Глава 8

Когда мы вернулись в особняк Роана, я направилась прямиком в свою комнату. Я разбросала по подоконнику птичий корм для Одина, затем пошла в ванную. После встречи с Лордом Балором мне хотелось долго отмокать в горячей воде, и только потом уже задумываться об ужине. Я хотела понежиться не только в ванне, но и в отголосках той любви, которую Роан открыл мне.

Я откинулась на край медной ванны с ножками в виде лап, и вокруг меня поднимались клубы пара. От горячей воды моя кожа раскраснелась. Свет светильника подрагивал на стенах из тёмного камня, зеркало запотело.

На другом конце комнаты в мраморном камине ревело пламя. Я с головой нырнула под воду, смывая с волос пену шампуня с ароматом сирени. Когда я закрыла глаза, мой разум подкинул мне образ Эльрин во Дворе Печали, обсуждающей условия её свадьбы и заключающей союз любви и власти с мужчиной, которого она не знала. Её слова ранее, «Я могу отложить наши разногласия ради всеобщего блага», внезапно обрели новый смысл. Она жертвовала собой ради всеобщего блага, связывая себя с нелюбимым мужчиной. Во мне неожиданно расцвело неохотное восхищение.

Пока мыльная вода стекала по моим обнажённым плечам, мои мысли вернулись к Роану. Мне впервые казалось, что я начинаю понимать душу, скрывавшуюся за этим прекрасным и непроницаемым лицом, начинаю понимать сердце за этими точёными мышцами и татуировками. Мой пульс участился, когда я подумала об его словах этим вечером и о потоке эмоций, который я ощутила от него.

Я вышла из ванны, и горячая вода струйками побежала по моей порозовевшей коже.

Я вышла, потянувшись к полотенцу на полу, затем вытерлась. Замотавшись в полотенце, я выдернула затычку в сливе. Далее я пересекла полную пара комнату, подойдя к большому зеркалу над мраморной раковиной с краном в форме головы льва. Стекло полностью запотело, и я протёрла его, подавшись вперёд.

Я помнила неукротимую любовь, исходившую от Роана, и ощутила неудержимое желание увидеться с ним. Возможно, если он один в библиотеке, я проскользну через зеркало к нему. У меня не было прозрачной ночнушки, но ведь только что искупанное тело в полотенце тоже сгодится? Моё лицо залилось румянцем, когда я подумала об его мощном теле. Моё отражение смотрело на меня из зеркала — порозовевшее лицо, одна случайная капелька воды с волос стекает по плечу. Я прикусила губу, и в моём животе разлилось тепло от мысли, как он запустит свои руки под полотенце, погладит мои бёдра, прикоснётся тёплыми губами к моей шее.

Зеркало снова запотевало, и я подалась вперёд, вытирая конденсат и позволяя своим чувствам связаться с отражением.

Но когда я сделала это, моё сердце пропустило удар. Железная хватка стиснула мою ладонь на поверхности зеркала, сокрушая и выкручивая мои пальцы. Мои глаза широко распахнулись, страх и боль прострелили ладонь, с губ сорвался короткий вскрик.

Когда полотенце спало с моего тела, из зеркала высунулась рука, схватившая меня за горло, и неожиданный контакт прекратил поступление воздуха в мои лёгкие. «Воздух». Следом за рукой из зеркала показалось лицо — мёртвое, безэмоциональное лицо с голубыми глазами и розовыми волосами.

Моё собственное лицо.

«Воздух. Мне нужен воздух». Моё отражение ринулось из зеркала, врезавшись в моё тело. Мы повалились на пол, запутавшись в своих конечностях и полотенцах. Её пальцы крепче сжимали моё горло.

Я лихорадочно хваталась за пальцы на своей шее, с моих губ срывались отчаянные хриплые звуки. «Пожалуйста. Воздуха». Она оседлала меня, её тело было мокрым, волосы — сырыми и нерасчёсанными, как и у меня. Так сильно похожая на меня, но её глаза были пустыми. Безжизненное отражение меня самой. «Воздуха».

Моё зрение начало погружаться в темноту, пока мой разум лихорадочно искал варианты. Роан! Он почувствует мой внезапный страх и прибежит в ванную; мне надо продержаться всего несколько секунд...

Но я же сказала ему не врываться, когда он почувствует мой страх, ведь это всего лишь экспозиционная терапия. Откуда ему знать, что на сей раз мой страх был искренним?

Мне придётся спасаться самой.

Я изогнулась под ней, моё тело всё ещё было влажным после ванны. Руки моего отражения чуточку соскользнули, и я сумела втянуть хриплый вдох, благодаря чему мир вновь прояснился.

Из моих кончиков пальцев показались когти, зубы удлинились. Температура в комнате понизилась, по моей мокрой коже побежали мурашки. Я полоснула своё отражение по лицу, расцарапав кожу, и её хватка ослабела. Я выгнулась всем телом, и она свалилась с меня, стукнувшись головой о пол.

Я спешно убралась от неё подальше, со свистом втягивая воздух и пытаясь позвать на помощь, но эта сучка, видимо, передавила мне голосовые связки или типа того. Пламя камина согревало мою спину. Будучи абсолютно голой, как и я, она поднялась с пола, сердито глядя на меня, и в её голубых глазах сверкала ненависть. Кровь стекала там, где мои когти рассекли её лицо. Отражение почти в точности повторяло реальную меня. Как вообще убить отражение?

«Зеркало».

Резко вскинув руку, я выхватила кочергу, стоявшую возле камина. Крепко сжав её, я побежала к зеркалу и замахнулась. Наконечник кочерги разбил поверхность зеркала, и звон стекла эхом отразился от стен, осколки рассыпались повсюду. Фрагменты стекла оцарапали мою кожу, вызвав кровь.

Моё отражение разинуло рот, уставившись на меня мёртвыми глазами, затем бросилось в атаку. Её кулак ударил меня в живот, и я согнулась пополам. Другой рукой она схватила кочергу, выкрутила мне руку и завела её за мою спину. Мои ладони были скользкими, и кочерга выскользнула из сжатого кулака.

Моя злобная копия замахнулась кочергой, метя мне в лицо. Я отпрыгнула назад, врезавшись спиной в стену, и кончик кочерги полоснул меня чуть ниже горла.

Во рту появился горький привкус. Я глянула на зеркало. Оно почти уничтожено, и всё же моё отражение никуда не делось.

Она снова замахнулась кочергой, и я пригнулась, схватив её за руку.

Она рванулась вперёд, пытаясь вогнать заострённый металлический наконечник в мой глаз. Я стиснула зубы, глядя на неё.

При этом у меня возникло странное чувство — какое-то ощущение родства. Эта штука была частью меня.

Отражение.

Мне надо было догадаться, что разбитие зеркала не поможет. Магия отражений никогда не сводилась к поверхности; важна связь внутри отражения.

Стиснув кочергу, я позволила себе открыться для неё, связаться с ней. Я почувствовала, как отражение сливается с моим телом, соединяется с глубинами моего разума.

На другом конце связи я ощутила кого-то другого, словно мы были соединены невидимой нитью. На мгновение наши разумы соприкоснулись, и через эту связь меня опалило ненавистью. Когда наши умы соединились, я ощутила ещё одну эмоцию, хлынувшую через связь.

Страх.

Другой разум разжал хватку на отражении и испарился из моих чувств. Рука, державшая кочергу, ослабела. Я пнула её в живот, и она повалилась назад, грохнувшись на пол.

Когда я отпустила свою связь с ней, отражение замерцало и пропало. Кочерга упала на пол, громко брякнув.

***

— Я её почувствовала. Это была Сиофра, — я крепко сжала кружку, заставляя свои дрожащие пальцы замереть. Я сидела на мягком кожаном кресле в библиотеке, пока свет луны струился в винтажные окна.

Роан приготовил мне кружку тёплого сидра, приправленного скотчем и капелькой сливочного масла. И всё же я могла думать только о том, как его поверхность отражала разноцветные отсветы окна. Если Сиофра захочет снова нанести удар, это ей удастся. Если она захочет понаблюдать за мной, она сможет это сделать. Я как никто другой понимала власть отражений и тот факт, что от них не спрятаться. В одной лишь этой комнате я чувствовала их семнадцать штук, готовых связаться со мной... или с Сиофрой. Я отпила из кружки, позволяя богатому вкусу сидра задержаться на моём языке.

Что я почувствовала, когда наши разумы соприкоснулись? Страх. Сиофра меня боялась. Я сосредоточилась на этом факте, позволяя ему успокоить меня, и эта идея была вкуснее сидра. Мои пальцы постепенно стали расслабляться на тёплой кружке.

— Я думал, она в ловушке. Разве она может пользоваться магией отражений в том месте? — Роан нежно провёл пальцами по коже прямо под порезом на моей шее. Он был неглубоким, но его положение нервировало. Если бы она ударила всего на пару-тройку сантиметров выше...

— Нет. Я оставила её между отражений, и её силы полностью иссякли, — я отпила ещё один глоток сидра. — Каким-то образом она вернула свои способности.

Роан убрал пальцы, но продолжал изучать меня взглядом. Он сидел близко, словно боялся, что Сиофра в любой момент может ворваться в комнату.

— Ты думаешь, она могла найти выход?

Я снова крепче сжала кружку.

— Не знаю. Мне кое-что известно о магии отражений, но я не понимаю мир между отражениями, — я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, каково это ощущалось, когда я находилась там. Я прочистила горло, пытаясь призвать ясный образ. — Мир, эм... я помню, что он ощущался очень плохим. Типа, пустым. Как бездна. Это была бездна... она могла быть чёрной или белой?

— Продолжай, — Роан выгнул бровь. — Это очень яркое и точное описание.

Я закатила глаза.

— Слушай, в большинстве случаев я просто прохожу сквозь него. У меня нет времени делать заметки и изучать окружение. Когда у меня мало магии, я путешествую намного медленнее, и это ощущается как... прохождение через жидковатую бездну. Как патока.

— Патока?

Это всё равно что описывать цвета слепому.

— У тебя когда-нибудь было такое, что ты спускаешься по лестнице в темноте и думаешь, что уже дошёл до низа, но оказывается, что там была ещё одна ступенька?

— Нет.

«Ну естественно».

— Вот именно так это и ощущается. Это пространство, которое не должно быть замеченным. Когда ты поднимаешься по одной ступеньке за раз, ты даже не обращаешь внимания. Ты не думаешь о пространстве между ступеньками, верно? Но когда ты пропускаешь шаг, ты внезапно замечаешь его. Пространство между ними.