.

Сейчас он больше похож на капризного ребенка, а не на бойца под метр девяносто.

Я улыбаюсь у его груди.

— Я на тебя не злюсь. По крайней мере больше нет. И вообще я собиралась извиниться.

Отстранившись, он смотрит на меня как на сумасшедшую.

— За что? Это я сегодня вел себя как осел, не ты.

— Да, но… — Я опускаю взгляд на его грудь, потому что мне и так неловко. Не хочется смущаться еще больше и смотреть ему в глаза, когда затрону щекотливую тему. — Мне не стоило говорить, что то, чем мы занимались…

Если я произнесу это вслух, сделаю ему еще больнее, а потому недосказанность повисает в воздухе. К тому же, он прекрасно знает, что я хочу сказать.

Я прокашливаюсь и продолжаю, боясь поднять взгляд, потому что Деклан неестественно застывает.

— Это было нечестно с моей стороны, и я прекрасно понимаю, почему тебе стало противно…

— Хватит. — Его голос холоден как лед. Я поднимаю взгляд и успеваю заметить, как Деклан стиснул зубы. — Тебе не за что извиняться. Я был полным ублюдком, черт подери, и ты права, я сам устроил проблему и ужасно жалею.

Я знала, что у него с этим не все гладко, но до сих пор он пытался притвориться, что все в порядке, хотя бы ради меня. И слышать его признания, что это не так — страшнее, чем я думала.

Живот скручивает в узел, когда я пытаюсь понять, что это для нас значит.

Черт, что если он никогда не сможет с этим справиться?

Но Деклан не дает мне погрузиться в свои мысли и приподнимает мой подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

— Не пойми меня неправильно, котенок, я чертовски польщен, что ты настолько доверяешь мне, чтобы все это попробовать, но…

Он хмурится и изучающе разглядывает меня своими зелеными глазами.

Сердце колотится, пока разум автоматически продумывает самое худшее, что я могу сейчас услышать.

Но это слишком.

Но это того не стоит.

Но мне нужен перерыв.

Напряжение меня убивает. Я раздраженно выдыхаю и переворачиваюсь на спину, глядя в потолок.

— Проклятье, Деклан, хватит переживать о моих чувствах, просто будь честен со мной.

Он вздыхает.

— Теперь, когда я все знаю, забыть не смогу. Это всегда преследует меня на краю сознания. Господи, большую часть времени я даже не знаю, где можно к тебе прикасаться. Я нахрен задыхаюсь от постоянного беспокойства, что приемлемо, а что нет. Насколько я жалок? У меня есть красивая девушка, которая готова раздеться для меня в любой момент, а я не могу отключить мозг и передать инициативу члену, чтобы просто получать удовольствие.

— Еще раз, казалось тебе было приятно прошлой ночью, — бормочу я. Почему он продолжает об этом забывать? Прошлой ночью он обращался со мной, как привык — жестко и требовательно — и я не сломалась.

Мне это нравилось. Я хотела большего.

— Я не собирался трахать тебя прошлой ночью, — говорит Деклан. — Не тогда, когда я был так взвинчен.

Значит, он уже принял решение? Все его «я заставлю тебя заплатить» были просто предлогом, чтобы избежать близости?

Меня это взбесило.

— Ты меня не сломаешь.

— Иногда мне этого хочется.

Я приподнимаю голову от его тихого признания.

— Я уже говорил, когда ты начинаешь трепать языком, я завожусь до такой степени, что способен практически на насилие. Мне хочется подчинить тебя и трахать до тех пор, пока ты не сдашься и не станешь покорной мне. — Он обхватывает ладонью мою щеку и нежно поглаживает ее большим пальцем, словно я фарфоровая. Деклан криво усмехается краем рта. — Но в другое время, когда ты не ведешь себя как заноза в заднице, я просто хочу любить и преклоняться перед каждым сантиметром твоего идеального тела.

— Раньше это сбивало с толку, но теперь, когда я знаю о твоем прошлом? Я до смерти боюсь даже прикоснуться к тебе. Я не хочу рисковать и потерять контроль. Не хочу причинить тебе боль. — Он хмурится и опускает руку. — Но естественно, я все равно это сделал.

Снова улегшись набок, я устраиваюсь поудобнее.

— Нет таких мест, где меня нельзя трогать, Деклан. Ради всего святого, я же тебе сегодня даже свою задницу предлагала. — Думала, это вызовет у него хотя бы улыбку, но он продолжает пристально меня разглядывать.

— Я не знаю, как это исправить. — Его глаза кажутся большими и полными отчаяния. Не думаю, что когда-либо видела Деклана таким напуганным, и это пугает меня. Я наконец-то понимаю, что он пытается сказать: я не знаю, сможем ли мы все исправить.

Сердце останавливается, словно отказываясь от будущего, в котором не будет Деклана. Я пытаюсь дышать, несмотря на заупрямившееся сердце, но даже мысль об утрате Деклана практически невыносима.

Мы сможем все исправить, знаю, что сможем. Мы должны.

Я лихорадочно придумываю, что сказать.

— Деклан, через десять лет тут и обсуждать будет нечего. Гарантирую. Но сейчас, когда воспоминания так свежи, кажется, что нам не справиться. Но мы это переживем, слышишь? Просто нужно время.

Деклан сжимает губы в тонкую линию и отказывается встречаться со мной взглядом. Для обуревающей меня паники это приблизительно, как бензин для огня.

Я обхватываю ладонями его лицо и заставляю посмотреть на меня.

— Скажи мне, что ты знаешь — мы справимся.

— Конечно, знаю. Довольна? Когда-нибудь это перестанет быть проблемой, но сейчас мне меньше всего нужно выслушивать от тебя ободряющие речи, черт подери. — Он вытаскивает руку из-под моей головы и садится, свесив ноги с кровати. — Господи, Саванна, достаточно унизительно уже то, что не я их произношу, но фразы про время нихрена не помогут.

Я открываю рот, но на мгновение теряюсь, что сказать.

— Я просто пытаюсь…

— Я знаю, что ты пытаешься и не хочу этого. — Поставив локти на колени, он вздыхает. — По этому сценарию не ты должна стараться успокоить меня. Как же это жалко, черт подери, — бормочет он, обхватывая затылок.

Я переползаю по кровати и прижимаюсь к его спине, обнимая его за шею.