– Значит, ты хочешь купить Улисса, я полагаю? – спросила она у брата, обхватив ладонью его предплечье.

– Я предложил бы вам пятьдесят фунтов прямо сейчас, – с кивком ответил Филлип, – если это избавит меня от необходимости вести за него борьбу на аукционе.

Уоринг еще раз холодно улыбнулся.

– Предложите сто фунтов, и я стану более сговорчивым.

– Сто фунтов? Да это же…

– А что насчет той кобылы? – прервала его Изабель, указывая на красивую серую лошадь в смежном паддоке.

– Она не приучена к седлу, – проговорил Уоринг, не глядя на нее, очевидно, уверенный в том, что его угроза усмирила ее. – Я продаю ее на племя.

– Я хочу ее. – Ха. Ее не так легко запугать.

– Тибби, – понизив голос произнес Филлип. – Во-первых, заявлять, что ты хочешь лошадь – это далеко не лучший способ сбить цену. И, во-вторых, неприученная к седлу кобыла? Для тебя? Если ты хочешь научиться ез…

– Я хочу именно эту. Я уверена, что если ты заплатишь сто фунтов, то мистер Уоринг с радостью добавит кобылу к жеребцу.

Мистер Уоринг шумно вдохнул, затем коротко кивнул, его взгляд все еще был устремлен на Филлипа.

– Я согласен на это.

– Но…

– И, – продолжила Изабель, словно ее брат и не начинал говорить, – я так же уверена, что мистер Уоринг будет готов приучить ее ходить под седлом для меня.

– Нет.

В этот раз он посмотрел прямо на нее. Очевидно, мистеру Уорингу тоже не нравилось, когда ему диктовали, что делать. Но грешником был он, а не она. Ему просто нужно напомнить, на чьей стороне сегодня останется преимущество. Она сделала шаг ближе.

– Сто фунтов, мистер Уоринг, – с улыбкой проговорила девушка. – Несомненно, за эту сумму вы сумеете приучить к седлу одну кобылу, особенно если она достаточно чистокровна, чтобы пускать ее на племя.

Уоринг спокойно смотрел на нее.

– Очень хорошо. Я доставлю ее вам через три недели.

– О нет. Я хочу ее сейчас. Вы можете тренировать ее в нашей конюшне.

– Тибби, – нахмурившись, вмешался Филлип, – мистер Уоринг пользуется большим спросом в качестве заводчика. У него нет времени…

– Тогда сто двадцать фунтов. Без сомнения, двадцать фунтов станут достаточной компенсацией за ваше время. – Улыбка Изабель стала шире. – Тогда вам не придется мародерствовать по всему Мэйферу в поисках покупателей.

Уоринг стиснул челюсти, ярость явственно читалась в прямой линии его спины. Все инстинкты самосохранения, которыми Изабель обладала, кричали ей, что следует немедленно отступить и рассказать брату все, что произошло прошлой ночью. Однако точно таким же сильным было и желание повернуть эту ситуацию к своей выгоде. У нее никогда прежде не было секрета такого масштаба, и это до такой степени будоражило девушку, что ей не хотелось расставаться с ним. Только не до тех пор, когда она сможет показать мистеру Уорингу, что ее не удастся запугать поцелуем и угрозой.

– Салли? – протянул лорд Брэмуэлл, и мистер Уоринг заметно встряхнулся.

– Я доставлю пару лошадей в Чалси-хаус сегодня днем, – проскрипел он. – Пожалуйста, оставьте мне ваш адрес.

Как будто он ему нужен. С еще одной улыбкой Изабель махнула пальцами в сторону брата.

– Филлип позаботится об этом. У моей кобылы есть имя?

– Зефир, – кратко ответил мистер Уоринг. – Но я зову ее Проказницей.

Хмм. Он пожалеет об этом.

– Что ж, так как вы будете работать на меня, то с этого момента вы станете называть ее Зефир. Филлип, когда ты заплатишь мистеру Уорингу, пожалуйста, помоги мне приобрести подходящее седло.

– Вы не ездите верхом? – спросил Уоринг, приподняв бровь.

– Теперь езжу. Или буду ездить, когда вы закончите свою работу.

Намеренно повернувшись к нему спиной, девушка пошла посмотреть на свою новую лошадь с безопасного расстояния – с другой стороны деревянных перил, за которыми она стояла. Научится ли она ездить верхом или нет, но, по крайней мере, Изабель будет знать, где мистер Салливан Уоринг проводит свои дни до тех пор, пока она не сможет решить, что делать с ним. И подумать только, она хотела поехать и рассказать подругам о волнении, пережитом прошлой ночью. Она никак не рассчитывала, что это будет всего лишь начало истории.